Конт - Ирина Успенская

— Бежим! — заорал капитан, заметив, что некоторые из воинов решили устроить себе перерыв, остановившись, чтобы приветствовать хозяина Крови. — Берите пример с кира Алана. Вперед!

— А сам чего не бежишь? — поинтересовался конт.

— Боюсь, как бы лысину солнцем не напекло, — съехидничал Рэй, поглаживая себя по голове. — Не забудьте, что сегодня мы с вами работаем с мечом. И что это вы, кир Алан, без охраны бегаете?

Виктория застонала. Час назад ее поднял Иверт, безапелляционно заявив, что солнце уже вот — вот взойдет и пора брать в руки яташ. Пришлось выбираться из теплой постели и идти будить мальчишек.

Все утро Виктория посвятила тренировкам. Занятие с Ивертом, стрельба из лука, пробежка, рукопашный бой, полоса препятствий, а там и Рэй подоспел. Да не один, а с Яростью под мышкой. Пришлось брать меч в руки и «вспоминать» разминочный комплекс. Перекусив на ходу и наскоро ополоснувшись, Виктория отправила Тура и Дарена к Семону на занятия, а сама в сопровождении Берта побежала принимать работу у плотников. Ее уже ждали мастера и Нанни со Светикой. Берт тут же заговорщицки подмигнул девушке. Она зарделась и спряталась за спину управляющей, но оттуда бросала на него заинтересованные взгляды. Виктория с любопытством на нее посмотрела. Общение с Зирой что — то изменило в душе, и теперь она стала обращать внимание на местных женщин. Кто как выглядит, во что одет, как себя ведет. Виктория начала замечать томные взгляды, которые бросали на конта украдкой молодицы, тихие вздохи и кокетливые жесты. Оказывается, конт весьма популярная личность. И если раньше ее это раздражало, то теперь вызывало легкий интерес. Она вживалась в придуманную роль и, хотя до сих пор считала себя женщиной, но все чаще думала о себе как о мужчине. От этого было немного грустно, словно теряла что — то очень личное, выскальзывающее тонкой струйкой дыма в маленькие трещинки, покрывающие кокон, в котором она спрятала свою душу.

Светика опустила голову вниз и начала теребить поясок на платье, бросая быстрые взгляды из — под челки. Берт же не стесняясь, пожирал девицу глазами, изредка многозначительно облизывая губы. Им казалось, что их перемигивания никто не замечает. Правдива поговорка: «Влюбленные не замечают никого вокруг, зато их видят все». А Виктория вдруг почувствовала ревность. Самую настоящую ревность! Почему эти двое могут любить друг друга, а она лишена даже этого? Стало горько и обидно, захотелось стереть глупую улыбку с лица Берта. Абсолютно иррациональная злость холодным червяком зашевелилась где — то в желудке. Виктория сжала кулаки и глубоко вдохнула. Успокойся! Это просто тоска по человеческому теплу. Пройдет. Но как тяжело каждый раз возвращаться в холодную пустую постель! Сейчас, когда Кусь боролась за свою жизнь, Виктория ощущала это еще сильнее.

— Светика, этот бабник к тебе приставал? — грозно вопросил конт пунцовую девушку.

— Ой, кир Алан, вы только на него не ругайтесь, — служанка смущенно уставилась в пол.

— Берт! Если ты ее испортил, женю! — зарычал Алан, поворачиваясь к слуге.

— Светика не такая! — Берт сделал честные глаза. — Я помню, что вы мне сказали, когда с Эльсой поймали.

— Не забывай, иначе быть тебе женатому, — потряс конт кулаком перед голубыми невинными глазами. — Светика под моей личной опекой, и я тебя за нее на лоскуты порву!

Он отвернулся от ошарашенного таким напором парня и не заметил, как довольная девушка показала слуге язык. В глазах Берта мелькнуло разочарование, которое не укрылось от взгляда Нанни.

— Мы тебе подберем солидного и надежного жениха, а не этого гуляку, — прошептала она, обращаясь к служанке. — Мой сын еще долго будет под каждую юбку заглядывать. Ты девушка серьезная, зачем тебе гулящий муж?

— Он такой краси — и–вый! — зашептала в ответ Светика и, бросив на Берта кокетливый взгляд, перекинула косу на грудь.

Виктория, которая прекрасно слышала эти перешептывания, про себя усмехнулась. Молодец Нанни, очень деликатно отваживает от Берта потенциальных невест, выставляя напоказ недостатки сына. Да только вряд ли девица поверит ей. Вон как на братишку смотрит. Надо серьезно поговорить с Бертом, а то ведь придется женить, а у конта на него совершенно другие планы.

Мастер Рыгор распахнул двойные двери и застыл в ожидании.

Зал приемов преобразился. Светлые деревянные полы, в тон им резные панели, стены над ними затянуты голубой тканью в тонкую синюю полоску, кованая люстра на сорок свечей, такие же кованые держатели для факелов. Диванчики и стулья оббиты тканью, выполненной в зеркальном отражении к стенам — синей в голубые полосы. Между диванами маленькие столики. На возвышенности стоит длинный обеденный стол, покрытый голубой скатертью и сервированный светлой посудой. На стене позади хозяйского кресла растянут вымпел с изображением двух скрещенных мечей. Герб Валлид. Стены украшены вышивками в богатых рамках и несколькими картинами, которые Виктория до этого не видела. Неплохие пейзажи. Стена вокруг большого очага побелена в почти белый цвет.

— Берт, пригласи сюда нашего художника.

Виктория задумчиво смотрела на стену. Чего — то не хватает. Перед глазами встала татуировка, покрывающая тело Искореняющего. Виноградная лоза. Именно! Когда Берт привел застенчивого юношу, похожего на девушку, она уже знала, что хочет увидеть.

Работой мастеров конт остался доволен и выразил это очень просто — денежной премией. Стоит ли говорить, что этот жест вызвал радость у работников и негодование у Нанни? Управляющая пообещала конту, что если он и дальше будет раздавать серебро, то через год они всем замком пойдут просить милостыню. Алана это заявление развеселило и, чмокнув Нанни в щеку, он пообещал впредь быть более экономным. И отчего кормилица ему не поверила? Глаза у конта в тот момент были очень честными.

На закате все жители Крови собрались во дворе вокруг невысокого помоста, на котором была установлена узкая скамья. Женщины перешептывались, мужики хмуро стояли кучками, изредка перебрасываясь короткими фразами. Конт, одетый во все черное, с мечом на поясе и золотым знаком владетеля на груди, стоял на помосте, заложив руки за спину. Высокий, широкоплечий, с убранными в хвост смоляными волосами, с казавшимися черными в свете уходящего солнца глазами, он был похож на Вадия. О чем он думал, понять было невозможно. Иногда цепкий взгляд темных глаз пробегал по толпе, и люди ежились под этим взглядом.

Двое воинов привели Санику. Они велели ему стать на колени и сами замерли по бокам, обнажив мечи. Конт бросил на раба быстрый взгляд и повернулся к застывшим людям.