Конец стиля - Борис Парамонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Все или ничего» — это противопоставление поистине абстрактно. Прирожденные диалектики, евреи знают, что «все» и «ничто» не аннигилируют друг друга, а в своем единстве дают то самое «становление», от которого всегда что-нибудь да останется.
Я вижу, что «заключения об Эренбурге» не получается, заключение — опять же о евреях. Но это не ошибка композиции, а суть дела. Еще и еще раз следует повторить: интересно и значительно в Эренбурге не его личное, но общее, родовое, не «поэт» в нем важен, а «жид». Он не удался как поэт, прозаик из него вышел посредственный, обнадеживающая эссеистика превратилась в статьи в «Правде». Но и дуря головы западным простакам-интеллектуалам, и восхищаясь архитектурой ленинского черепа, Эренбург оставался самим собой, евреем. Томас Манн писал, что гений — это способность обрести собственную судьбу. Эренбург не был гением, но гениальность в нем заменяло еврейство, наконец-то осознанное, усвоенное, ассимилированное. Он не «пал», потому что его личность не распалась, не предал ни Бабеля, ни Цветаеву. Он не был Моцартом, но не стал ни Сальери, ни Фединым.
Пожалуй, нужно все-таки ввести в конец этой статьи нечто собственно эренбурговское. Пусть это будет «притча о рубашке», тем более, что у молодого Эренбурга есть перевод какой-то старофранцузской басни под названием «Рубашка Бланш». В воспоминаниях Незвала рассказывается, как одна пражская газета после лекций Эренбурга в 20-х годах посоветовала ему купить на чешские гонорары дюжину рубашек. Эренбург и сам писал, что его вид всегда пугал консулов, и за визами он посылал жену. В мемуарах он рассказал и другую историю: как, приехав в Лондон, он должен был провести ночь на диване в советском посольстве, а утром сразу же был отправлен на пресс-конференцию. И вот — он отказался появиться перед журналистами в мятой рубашке.
Какую мораль можно извлечь из сопоставления этих двух историй? Что жизнь диктует свои суровые законы, как говорил алкоголик у Зощенко? Да, безусловно и это. Даже в период своего «конструктивизма» (блеск металла, полированные плоскости, голизна, свет) Эренбург не оставлял своих богемных привычек, даже всячески их выставлял: статьи в журнале «Вещь» подписывал псевдонимом Jean Salot; это имя звучит как salaud, что значит «неряха». Однако, пойдя на службу пролетариату, пришлось усвоить буржуазные манеры.
И все же под свежей рубашкой коммунистического культуртрегера Эренбург сумел сохранить достаточно «ветхое» тело. Он сумел остаться «вонючим жидом». Повторяю, здесь мы говорим не о так называемой «моральной нечистоплотности», а об элементарной копрофилии. Есть высокое понятие «катарсис». У древних греков оно, однако, означало не «очищение страстей», а очищение желудка! Об этом сравнительно недавно поведал советским читателям А. Ф. Лосев, вычитавший это из тех же источников, откуда черпал Ницше. Вот так и надо понимать евреев: это не мораль мира, а его физиология, не дух, а плоть, не смысл, а жизнь. Ведь не только плоть имеет способность дурно пахнуть, Сартр писал и о «зловонном рассоле Духа». Цель этой статьи была — не очистить евреев от «подозрений», они «подозрительны», ибо проблематичны, но сделать антисемитскую брань пробой высокого качества.
Февраль — март 1982
Примечания
1
Блум, конечно, кое-что не договаривает: хотя бы то, что описанная позиция великолепно выводится не только из Ницше с Вебером, но и, к примеру, из прагматизма — самой что ни на есть американской философии.
