Бронзовая Жница - Ирина Орлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как и было ему к лицу.
Он сделал свой последний вздох и шагнул прямо к морде Наали. С носа дракона свисали причудливые длинные усы. Золотились в сумерках многочисленные перепонки, блестели огромные лазурные глаза. Это был прекрасный зверь — и прекрасная смерть.
— Вперёд, старый враг, — произнёс Морай. — Вот мы и сочтёмся.
Наали оскалился и издал протяжный клекочущий рык, который горячим воздухом взъерошил волосы Морая. Тот приготовился к огненной вспышке.
Но Наали не удостоил его своего пламени. Зелёный дракон тряхнул своей охристой гривой, разинул пасть — и схватил маргота зубами. Хрустнули кости; Наали потряс его высоко над землёй, попытался прожевать и вскорости выплюнул его изувеченное тело обратно на брусчатку. И отвернулся, этим показывая всё, что хочет сказать о человеке с прозвищем «Драконорез».
Миссар склонился над растерзанным марготом, держа наготове меч; но тот был уже мёртв.
19. Не одни похороны
Тем же вечером скончался отмучившийся марпринц Каскар Астралинг. Леди Ланита и юный Вранальг проводили его к Схаалу, до последнего вздоха пребывая у его мокрой от пота постели. Иерарх Сафар отпустил душу благородного марпринца — и вознёс молитвы Богу Горя самостоятельно, не позвав схаалитку. Однако та и без этого больше не появилась в особняке.
Беспорядки переросли в настоящий мятеж, и до самого утра кровь текла по улицам Брезы. Лишь когда Вранг объявил о том, что принимает наследство за братом и по праву Тарцеваля становится хозяином города, волнение поутихло. То ли людей успокоило, что это брат Мора; то ли предопределённость подавила их бунтарский дух; но до полудня мечи напились крови и вернулись в ножны. Сотни трупов остались на улицах кормом для ошалевших от счастья бездомных псов.
Тело марпринца Каскара было помещено в гроб и в холод погреба. Отбыть сразу чета Тарцевалей не могла. Предстояло решить множество вопросов, и они планировали сделать это за несколько дней.
Во-первых, доахар Миссар отпустил Наали. Тот огласил всю Брезу обиженным кличем, но покинул семейство, с которым жил с рождения, и улетел. Однако не на восток; насколько Миссар мог судить, зелёный дракон отправился к Хаурам. И Миссар тогда подумал мрачно, что плоды его трудов — сведения Наали и Рубрала — достанутся тем, кто не принимал в этом никакого участия. Особенно если они дадут потомство в окрестностях Хараана на радость своим ушлым хозяевам.
Во-вторых, новый маргот Вранг Тарцеваль отправил прошение короне с просьбой передать Тарцевалям титул марпринца за неимением кого-либо из рода Астралингов, кроме Ланиты, которая уже была его женой. Таким образом Вранг мог приблизиться к обществу старого диатра Леонгеля.
В-третьих, Вранг и Ланита взялись наводить порядок в Брезе. Для этого Вранг решил сперва зачистить всех тех, кто был верен Мораю. Законники под руководством сенешаля Астралингов вызывали на ковёр одного за другим мелких нобелей, канцеляристов и влиятельных лиц города.
— Казнить. Казнить. Казнить, — безо всякого интереса к деталям повторял Вранг снова и снова.
Однако его зубы обломались о генерала Шабаку.
— Я верно служил роду Тарцевалей, — возмутился лысый рыцарь с пышными пшеничными усами. — И не принимаю вашего приговора. Вы путаете верность человеку с верностью долгу, и я не позволю так обойтись со мной.
Вранг сдвинул брови. Он сидел на резном стуле, на котором раньше восседал Морай, и ему было жёстко и неудобно. Но в основном из-за саднящей боли в месте отнятой руки. Однако он не мог показать слабости перед сыном, который тоже присутствовал на вынесении приговоров в обнимку с Нобилардом, мечом Каскара. Мальчику предстояло научиться, как вести дела.
Ланита стояла рядом — всегда. Она поддерживала всякое решение супруга и ревностно отыскивала ему аргументы поддержки. В её сине-зелёных глазах пылало злое пламя. Она была готова наказывать Брезу снова и снова за то, что та отняла дорогих её сердцу отца и брата.
Голубка из Арракиса в душе была настоящим альтарским беркутом.
— Вы служили мятежнику и преступнику, — немного подумав, сказал Вранг генералу.
— Это был законный глава вашего рода, маргот.
— В ваших глазах — да. Но в глазах всей Альтары и нашего суверена — нет. По закону вы отвечаете за то, что служите тому, кого собственный сюзерен признал мятежником. Вы должны были дезертировать и явиться к марпринцу Каскару, а не воевать.
— И как, по-вашему, должен претворяться этот чудовищный закон? — весь раскраснелся генерал. — Я ещё ладно, но люди тёмные, что выросли, служа Мораю, и иной правды не знали? Как будет неразумный простолюдин судить о законности?
— Вы ещё и оспариваете предписания диатрийской короны, генерал? Считаете их несправедливыми?
— Считаю их невыполнимыми, маргот.
Вранг фыркнул.
— Я тоже не всем доволен, но я их знаю, — сказал он. — И исполняю. Казнить!
Генерала увели. Но его полки подняли бунт. Тогда Вранг велел разделаться и с полками — благо, Воинство Веры охотно помогало ему наводить порядок в Городе Душегубов. Уже после он получил протестующее письмо от сына генерала Шабаки, сэра Лионая, но ему ничего не оставалось, кроме как поручить секретарям отослать обратно дежурное: «Приговор уже вынесен именем закона и именем Аана».
Ушлого купца Мавлюда не нашли. Сенешаль Шакурх тоже, судя по всему, отсутствовал в Брезе; из свидетельств слуг удалось выяснить, что он отправился в Гангрию. Бандита Зверобоя убили возле Таффеита вместе с внушительной частью его шайки. Исмирот Хаур же имел все шансы уйти от правосудия, ибо затесался к ополчению из Арракиса. Но до странности точный донос указал на него, и его обнаружили там, где не нашли бы и с собаками — у выгребных ям полураспущенного крестьянского полка. Так что он был передан сразу паладинам Воинства Веры, где его постригли и заставили принести клятвы во искупление совершённых преступлений.
Ну а Дурика, как и прочих, так же швырнули на ковёр перед Врангом.
— Казнить, — размеренно повторил тот.
— Эй-ей! — возмутился шут и вскочил, звеня бубенчиками. — Я вам что, канцлер какой-то, чтоб меня казнить? Я самый что ни на есть потомственный шут!
— Он смешной, — шепнула Ланита.
— Нет, — негромко отозвался Вранг и убрал со взмокшего лба свои враново-седые волосы. — Он был одним из ключевых сторонников Мора в городе, и влияние его было невероятно велико. Его место на виселице.
— Напрасно вы так суровы, маргот, — сдвинул свои густые брови Дурик. — Жестокостью берутся троны и надеваются короны, но удерживаются они уговорами и договорами.
— Не придворный дурак будет меня учить править, — отрезал Вранг. Про
