Столкновение - Александр Сапегин

— Шутите, значит идёте на поправку. Это хорошо. А будучи живым, вы орден получить не желаете, Вадим Михайлович?

— Полноте вам, Александр Владимирович, на кой ляд мне металлическая висюлька. Разрешите проявить наглость, товарищ генерал?

— Разрешаю.

— На Иланте у эльфов есть интересные деревья, можно меня туда? Глядишь, там и глазик восстановят. Хотя, признаюсь на ушко, всю жизнь мечтал о повязке через глаз с улыбающейся черепушкой и костями, да вот супруга не одобряет. Ой, голова садовая, разрешите представить вам мою дражайшую половинку, прошу любить и, не побоюсь этого слова, жаловать. Сегодня у нас с Ирой насыщенный на события день, только бракосочетание не успели отпраздновать, но какие наши годы… Наверстаем, да, Ириш? Александр Владимирович, Эля, приглашаем, отказ не принимается категорически, о дате уведомим дополнительно. Дайте только на ноги встать. Ох! — Вадим закашлялся, выплёвывая сгустки крови. — Нарых чог, — на оркском выругался он, — чтоб этих гадов подняло и бросило. Не дёргайтесь, доктор, успеете ещё наизгаляться, не колите мне больше эту дрянь, не надо. Видите, организм не принимает. Но-но, не стоит так сверкать глазами. Как маг жизни и шаман я знаю, что для моего организма лучше.

— Вадим, разрешите один вопрос?

— Вы его уже задали, Александр Владимирович. Тем не менее, внимательно слушаю вас. Я даже попробую угадать. Субстанция под куполом? — генерал кивнул. Вадим вздохнул и продолжил: — Я от госпиталя отказывался из-за этой гадости. Александр Владимирович. Её необходимо уничтожить.

— В чём проблема, Вадим Михайлович?

— В последствиях, товарищ генерал. Я допускаю, что принять решение такого масштаба может оказаться не в ваших силах, но вам по силам попасть на приём к президенту или премьер-министру. Там, под куполом концентрированная смерть, Александр Владимирович. Элиэль может подтвердить, вон как её корёжит от соседства с тёмной пакостью. Не верите ей или мне, пригласите любого мага смерти или некроманта. Не могу представить, сколько тысяч или десятков тысяч человек зарезали на жертвенном алтаре, чтобы создать концентрат. Не удивлюсь, если псоглавцы угробили за сотню тысяч жертв. Сейчас мы с вами мирно беседуем, попиваем чаёк, а мерзость под куполом отравляет землю. Чтобы не допустить её распространения под нижней кромкой щита, диаметр защитной сферы через несколько часов придётся расширить до четырёхсот метров, потом до пятисот, а потом мы физически не сможем установить щит. Силёнок не хватит.

— В чём главная опасность?

— В чём? — Вадим кашлянул, неожиданно побледнел до состояния выбеленного полотна и прикрыл веки. Несколько минут он лежал, не реагируя ни на какие внешние раздражители, потом резко открыл глаза и продолжил, как ни в чём не бывало: — Духи говорят, что дряни под куполом хватит превратить Хабаровск в симпатичный некрополь. Иначе говоря, логово для различной нежити, которая непременно полезет со всех щелей и захоронений. Хуже, что под её воздействием живые запросто превращаются в умертвия. Зомби, личи, скелеты, мёртвые животные, отравленная, мёртвая вода. Мёртвый Амур, что у нас ниже по течению? Амурск, Комсомольск, Николаевск-на-Амуре, о деревнях нивхов и эвенков не будем вспоминать. Даже после смерти есть жизнь, только мёртвая, мне продолжить? — Ирина испуганно обхватила здоровую руку супруга.

— Я вас понял, Вадим Михайлович, — посмурнел лицом генерал. — Чем мы можем остановить распространение заразы?

— Огнём, — сказал Вадим.

— В чём подвох? — Санин прекрасно помнил об оговорке про президента.

— «Концентрат» не взять напалмом. Для гарантированного результата необходимо создать температуру в несколько тысяч градусов. На данном этапе магии это не по плечу. Я могу выжечь двадцать квадратных метров, но стоит перейти на другой участок, как зону необходимо санировать заново. Пыль, ветерок и вся работа насмарку, понимаете. Любой, даже единичный проход через купол нарушит герметичность, не говоря уже о массовом проникновении. Для того, чтобы накрыть разом всю площадь… Мне известно только одно такое оружие, товарищ генерал… Подозреваю, что те твари заперлись со своей стороны и носа не кажут из-за того, что прекрасно осознают последствия. Они, конечно, некроманты, но мечтают вкусит всех прелестей жизни, а не посмертия.