2
«Рок-музыка — это варварская апелляция к сексуальным инстинктам, не к любви, не к эросу, а исключительно к сексу. С одобрения высших авторитетов индустрии развлечений, рок подносит детям на серебряном блюде все то, с чем их заставляют повременить их родители. Молодые люди знают, что у рока ритм полового сношения, вот почему из классики они признают только „Болеро“ Равеля. Никогда не было формы искусства, столь исключительно предназначенной для детей. Неизбежное последствие такого сексуального интереса — бунт против репрессирующей власти родителей. Сексуальной революции необходимо свергнуть любые средства рациональной доминации — этого врага принципа наслаждения. Из любви возникает ненависть, маскирующая себя под социальную реформу. То, что было когда-то бессознательным или полусознательным недовольством подростка, становится новым Священным Писанием. We are the World — подростковая версия хора Девятой симфонии, этого гимна человеческого братства. Секс, ненависть и подобие братской любви — три главные лирические темы рока. Музыкальные видеоклипы — это проекция теней Платоновой пещеры. Короче, жизнь современного подростка превращена в непрекращающуюся коммерчески расфасованную мастурбационную фантазию».
3
В мемуарах Андрея Белого утверждается, что метод Шпенглера предвосхитил у нас Эмилий Метнер в своей книге о Гете.
4
В одном из номеров бердяевского журнала «Путь» (за 1928-й, кажется, год) я обнаружил статью о признаках религиозного возрождения в текущей советской литературе; наиболее многообещающими в этом плане автор статьи считал Леонида Леонова и Валентина Катаева.
5
Бесспорно, ибо невозможно (лат.).
6
См. мою статью «Согласно Юнгу» («Октябрь», 1993, № 5).
7
Разоблачение — во фрейдистском смысле, то есть прояснение и объяснение, когда метафизическая взволнованность оказывается следствием искаженного Эдипова комплекса или чего-то в этом роде. Фрейдисту Достоевский — что Толстому Леонид Андреев: он пугает, а мне не страшно.
8
Я уже не говорю о мизогинии Маяковского, бывшей у него отнюдь не психологической чертой, но элементом стиля, который он так талантливо выражал — хотя бы потому, что сам его и создал.
9
См. А. Жолковский. Зеркало и Зазеркалье: Лев Толстой и Михаил Зощенко. — В его книге: Блуждающие сны. М., 1992.
10
Здесь и далее термин «интеллигенция» употребляется в смысле, данном ему «Вехами»: не интеллектуальная элита, а секта радикальных фанатиков.
11
Чехов не понимал и не умел писать людей высшего социального круга. Тайный советник в «Скучной истории» озабочен постройкой шубы для дочери: Николай Степанович превращен в Акакия Акакиевича. Мать Саши в «Иванове» — это не помещица, а таганрогская мещанка. Аристократ Орлов в «Рассказе неизвестного человека» сделан интеллигентом, читающим книги. Исключение — и очень удавшееся — только одно: реплика Лиды в «Доме с мезонином» — после аптечек и библиотечек: «Князь очень похудел и сильно изменился с тех пор, как был у нас. Его посылают в Виши».
12
«Французское действие», полуфашистская политическая группа, возникшая в 1898 г. под руководством Ш. Морраса и Л. Доде вокруг одноименной газеты в Париже; просуществовала до 1936 г.
13
Противоречие между определяемым и определением (лат.).
14
Пародийное смешение двух латинских пословиц: de gustibus non est disputandum (о вкусах не спорят) и de mortuis aut bene, aut nihil (о мертвых или хорошо, или ничего).
15
Название закона о свободе личности, принятого английским парламентом в 1679 году.
16
В американском английском языке — «обозначение рядовых людей, массы» (букв. «корни травы»).
17
Здесь: контролируемой рождаемости.
18
George F. Kennan. The Marquis de Custine and his Russia in 1839. Princeton University Press, 1971, pp. 28–29 (footnote).
19
Ibid., p. 71.
20
Маркиз де Кюстин. Николаевская Россия. М., 1930 (перепечатано фототипическим способом в 1990 г. издательством ТЕРРА (стр. 52–53). В дальнейшем ссылки на это издание — РТ (русский текст) — даются в тексте).
21
Ален Безансон. Русское прошлое и советское настоящее. London. Overseas Publication Interchange LTD, 1984, стр. 23–24.
22
Russia, by The Marquis de Custine. In three volumes. Second edition. London. Longman, Brown, Green, and Longmans, 1844, v. 2, p. 211. (В дальнейшем ссылки на это издание даются в тексте с указанием тома и страницы.)
23
Kennan, рр. 4–5, 5–6.
24
Ibid., р. 70–71.
