Гостеприимный край кошмаров - Антон Орлов

Как будто ее импровизированный прикид не сильно отличался от нарочито кукольных туалетов девушек, сопровождающих Властительницу. Близко не подходить: там наверняка все друг друга знают и сразу отметят, что она чужая. И рот на замок, она же не умеет разговаривать, как принято при дворе, а кроме того, пусть она перед отправкой на Долгую прошла языковой гипнокурс, акцент ее мигом выдаст.

Чуть не лицом к лицу столкнулась с Бертом Никесом, но тот, поглядев в упор, не узнал, посторонился с вежливым полупоклоном… Принял ее за настоящую фрейлину! Приободрившись, Лерка выбралась из Кукольного Дома вслед за покинувшей праздник Летней госпожой и пошла по вишневой аллее, выдерживая дистанцию. Мало ли, кто она такая и почему за ними идет… Придворных и прислуги во дворце полно. Лишь бы не услышали, как по-сумасшедшему колотится у нее сердце.

Войти под арку с лепными плодами и листьями с таким видом, словно ей тут самое место. А теперь самое главное – не упустить Властительницу и не заблудиться.

Широкая белая лестница застелена дорожкой с цветочным орнаментом, статуи нимф держат вазы с нарциссами, орхидеями и лилиями. Шелест шагов и голоса доносились сверху, и Лерка взбежала на второй этаж – вовремя, чтобы увидеть хвост знакомой процессии в конце коридора с гирляндами из золотых медальонов по карнизам, синим, как ночь, потолком и зеркалами, притаившимися среди пышных драпировок. Мельком поймала свое отражение – бледное, но решительное, с одержимостью в обведенных черным карандашом глазах. Сквозняк шевелил свисающие концы бантов, длинное перо на чалме раскачивалось, словно кошачий хвост.

«Я должна с ней поговорить. Я должна хоть что-нибудь сделать перед тем, как меня выкинут домой. Гору мне не передвинуть, но хотя бы чуточку помочь тем, кто возьмется рано или поздно за эту окаянную гору… Потому что не должно «худшее зло» всем заправлять, хрена с два. Ну, вперед, на Танаре было страшнее, и в больнице, когда черт знает кто передо мной сидел и задавал вопросы, тоже было страшнее, а здесь что мне могут сделать? Наорут, наругают, арестуют и потом депортируют, так мне все равно разные добрые люди и нелюди уже советовали сматываться домой. А если смотаться отсюда, ничегошеньки не сделав, я же потом изведусь…»

Яшмовые колонны с разлапистыми позолоченными капителями, в керамических кадках торчат бледно-зеленые стрелки, увенчанные цветами, похожими на громадных диковинных бабочек, по углам четыре замысловатых фонтанчика – прохладный блеск золота и водяных струй. Вспомнилась фраза о «варварском великолепии долгианских дворов», вычитанная в каком-то рекламном проспекте.

Дамы и кавалеры устроились в расставленных там и тут креслах, но Летней госпожи с ними не было. Приметив выход на балкон, Лерка скользнула туда, скроив мину «я здесь по важному делу».

Балкон кольцевой, это она отследила снаружи. За следующей дверью – комната с лакированными деревянными стенами и пышным нефролеписом на подоконнике. Ковер с ярким геометрическим узором, кожаный диванчик, умывальник с золоченым краном и раковиной в виде раскрытой кувшинки, большое зеркало. Пара дверей: одна должна вести в зал, где расположилась свита, а за второй, предположительно, находятся личные покои Летней госпожи… К счастью, Лерка замешкалась, а то хороша бы она была, рванув дверь туалетной кабины, в которой уединилась Властительница Долгой Земли! Когда там зашумела вода, до нее дошло, что это всего-навсего туалет, маняще роскошный и уютный. Но, вообще-то, во дворце у правительницы он таким и должен быть, чему удивляться? Было бы странно, окажись тут какое-нибудь замызганное безобразие, как на рынке или на вокзале.

Летняя госпожа была ростом с Лерку, но полнее, с округлыми плечами, бронзовым загаром и крупноватыми чертами лица. Темные волосы заплетены в косу, платье из тонкого до прозрачности шелка заткано радужной вышивкой – цветы, желуди и бабочки. По ободку короны винными огоньками горели рубины.

Она адресовала Лерке вопросительный взгляд, не раздраженный, но требовательный: что еще за безотложные дела в таком месте?

– Извините, ваше величество, – шагнув к ней, прошептала Лерка. – Я не придворная, я переоделась, чтобы с вами поговорить. Я с Земли Изначальной, это я тогда заснула в Эоловых Чертогах и попала в Отхори. Я там встретила одного человека, он вас знает… Ну, знал раньше, когда был живой, а вы еще были маленькая, у него зеленые глаза и длинные темно-каштановые волосы, вы тогда жили в Картофельном переулке, в большом двухэтажном доме, он меня в тот дом приводил, во сне там все по-прежнему осталось, а потом он помог мне выбраться из Отхори, но так и не сказал, как его зовут. Он хочет вам присниться, только не может прорваться через чары, которые вас окружают…

– Какие чары? – спросила Летняя госпожа, тоже шепотом.

– Он не знает какие, но ничего с ними поделать не может, его как будто к вам не пускают. И еще один парень, но уже из наших, Йонас, его тоже увезли из Эоловых Чертогов на «Скорой» с инсультом, но это был не инсульт, его какая-то Инга убила. Он хотел вам сказать, что они расшифровали голос Леса и Лес просит, чтобы вы какое-то свое обещание выполнили. А ваш знакомый, который живет в Отхори, сказал – вы сами знаете какое. Он когда-то сорвался в пропасть и разбился, но сейчас он уже родился заново и днем живой, а по ночам дух умершего в Отхори…

Звук открывающейся двери.

– Я ничего не поняла, какая-то чушь! – почти рявкнула Властительница. – Что ты хочешь этим сказать?!

Ее широко расставленные карие глаза, цветом как темный шоколад, в то же самое время смотрели на Лерку отчаянно и благодарно. Да, разумеется, «ничего не поняла»: она не позволит убить себя, как Йонас, «худшее зло» не поймает ее на случайном промахе.

– Пожалуйста, дайте мне автограф! – возопила Лерка, выпутываясь из верхней части кукольного платья, чтобы добраться до кармана с журнальной фотографией и шариковой ручкой. – Ну, пожалуйста, ваше величество, жалко вам, что ли?! Я дома с девчонками поспорила, что возьму автограф у какой-нибудь кесу и у вас, кесу мне автографа не дала, зато есть меня тоже не стала, так хотя бы вы вот здесь распишитесь!

Набежали придворные, среди них она заметила госпожу Каракатицу, знакомую по Эоловым Чертогам.

– Спасибо охране, уже дошло до того, что охреневшие иноземные туристы ловят меня в моем собственном сортире! – ядовито процедила Летняя госпожа. – Ладно, девочка, я дам тебе автограф. Заработала. И за это ты объяснишь начальнику моей службы безопасности, каким образом тебе удалось сюда пробраться. Шенлебер, побеседуйте с ней, узнайте подробности, а потом проследите за тем, чтобы ее в течение трех суток депортировали к маме с папой на Изначальную. Под вашу личную ответственность. И чтобы с ней ничего скверного не случилось, тоже под вашу личную ответственность. Хорошо меня поняли?