Секреты мироздания - А Смирнова

Тяга к возвращению в Израиль, к горе, на которой стоял Иерусалимский храм, то есть возвращение в Сион, постоянно сохранялась среди евреев. После разрушения Иерусалимского Второго храма в 70 г. н. э. оформляется приспособленный к жизни в диаспоре раввинистический иудаизм, в основе которого лежат священные книги евреев Танах и Талмуд. Центром общинной и религиозной жизни в диаспоре становится синагога («дом собрания»), служителем которой является раввин — ученый знаток и толкователь традиции. Хозяйство древних евреев в Палестине было в основном земледельческим. Однако неполноправный социально-экономический статус евреев в диаспоре способствовал формированию культуры и хозяйства, приспособленных к жизни в диаспоре. Большинство евреев жили в городах, как правило, обособленными общинами, в особых кварталах (гетто). Основную массу евреев составляли ремесленники и мелкие торговцы. Значительная часть евреев диаспоры занималась мелким предпринимательством и ростовщичеством.

Основу традиционной социальной организации в диаспоре составляла территориальная община (кегила), расположенная в городском поселении или его части. Самоуправление общиной осуществлялось элитой (гвиры, парнасы). Еврейские кварталы (гетто, жудерия, меллах и др.) от остальной части города отделялись стеной. Обязательными элементами еврейских поселений были синагоги, ритуальные бани, странноприимный дом, еврейское кладбище. Жилище евреев было однотипно с жилищем коренных народов, но отличалось тем, что на восточной стене делались специальные росписи или аппликации, и часть стены оставлялась непокрашенной или неоштукатуренной в память о разрушении Иерусалимского храма. Преобладала у евреев малая семья, и до нового времени смешанные браки были запрещены.

С возникновением идеологии сионизма, поставившего целью переселение всех евреев в Палестину, с конца девятнадцатого века началась миграция евреев разных стран (преимущественно из Восточной Европы) в Палестину. В 1948 году на основе решения Генеральной Ассамблеи ООН было создано государство Израиль, куда началось переселение евреев, главным образом из Европы и Ближневосточных стран. Такова краткая история еврейского народа, среди которого начал свою проповедническую деятельность Христос в первом веке н. э.

Итак, в эпоху Христа Палестина входила в состав Римской империи, которая была настолько сильной, что получить еврейскому народу свободу и политическую самостоятельность, по мнению могущественных в то время фарисеев, можно лишь благодаря помощи свыше. Евреи были убеждены, что помощь придет обязательно в форме Мессии и мессианского царства. На пришествии Мессии сосредоточились в то время национальные, личные и политические упования всех евреев (Палестины и диаспоры). Единственным способом низвести Мессию на Землю, считали фарисеи, является ревностное исполнение Закона. Фарисеи в те времена являли собой одну из трех древнееврейских сект, возникших в эпоху расцвета иудейской династии Маккавеев (около 150 г. до н. э.). Эти три секты: фарисеи, саддукеи и ессеи в основе своей стояли на учении Моисея и отличались друг от друга лишь различным отношением к способу применения его в жизни. Так, особенность миросозерцания саддукеев состояла в признании абсолютной свободы воли человека, отрицании бессмертия души и воскресения мертвых, а также отрицании ангелов и духов. В противоположность им ессеи ставили поступки людей в полную зависимость от предопределения, а фарисеи предоставляли лишь ограниченную роль свободе воли. Саддукеи, как секта преимущественно политической направленности, прекратили свое существование вместе с прекращением государственной жизни Иудеи, а фарисеи, слившись с народом, положили начало талмудическому еврейству; ессеи, как чисто религиозная секта, державшаяся всегда в стороне от политических треволнений, в значительной части примкнули к учению Христа и образовали первые еврейско-христианские общины в Иудее.

К моменту прихода Христа единственным упованием еврейского народа был Мессия. Главным делом Мессии, считали евреи, должно стать свержение римской власти и установление политической самостоятельности Израиля. Явиться Мессия должен был в награду за праведность Израиля. Он должен был олицетворять собой идеальную нравственность и ревностное соблюдение Закона.

А тот, кто нарушает Закон или учит нарушать его, тот, с точки зрения фарисеев, — преступник в глазах народа, поскольку мешает приходу Мессии.

Отсюда понятно, что рассказы о Христе как о Мессии представлялись фарисейству пагубной ложью, поскольку проповеди Христа и апостолов, вместо того чтобы призывать к освободительной войне и завоеванию Израилем мира, учили, что царствие Божие в душах людей — внутри нас. Кроме того, Мессия фарисейский не прощает грешников, он и права на то не имеет, а судит. Далее, Мессия есть награда праведных за их праведность, а Христос был «другом мытарей и грешников» и т. д.

