Поцелуй принцессы - и вся Империя в придачу - Инна Юсупова

Джейвен был готов к этому вопросу и заранее придумал подходящий ответ:

— Ваше Величество, я привёл вам человека, который на протяжении многих лет был глазами и ушами самозванца. Он говорил от имени принца рэ-Кора, и принимал за него решения. Он и есть настоящая голова принца, а та, которую Мартиан носит на своих плечах — не более, чем подставка для шляпы!

Корилад расхохотался и похлопал тайного агента по плечу:

— А ты молодец, не лезешь за словом в карман, парень!

Немного помедлив, император продолжал:

— Ты хорошо себя показал при разоблачении мятежников в Вальмене, эр-Лэйв. Я читал донесения, и знаю, что если бы не твои решительные действия, губернатор проморгал бы заговор. И ты сумел изловить старика, за которым безуспешно охотились два десятка моих лучших людей. Пожалуй, я все же награжу тебя дворянством!

Эр-Лэйв склонился в поклоне:

— Благодарю вас, мой государь.

Корилад посмотрел на своего верного слугу с довольной улыбкой:

— Что ты думаешь о графстве Марис, эр-Лэйв?

Сердце у Джейвена подпрыгнуло. Земли рэ-Марисов, расположенные на берегу Западного моря, были богаты и огромны.

— Я думаю, что это графство — лакомый кусочек для многих ваших слуг, мой государь, — осторожно подбирая слова, ответил он.

— Это верно, многие точат зубы на Марис, — хохотнул император. — Но мне нужно, чтобы этими землями правил смелый человек, способный защитить их и от мятежников, и от западных дикарей. И при этом — преданный короне, а не пекущийся о собственном богатстве… — Рэ-Крин сделал театральную паузу. — Думаю, что ты — наиболее подходящий человек, эр-Лэйв!

Джейвен начал произносить слова благодарности, но император оборвал его:

— На колени, эр-Лэйв!

Джейвен повиновался.

— Эр-Вирд, шпагу, — обратился Корилад к секретарю.

Маленький человечек тут же подал ему требуемые предметы.

— Поднимись, граф Джейвен рэ-Марис, и да будешь опоясан клинком, — торжественно произнес император, собственноручно помогая новоиспеченному дворянину закрепить перевязь со шпагой, и вручая ему свиток, дарующий права на графство.

Напоследок Джейвен осмелился спросить:

— Что вы сделаете со стариком, мой государь?

Император пожал плечами:

— Прикажу четвертовать на главной площади города — но только после того, как мои заплечных дел мастера вытянут из него всю правду о преступных замыслах!

Молодой граф рэ-Марис помрачнел. Почему-то долгожданное дворянство и имение уже не радовали его так, как несколько минут назад.

Заметив выражение лица тайного агента, Корилад вновь похлопал Джейвена по плечу:

— Не надо жалеть предателя, рэ-Марис. На его совести — жизни тысяч людей, вовлеченных им в мятеж. Он должен понести заслуженное наказание.

Глава 50. Расплата

В подземелье было холодно и сыро. В каменном мешке, куда бросили Альтена, царили кромешная тьма и тишина, нарушаемая лишь редким стуком капель, срывающихся с потолка.

Однако Альтен предпочел бы задержаться подольше в этой холодной камере, лишь бы не отправляться в жар пыточного зала, куда его вскоре отвели. Старика раздели и привязали к дыбе. Палач делал все это молча, с равнодушным выражением на лице.

Альтен вздохнул. Безразличный палач гораздо хуже того, который получает удовольствие от своей работы, ибо последний может настолько увлечься мучениями жертвы, что её жизнь оборвётся раньше времени. С профессионалами же таких досадных оплошностей не происходит…

Подручные палача внезапно засуетились, и старик догадался, что рэ-Крин решил лично присутствовать на допросе. Что ж, это развлечение вполне во вкусе узурпатора!

Императору принесли стул, и он занял удобное место неподалеку от дыбы.

Бросив торжествующий взгляд на Альтена, узурпатор надменно улыбнулся.

— Ну что, старик, у тебя еще не пропала охота дерзить?

Альтен не удостоил его ответом.

Рэ-Крин сделал знак палачу начинать. Писарь, худощавый мужчина средних лет, обливающийся потом в своем черном одеянии, приготовился записывать показания.

Подручный палача повернул колесо, наматывая на него перекинутую через блок веревку, к которой были привязаны скрученные за спиной запястья Альтена.

— Расскажи нам что-нибудь, старик, пока тебе не выдернули руки из суставов, — почти дружелюбно предложил император. — Например, хорошо бы узнать имена твоих осведомителей в Лилании. Пора раздавить всех этих змей…

Альтен молчал. Палач велел своему помощнику повернуть колесо еще на пол-оборота. Руки старика вывернулись назад, ноги едва касались пола. Он глухо застонал.

— Похоже, неразговорчивый, — пробормотал палач, прилаживая к ногам Альтена дополнительный груз.

— Ничего, рано или поздно заговорит, — добродушно отозвался Корилад. — Давай-ка попробуем калёное железо.

Палач с сомнением взглянул на старика. В таком возрасте не все могут вынести резкую боль, причиняемую раскалёнными докрасна железными прутьями, однако предатель на вид казался крепким, и заплечных дел мастер велел своему ученику принести необходимый инструмент.

Когда к его телу прикоснулось извлеченное из пылающей жаровни железо, и по помещению разнесся запах палёной плоти, Альтен исторг вопль, эхом отозвавшийся под сводами зала. Однако вопросы императора по-прежнему оставались без ответа.

— Возьми щипцы, пора ломать ему кости, — приказал Корилад, начинавший уставать от упрямства преступника.

Палач молча взялся за клещи. Ребра старика отчетливо виднелись под натянувшейся кожей. Примерившись, истязатель привычным движением обхватил одно из них раскаленными щипцами. Крики истязуемого превратились в один сплошной вой — в котором потонул другой крик, женский, донесшийся от дверей.

— Прошу тебя, ради нашего ребенка, вели прекратить его муки, государь! — Лэйса, ворвавшись в пыточную залу, бросилась к Кориладу и упала перед ним на колени. — Это всего лишь старик, мой государь, — взывала она к супругу. — И вся его вина лишь в том, что он был чрезмерно предан своему господину…

Император нахмурился. Поднявшись со стула, он грубо оторвал от себя руки жены.

— Не лезь не в свое дело, женщина! Пёс побери, что тебя сюда принесло? Возвращайся в свои покои, или, клянусь Единым, я преподам тебе урок послушания!

Оттолкнув жену, так что та едва устояла на ногах, император сделал шаг к палачу.

— Что случилось, кат?

Тело Альтена обмякло на дыбе, голова старика бессильно свесилась, и палач обеспокоенно прикладывал ухо к его груди. Биения сердца не было слышно.