Разделяющий нож: В пути - Лоис Буджолд

Капитан Феллофилд поскреб свой седой затылок.

— Камнепады состоят из мелких камешков. Так что же, ты говоришь, что тут есть разница?

Даг пожал плечами.

— Ты не спрашивал бы, если бы когда-нибудь попал под камнепад. — Его не должны заставить сделаться судьей этих людей, не должны заставить решать, кому из них жить, а кому умереть. Но что, если он — единственный, кто обладает достаточными знаниями? — Послушайте. — Даг наклонился вперед, опираясь на свой крюк, и взмахнул рукой. — Все они — или те, кто выжил в игре, или те, кто помогал ее организовать. Все они однажды имели возможность сделать выбор — и в ущелье и на дне реки достаточно тел, чтобы доказать: для кого-то оказалось возможным выбрать другую судьбу. Не думаю, что хоть кто-то из разбойников был околдован так, что не мог бежать или хотя бы попытаться. Ведь Крейна потому и не было в пещере прошлой ночью — он выслеживал двух парней, не пожелавших участвовать в зверствах. Беднягам так и не удалось уйти.

Даг помолчал, понимая, что хорошего решения не существует. Однако было бы ужасной несправедливостью в отношении тех, кто умер, сопротивляясь злу, отпустить этих слабаков на свободу. Большинство из них к этому времени уже перестали быть собой, привыкли к тайным жестокостям; было бы безумием позволить им вернуться к людям. У речников не было возможности держать их в заключении…

«Но не я должен вынести приговор».

— Если вы все равно собираетесь их повесить, бесполезно мне… или Барру и Ремо, — Даг поспешно устранил возможность противопоставить одних Стражей Озера другим, — разбираться, кто был околдован, а кто — нет. Если же не собираетесь, значит, крестьяне не судят больше крестьян, как делают Стражи Озера в отношении своих. Вам пришлось бы принять наше слово на веру, ведь сами вы проверить этого не можете. Не думаю, что такая идея удачна. Если вы собираетесь кого-то из них отпустить, то должны делать это по собственным резонам, основываясь на собственных доказательствах. Фермеры — фермерам, предатель Страж Озера — нам. — Даг счел, что важно обязательно произнести это слово — «предатель».

«Так кто же теперь не имеет лагеря?»

— Так и Крейн будет повешен вместе с остальными? — спросил Слейт.

Ремо, выбравший неуместно высокопарный тон, проговорил:

— Он выбрал смерть по нашим собственным обычаям. В тайне.

Гринап недоверчиво вытаращил на него глаза.

— Вы, Стражи Озера, уж не собрались ли дать ему сбежать?

Барр закатил глаза.

— Со сломанной-то шеей?

— Это может быть уловкой, — упорствовал Слейт.

Даг неожиданно для самого себя сказал:

— Это не будет сделано в тайне. Вы все увидите — каждый шаг.

— Даг! — в один голос вскрикнули Барр и Ремо. Ремо пораженно выдохнул: — Даг, ты не можешь!..

— Я могу и сделаю. — Сможет ли? Брат Дага Дор, мастер, изготовляющий разделяющие ножи, всегда работал в уединении — возможно, для этого была и другая причина, помимо его нелюдимости.

— По справедливости он должен висеть вместе с остальными, — сказал молодой Гринап.

— Он выбрал смерть от разделяющего ножа, — сказал Даг. — Я обещал подготовить для этого нож… по крайней мере попытаться.

Вейн прищурился.

— Разве Стражи Озера не считают такую смерть почетной? Это уж точно не годится — висеть-то совсем не почетно, дозорный.

— Речь идет не о почете. Так появляется возможность спасти нечто полезное… после всех бессмысленных потерь, — ответил Даг.

— Мне это тоже не кажется справедливым, — сказал Слейт, потирая подбородок.

Теперь уже все речники с подозрением смотрели на Стражей Озера.

— Что ж, тогда поговорим о том, что вам понятно, — вздохнул Даг. — Давайте поговорим о праве на вознаграждение за спасение имущества, которое вы все уже обсуждали. Я требую этот нож как свою долю. — Он вытащил ножны из-под рубашки, снял с шеи тесьму и высоко поднял нож. — Этот нож и возможность его зарядить.

Брови Слейта поползли вверх.

— Только это? — поспешно поинтересовался он. Эти парни из Серебряных Перекатов сразу чуяли выгодную сделку… Гринап тоже заинтересовался, явно что-то подсчитывая в уме.

Даг поспешно добавил, заметив, как зашевелились остальные Стражи Озера:

— Я говорю только о себе. Барр и Ремо тоже рисковали жизнью прошлой ночью, как кое-кто из вас может вспомнить.

— Да ладно, — весело сказал Слейт. — Отдайте дозорному его нож, раз уж ему так хочется.

— И возможность его зарядить. Для тех, кто не знает, о чем я говорю, — продолжал Даг, — хотя клянусь: сегодня вы все хорошо поймете, — речь идет о смертности Крейна. Он подарит ножу смерть своего сердца.

На лицах всех сидящих в кругу отразилось глубокое сомнение.

Нарушил молчание Медвежья Приманка:

— Что касается других дозорных, они могут сами запросить свою долю, но целителю нужно дать то, чего он просит, по-моему.

Капитан Слейт, возможно, вспомнив о своем матросе с перерезанным горлом, неловко поежился.

— Что ж… пожалуй, это правильно. Только вот что: этот разбойник — Страж Озера — должен умереть первым. Чтобы все, кого он завлек, могли это увидеть.

— Это будет им уроком на всю жизнь, — пробормотал Барр. По крайней мере несколько человек слегка улыбнулись, разделяя его злость.

— Ладно, — устало согласился Даг.

«О боги…»

Вовсе не разбойникам он хотел преподать урок, а речникам. И всем остальным — потому что рассказы о событиях этого дня пойдут гулять по реке от истоков до устья со скоростью, какую только способны развить суда. Факты, конечно, в конце концов будут искажены… однако Даг поклялся себе, что сегодня все поймут все правильно.

«Так что ты уж постарайся, старый дозорный…»

Даг вернулся на «Надежду», стараясь припомнить все, что видел, когда Дор готовился к наложению на нож уз. Мастера, изготовляющие разделяющие ножи, жили, как он знал, обычно в центре лагеря, в самом уединенном и защищенном месте… в самом сердце жизни Стражей Озера. Ему предстоит вывернуть это сердце наизнанку.

Он попросил неотступно следовавших за ним Барра и Ремо найти себе занятие на полчаса: молодые дозорные были не из тех, кто понимает тонкие намеки, — и увел Фаун на заднюю палубу, где они хоть как-то могли уединиться. Там он объяснил ей, что собирается попробовать сделать.

Фаун только кивнула.

— Все, что умеет делать Дор, ты, я не сомневаюсь, сделаешь лучше.

Даг не был уверен, что такая вера в его силы оправдана, но она согрела ему сердце. Он стиснул сильную маленькую руку жены.