Хэлло, дорогая (СИ) - Мишин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Для тебя это не в первый раз, ведь так?
Помедлив, Конни кивнула. В его взгляде вспыхнула злость, затем — яркая ревность. Конни не желала обманывать его. Всё равно это бесполезно. Раздув ноздри, Хэл стиснул её в руках и резко вошёл, теперь чувствуя себя немногим проще.
Она такая же шлюха, как остальные, — сказала бы его мать. На мгновение он успокоился от этой мысли и толкнулся грубее. Конни только застонала, прижавшись к его грудью своей и сведя плечи. Когда он это заметил, злость на неё куда-то пропала.
Она такая же шлюха, как остальные! — повторил он себе более раздражённо.
Неужели и впрямь такая же? — усомнился тихий голос.
И Хэл, словно назло, ему сделал несколько долгих, болезненных фрикций, отчего Конни издала новый стон — и спрятала лицо у него на шее. Он ощутил, как дрожат её руки. Такая же дрожь била всё тело. Хэла это лишь распалило. Поднявшись вместе с ней на ноги, он подхватил Конни под бёдра и сделал два широких шага, прижав её к стене спиной. Движения его стали рваными, он наконец-то ощутил ту же раскатистую, жаркую ярость в крови — и, вбиваясь в неё, наваливаясь всей своей массой, стиснул горло Конни, обняв его ладонью.
Теперь он видел её лицо и испуганные глаза. Она была чудо как хороша. Даже если теперь, хватая воздух губами, она пожалела о том, что сделала, и о своём решении — он не мог остановиться. В его чертах проступила незнакомая Конни жестокость. Взгляд показался остекленевшим. Хэл холодно спросил:
— Ты делала это с ним? С ним? С этим ублюдком Тейлором?
Она покачала головой: нет. Но Хэл вряд ли ей поверил. Он весь побелел, на лице и теле проступил пот, словно от лихорадки. Конни впилась рукой в его пальцы у себя на шее, но отстранить их не смогла бы — они были что клещи. Теперь он брал её почти свирепо, полностью выходил и вновь опускал на себя, задевая краешек оттянутого вбок белья. Каждый раз Конни казалось, что он хотел разорвать её изнутри, пронзить насквозь и добраться до сердца.
— Я не хотел, чтобы это случилось с тобой, дорогая, — сказал Хэл. Голос его показался ей почти чужим.
Конни наблюдала его метаморфозу из любящего, но несомненно нездорового человека, в хладнокровного убийцу — и это поразило её. Пока она могла говорить, шепнула одними губами:
— Хэл.
Он тяжело задышал, ускорив темп, и стиснул её горло так сильно, что она засипела и прогнулась в его руке.
— Хэл, — повторила она, зная, что сейчас умрёт.
Внезапно хлопнула входная дверь. Затем послышался странный стук, и кто-то закричал. Конни сделала сиплый, жадный вдох, когда Хэл ссадил её с рук и, оставив у стены, стремительно вышел прочь из кухни, на ходу застёгивая брюки.
— О Боже!
Голос был женским, и Конни, едва придя в сознание, смутно его узнала. Она не могла разобрать, чей он — слишком жутким был вскрик, слишком перепуганным — но услышала успокаивающий, тихий голос Хэла, и её пронзила страшная догадка.
Кое-как поднявшись и держась за стену, Конни хрипло откашлялась, опустив платье.
— Что здесь произошло? — дрожащим голосом спрашивала женщина. — Боже. Боже! Что здесь творится? Не подходите ко мне!
Конни сделала ещё несколько шагов. В глазах потемнело. Всё, о чём она мечтала — чтобы эта страшная ночь наконец закончилась. Как из колодца, до неё гулко доносились голоса.
— Успокойтесь, миссис Мун.
— Не трогайте! Нет, нет!
У Конни подкосились ноги, она повисла на двери в кухню, стараясь не смотреть на Джоша с уродливой, глубокой раной на лице. Словно во сне, она побрела дальше, вывалившись в коридор и оттуда глядя на свою мачеху, застывшую возле входной двери. Хэл загнал её в угол, стиснув плечо.
— Конни, — прошептала Джорджия, заметив её, и резко взглянул на Хэла. — Какого дьявола?!
— Дьявол здесь только один, Джо. Она ничего не знала.
— Вы позвонили мне специально… — прошелестела Джорджия. — Этим вечером… сказав, чтобы я приехала…
— Это так. И вы были не против потолковать со мной по душам, когда мы останемся здесь одни, — он улыбнулся. — Что ж. Давайте потолкуем о вашей нерадивой, избалованной падчерице. А может, о вас?
— Что вам нужно? — её голос дрогнул, но она нашла в себе силы кое-как приложить ладонь к своему животу.
От Хэла это не укрылось. Он не трогал беременных женщин. Это было вне его принципов… но не сегодня.
Сегодня он всей душой ненавидел Джорджию Мун.
— Хочу поступить с вами по справедливости, — ответил он и мягко добавил. — Как вы с ней. Из вас вышла плохая мать, Джо.
Она резко воздела руку, в которой что-то блеснуло. Конни не сразу поняла, что это был ключ. Она хотела ранить им Хэла, может, в шею или в лицо, но он легко выбил его и наотмашь дал Джо такой силы пощёчину, что она откинула голову далеко назад. Хэл взял её за шею, поднял на весу и встряхнул, словно куклу.
— Быть матерью — большая работёнка, Джо. Ты чертовски злая, жестокая сука, знала это?
Она захрипела, забилась, засучила ногами. На глазах Конни, Хэл убивал человека.
— Ты ненавидишь её, — продолжил он, сжав пальцы крепче. — Ненавидишь так сильно, что была вне себя от радости, когда поняла, что холодный, бессердечный отец просто оттолкнул родного ребёнка. Знаешь ли ты, что такое — расти без семьи?
Джо яростно оскалилась, пнула Хэла коленом в живот, но он даже не поморщился, хотя рана на спине от напряжения закровила сильнее.
— Хэл! — с мольбой воскликнула Конни и подошла к нему, делая несколько неверных шагов. — Прошу…
— Отпустить? — он взглянул на неё через плечо, глаза его жестоко сверкнули. Он вновь повернулся к Джо, и кулак его медленно стиснул её горло ещё крепче. — Никогда. Ты полагала, что можешь выгнать её? Ты полагала, что этот дом принадлежит отныне тебе? Ты думала, что можешь отобрать у неё всё, потому что больше за неё некому заступиться?
Что-то в нём выросло и окрепло, что-то, чему он пока не знал названия, но был даже благодарен Джо Мун за то, что