Христос был объявлен лжемессией. По требованию фарисеев, книжников и саддукеев Иисус был предан казни через распятие на кресте. Враги Христа и его сподвижников успокоились. Однако «не прошло и двух месяцев с той пасхи, в навечерие которой был погребен «обманщик», как его ученики в Иерусалиме, по соседству с Голгофой начали проповедовать о том, что распятый был Мессией, и что начиная с третьего дня многократно являлся им, а на сороковой день вознесся на небо, обещав вернуться снова как Мессия — судия». Один из этих проповедников по имени Стефан был забит камнями до смерти (рис. 11.2). Так началось первое гонение на Иерусалимскую церковь. Главным участником гонений был фарисейский ученик Савл — иудей, родом из города Тарса.

Рис. 11.2. Первомученик Стефан (Деяния, 6:8-12, 7:55–60)

Гонение разогнало христиан из Иерусалима по всей Иудеи и Самарии, что явилось следствием создания общин по всей Палестине и даже в Газе и Дамаске. Апостолам удалось удержаться в Иерусалиме, откуда они периодически отлучались для проповеди в разные места.

Гонение угасло совершенно неожиданно. И вот как это произошло. Христианская община в Дамаске с ужасом ждала появления Савла, который должен был прибыть туда с полномочиями от иерусалимского синедриона разгромить ее. Савл явился… и начал проповедовать в синагогах о том, что Христос является действительно Мессией, и что ему, Савлу, было дано по пути в Дамаск видение Христа. В результате, гонение, душой которого был Савл, — с того момента Павел (апостол Павел), затихло (рис. 11.3).

Рис. 11.3. Апостол Павел в синагоге в Фесcалонике (Деяния, 17:1–4)

А между тем проповедь изгнанных из Иерусалима последователей Христа достигла уже Кипра, Финикии и Антиохии (проповедники пока обращались только к иудеям, отчасти к эллинам Антиохии).

Следует отметить, что во многом успеху распространения христианства содействовала политическая объединенность античных народов под сенью римской власти. Простираясь от Евфрата до Атлантики и от Каледонских гор до Сахары, Римская империя охватывала в то время почти всю occumene, так что весь обмен культурных и других благ происходил внутри ее границ, а римский гражданин осознавал себя гражданином мира. Кроме того, содействовала успеху христианства внеполитическая организация Римской империи. Основной единицей этой организации были коллегии — круг лиц, объединенных общностью цели. Указанные коллегии распадались на две группы, а именно, — коллегии религиозные и коллегии профессиональные (по общности профессии).

Организационной основой жизни коллегии служил устав. В коллегиях имелись: два председателя, казначей, секретари, кураторы, почетные члены и т. д. Большинство коллегий носило религиозный характер. Можно предположить, что коллегиальная организация общества в Римской империи была благостной почвой для христианской проповеди и явилась прообразом христианской общины. Нет сомнения, что коллегия была внешней формой, которой воспользовались для своих религиозных целей евреи, проживавшие в Римской империи. Именно еврейские общины явились очагами зарождения христианства и его дальнейшего распространения в Римской империи. Характер еврейского расселения в Римской империи во многом определил картину распространения в ней христианства. Еврейская диаспора в империи была очень обширной. Так, согласно энциклопедическим источникам, в первом веке н. э. евреев и еврействующих в Египте был миллион, в Сирии (кроме Палестины) — больше миллиона, в Риме — несколько десятков тысяч, всего в империи их было более четырех миллионов (~7 % всего населения). Благодаря своей сплоченности и энергии диаспора являла собой внушительную силу, с которой римская политика вынуждена была считаться. Еврейские общины, следуя внешним формам допущеннных государством корпораций, имели вид коллегий. Однако евреи твердо держались своих традиций и на уступки не шли. Они сумели завоевать в римском государстве почти полную автономию. Если представить себе, что все римское государство было опутано сетью таких автономных общин, имевших постоянные контакты друг с другом, то станет ясно, что раздавшееся в Иерусалиме пророческое слово должно было сначала облететь все эти общины и вызвать в них соответствующую реакцию, и лишь потом обратить на себя внимание кого бы то ни было в этих общинах. Однако еврейские общины состояли не только из евреев; к ним принадлежали, или, по крайней мере, примыкали еврействующие, то есть все те, кто в той или иной мере приняли еврейский Закон. Немалое значение для еврейского прозелитизма (новообращение в иудаизм; прозелит — человек, принявший новое вероисповедание) имело то, что общееврейским языком в диаспоре был греческий (поэтому и перевод Ветхого Завета был сделан с древнееврейского на греческий язык). Греческий язык оставался языком римского еврейства до восстания лжемессии Бар-Кохбы при Адриане. Это событие положило конец еврейскому прозелитизму, так что иудаизм так и не превратился в мировую религию, а остался религией евреев. Однако следует отметить, что у иудаизма был налицо ряд положительных сторон, которые выгодно отличали его от многих других культов: это — почитание единого Бога, как чистого духа, не допускающего поклонения себе в рукотворном изображении, и главное — это требование чистой и нравственной жизни. Все это действовало на язычников, которым нетрудно было представить еврейскую религию как настоящую, истинную, которой надлежит следовать.