— Как сказать, как сказать. Есть другие варианты, Вадим Михайлович, но вы правы, применение спецбоеприпасов может санкционировать только президент. Так-так, — Санин постучал пальцами по задней дверце кареты скорой помощи. На лбу генерала от сведённых вместе бровей пролегли глубокие вертикальные морщины. Секунд тридцать он, задумавшись, постукивал по дверце. Да, не хотел бы Вадим оказаться в его шкуре. Нафиг-нафиг, Геракл вот тоже чуть не превратился в лепёшку от ответственности, навалившейся на плечи вместе небесным сводом.

— Так-так, — отмер генерал и достал из нагрудного кармана мобильник, обречённо вздохнул и набрал номер. — Да, это я. …Чего беспокою? Сущий пустяк. Игорь, необходимо организовать эвакуацию в радиусе двух километров от цирка, как понял? …Какую? Тотальную! Чего тут непонятного? Людей, собак, мышей, попугаев, кошек. Всех! …Нет, тараканов можешь не трогать… …Нет, весь город срывать с места не стоит, только в оговорённых рамках… …Сколько времени? Три часа тебе хватит? …Хорошо — пять. …Какие уж тут шутки, Игорь, можешь вспомнить, когда я последний раз шутил? Не бойся, с президентом я переговорю, считай, разрешение у тебя в кармане… …Нагибай всех, хоть Господа Бога. …А кто тебе запрещает пользоваться порталами? …Постфактум, Игорь, постфактум! Мы и так засветились по полной программе. …МЧС, МВД, КГБ, восточный округ, центральный округ, архангел Гавриил, общество помощи старушкам. Игорь, цигель-цигель, ай-лю-лю. Действуй!

Закончив разговор, Санин белым платочком промокнул лоб и шею:

— Вернёмся к нашим баранам. На девять утра у меня зарезервирован переход на Иланту. Эля, сопроводишь молодых людей? — девушка склонила голову. — Хорошо, спасибо, Эля. Будет вам, Вадим Михайлович, «эльфийское деревце», я подпишу распоряжение.

— Спасибо.

— Задали вы мне задачку, Вадим Михайлович. Раньше срока в гроб вгоните.

— Всё, что в моих силах, Александр Владимирович.

— Поправляйся, герой! — Санин жестом подозвал адъютанта и отошёл с ним в сторонку. Как не напрягал Вадим слух, кроме как про закрытый канал связи ничего не расслышал.

Получив указания, адъютант скрылся в штабном автобусе, через пять минут в том же «сарайчике на колёсах» заперся Санин.

Через девять часов тридцать пять минут над опустевшим городом пролетел фронтовой бомбардировщик СУ-34. От самолёта отделилась тёмная россыпь управляемых боеприпасов, разработанных по оригинальной технологии Игрума. Проще говоря, наши военные и учёные взяли то, что «плохо лежит». За десять секунд до срабатывания, маги сняли магические экраны, и скрылись в специальных термоколпаках. Убежища имели несколько степеней защиты и красовались облицовкой из керамической плитки, выдерживающей сверхвысокие температуры. Адское пламя, вырвавшееся из порождений сумрачного человеческого гения, уничтожило споры смерти и выжгло круг диаметром в семьсот метров. Температура горения превышала две с половиной тысячи градусов. На глубине триста метров не осталось даже бактерий.

На следующий день мир проснулся другим. Взорвавшаяся информационная бомба не оставила ему ни шанса…

Земля. Россия…

За окном бушевала непогода. Тугие звонкие струи дождя протяжно били по стеклопакетам, словно небесная доярка ухватила отяжелевшую от влаги тучу за вымя и, сжимая ладони, потянула её за соски. Нагулявшаяся на бескрайних пастбищах «коровка» била все рекорды по удою, обрушив на Москву тропический ливень. Как и всякая норовистая скотинка, туча порою приподымала ногу, ударяла копытом и громогласно мычала, показывая свой характер шквалистым ветром, ломающим деревья, и ветвистыми, на полнеба, молниями. Гигантский мегаполис буквально утонул в воде, сплошные потоки которой текли по улицам и автострадам, превращая дворы в мелкие озёра и водохранилища.

Санин смотрел в окно, потирая под столом ноющее колено. Последнее время старые раны пожилого генерала реагировали на смену погоды особенно противной тянущей болью. Суставы, казалось, выворачивало в обратную сторону, а жилы тянул невидимый палач. Помяв колено, он подумал о том, что пора прекращать прыгать порталами по десять раз на дню. Постоянная смена климата, часовых поясов, миров и обстановки когда-нибудь добьют его окончательно и мечты о кресле-качалке с внуками на коленях похоронят вместе с хозяином в деревянном «макинтоше» под двухметровым слоем рыхлой земли с холмиком из искусственных цветов и венков. Если Хабаровск плавился под полуденным Солнцем, то шагнув в серебристое покрывало портала, генерал ступил в утренний московский сумрак, придавленный обширным грозовым фронтом. Семь часов разницы, как ни крути. Времени ему дали только, чтобы привести себя в порядок, переодеться и выпить чашечку кофе, затем кортеж с синими проблесковыми маячками и правительственными номерами, рассекая ливневый поток, устремился к Кремлю.