Верни нам мертвых - Анна Инская

Я хотел схватить топор со дна лодки, но поздно. На нас собакой упала сеть! Из тонких прозрачных нитей, но прочная. Видно колдовская, простым смертным такую сеть не сплести. Мой пес взъярился, но перегрызть ее не смог. Я попытался выпутаться и запутался еще больше. Какой дурак меня с рыбой перепутал? Обернулся — надо мной стоит Удар Молнии, все проклятья на него! Я пристыдил нечестивца:

— Что ты гоняешься за мной, любовник ведьмин? Твоя Семь-Зверей мне не нужна. А моя Ифри не нужна была тебе, да и нет ее уже на свете. И твоему сыну я ничего плохого не сделал. Тебя что, твой бешеный вождь покусал? Или тебя отец с дедом учтивому поведению не учили? А ну сними с меня сеть, и больше не залезай без спросу в мою лодку.

Но Удар Молнии накрепко привязал концы сети к борту лодки и сказал:

— Ты замыслил зло против нас. Поэтому я здесь. Вот расправлюсь я с тобою за то, что ты хотел сделать. Тогда правитель увидит, что гневаться на меня не за что.

Я понял, что попался, и сказал на сей раз уже смиренно:

— Ничего я не хотел. Что я могу против вас всесильных и непобедимых? Вас много, я один. А волшебную одежду мою ты зря порвал. Ну что я, дикарь лесной, с ней сделать мог? Только обратно к вам вернуться — так я же не сорока, чтоб туда-сюда без толку летать. Собаку мою вам прислал бы — вот и все мои замыслы.

Но Удар-Молнии поднес руку к железному полумесяцу над правым ухом и ответил:

— Ври, да не думай, что я тебе поверю. Это Всеслышащее ухо. Оно все твои мысли читает и мне пересказывает. Охрана в нашем царстве — это мы, ловцы чужих мыслей. Ты помнишь, как ты пришел в Засмертье? Обруч на твоей голове твои воспоминания видел, чтобы найти в городе твоих знакомых. А ты и не подумал тогда, что мы не только воспоминания можем видеть, но чужие замыслы. У тебя на голове обруч — у меня на голове железное ухо. Я подслушал все, что ты затеял против нас. Но не стал я говорить сыну моему, что ты сдуру замыслил, иначе бы он отговорил тебя возвращаться в лодку. А уж тут, в океане, ты в моей власти. Я ведь знаю, почему Змеелов решил прислать тебя к нам в будущее. Я его мыслишки-то подслушал. Вернувшись в прошлое, он увидел, как ты обманул разбойников на постоялом дворе. Да еще подглядел, как ты с моей бывшей женой играл в военные и невоенные игры. Ему понравился ему твой стиль игры… что бы он в этом понимал! Поверил он, что ты и нас обыграешь. Только не знал, что и не такие невежи как ты нас обмануть пытались. Все были уничтожены. У нас глаза грязью не залеплены, мы видим все! Мы бдительны, быстры и безжалостны, и играем людьми, а не белыми и черными камушками. Скоро же будем играть континентами. Вот я послушаю, как ты будешь умолять меня о прощении.

Проклятый живой мертвец! Я попытался добраться до ножа, но не смог. Ведьмин прихвостень уселся в тени паруса и сказал, что будет читать журнал. Я не знаю что такое журнал, поэтому мне не ведомо, врал он или нет. Я ему сказал:

— Не стану я у тебя пощады просить. Зря ты дожидаешься, без толку потеешь. Чего домой-то не летишь? Или хочется тебе любоваться на мои мучения? Ты бы уж лучше сразу убил меня, змея ушастая.

Удар-Молнии объяснил:

— Вот чего не могу того не могу. У нас запрещается оставлять следы своего пребывания в прошлом. Помучить тебя мог бы, но будет смешнее, если тебя убьют твое святое небо и твое святое справедливое солнце. Вот чем кончилась вся твоя вселенская битва. Один ты тут против меня, и помрешь один. Побеждает всегда самый жестокий. Так написано в учебнике истории, который господин хозяин написал. Племя моей женушки знало это, потому и уничтожило твой род. Захотел поиграть с нами? Запомни: в этой игре выиграем мы. А уж по правилам или нет — да плевать нам. И не думай, что ты мне так уж нужен с твоими мучениями. Просто дожидаюсь, пока ты сдохнешь. Если вдруг в будущем кто-то захочет забрать тебя, не дам. Не надейся на новую жизнь. Ты сдохнешь, а я сниму сеть с тебя и твоей собаки — будто ничего здесь не было кроме солнца и жары. Или ты свою гордость немного смиришь, да на коленях попросишь господина И. оживить твоих родных.

Я крикнул ему:

— Лучше им вселиться в могильных червей, чем стать такими как вы!

Он не ответил мне, он будто окаменел, и я был в полной его власти. Даже ветер был горячим. Я молил Справедливое Солнце помочь мне, но оно не слышало меня, оно полыхало в небе так яростно, будто я был не верным сыном, а врагом его.

Но Храбрый Бык учил меня: нельзя впускать в сердце страх, иначе он укоренится там, и не останется в тебе ничего, кроме страха. И еще я думал о словах волшебника, который создал одежду для путешествий во времени. Змеелов рассказывал зверю-жабе, а мне компьютер, добрая душа, перевел. Молодой волшебник сказал, что пора людям добраться до звезд. Вот это то, о чем я всегда мечтал! А ведь на дороге к звездам испытания могут быть тяжелее, чем смерть от жажды, и чудовища страшнее Удара Молнии. Поэтому я решил, что вот хороший случай научиться не терять присутствия духа — потом пригодится! Если конечно меня оживят когда-нибудь…. Удар Молнии спросил:

— Отчего ты о смерти больше не думаешь? Или надеешься, что я тебя пожалею?

Если бы я на его жалость надеялся, я боялся бы. Я в страхе бы думал: пожалеет или не пожалеет? Но я видел, что сострадания в нем нет и не было никогда, и что совсем недолго мне жить осталось. Зачем последний день на страх тратить? Может быть, моя смерть еще из логова не вышла…. Да еще моя собака меня за трусость уважать перестала бы!

Я закрыл глаза, чтобы поберечь их от солнца, и решил вспоминать все хорошее, что со мной было. Много разного… Даже Удар Молнии уронил на мою собаку то, что называл журналом… слушал, вздыхал… В воспоминаниях моих я дошел до того, как я зарабатывал на жизнь стражем в портовом городе. Был один вечер, его не забуду никогда. Я с другими стражами сидел у костра на прибрежном песке. Приближалась священная ночь, когда вся страна — от грозного серого океана до далекого северного янтарного моря — празднует праздник весеннего пробуждения, праздник Земли Рождающей.

Все стражи, не отводя глаз, смотрели в сторону береговых обрывов. Когда заходящее солнце встретилось с океаном, мы услышали пение. А потом на тропе, спускавшейся к берегу, мы увидели девушек в белых плащах, на белых конях. Ловкие и смелые были они, гордость вольного края нашего! В руках они держали копья, увитые вечнозеленым плющом. Ведь в древние времена женщины взяли копья своих возлюбленных, охотников, и провели первые борозды на первом поле.