Призыв ведьмы. Часть четвертая (СИ) - Эйлин Торен

него характер тяжёлый, как у отца. Хороший мужик, но… да они все бывают такие твердолобые, что слов нет. Вон митар, простила его? А надо было не прощать. А то ишь чего удумал, наговорить такого.

И она снова выругалась.

— Ты чего ругаешься в ночи, Эка? — с рабочей стороны дома вышел Мирган, но потом притих, увидев ребёнка. — Спать чего не идёшь, женщина? Уже скоро вставать, а ты никак уняться не можешь, а?

Эка улыбнулась:

— Иди, горемычный. Сейчас приду.

— Давай, шустрей, а то утащу тебя — через плечо и вперёд, — пригрозил Мирган, глянул сурово, но смешно, потом ушёл.

Эка тихо рассмеялась, и Милена поклясться могла, что экономка покраснела.

— Пойду, а то ведь утащит, — покачала она головой, потом поцеловала девушку в лоб и ушла.

Мирган перебрался к Эке почти сразу после того, как муж женщины, в очередной раз учинив скандал, ударил её и приложил старшего сына, попытавшегося заступиться за мать. Тогда брат достопочтенного ферана взвился до смертного возмездия.

Все думали, что муж экономки встречу с командиром не переживёт, но на деле его выпроводили из города и запретили возвращаться. Детям, как и положено, предложили пойти с отцом, если хотят. Но, даже если и были среди них те, кто отца любили, то после рождения младшей дочки, он стал настолько невыносим, пил не просыхая, грубил всем и распускал руки, что рассорился даже с ними. Поэтому все они остались с матерью.

А вскоре она разрешила быть рядом Миргану и всё у неё стало тихо и мирно. Чувства у них были потрясающе ладные и такие искренние, что смотреть не насмотреться.

* * *

Брок вернулся спустя почти лунь, после нападения на Зарну. До того он был на границе и поэтому, как вернулся и увидел отца в том состоянии, что был, сразу же сказал Роару, что уходит, чем митара вывел из себя. Тот отправил парня на все четыре стороны, но на деле оказалось, что Брок знал, где искать Тёрка, и привёл его в один день, через портал. Старший брат ферана долго церемониться с достопочтенным братом не стал, просто взвалил его себе на плечо и утащил из Зарны прочь. Потом вернулся, но один.

Роара всё это раздражало, но с возвращением Тёрка стало намного легче, потому что в работе ферана старший мужчина смыслил намного лучше митара. И это тоже последнего бесило.

Добавкой к нервам Роара была Милена, которая стала расти вширь, как на дрожжах, впадала в истерику на ровном месте и вообще кажется была создана только из слёз. А ещё ребёнок начал пинаться и жизнь девушки превратилась в ад.

А потом вернулся феран. Вернулся с Хэлой.

Чёрная ведьма была худой до невозможности, волосы были острижены достаточно коротко, как там вроде пикси, хотя вились озорными завитками в разные стороны, и были все в серебре седины, от неё остались только её глаза — живые, красивые, такие озорные. Мила, как её увидела, рыдать стала не столько от радости, сколько от страха за здоровье женщины. В голову влезла мысль о раке и не отпустила, пока белая ведьма не узнала о сущности кровной повязи.

Но всё же Хэла была собой — шум, шутки, песни, хаос.

Чёрная ведьма всех построила и всех привела в чувство. Потом даже легонько подзатыльник Милене дала, что белая ведьма не заметила заговор на игрушке Эрина, отчего сын бронара так сильно плакал ночами.

Через три дня после возвращения в комнату митара заглянул феран. И вот он был в полном порядке. Хотя было немного непривычно, что теперь не скрывал связи с Хэлой. Как узнала Милена, они вообще стали супругами ещё до того, как попали в эту переделку в столице.

Девушка с таким нескрываемым интересом рассматривала потрясающе красивый рисунок небесной нити, который впечатался в запястье Хэлы, словно татуировка — четыре нитки и узелок. И когда феран пришёл к ней, то у него на запястье она увидела точно такой же рисунок нити, только немного светлее, чем у Хэлы. Но может это было из-за того, что кожа у ферана була смуглее, чем у чёрной ведьмы.

— Достопочтенный феран, — она хотела встать, чтобы поздороваться, но он её остановил.

— Не надо, сиди, — она с благодарностью кивнула и села назад. — Как ты?

— Ничего, ну, точнее хорошо, я думаю, — но тут ребёнок пнул её со всей силы и хорошо быть перестало. Милена сморщилась от боли.

— Пинается?

— Да, очень, — выдавила она, пытаясь восстановить дыхание.

Он кивнул.

— А вы как? — спросила девушка, потому что хотела спросить, потому что благодарна была безгранично.

— Я определённо хорошо, — ответил ей феран, — только осталось, чтобы Хэла окончательно пришла в себя и будет отлично.

— Кажется с неё теперь никто глаз не спустит, чтобы не пропала снова, — заметила Милена. — Но она не пропадёт, ей хорошо здесь.

— Правда? — мужчина склонил голову набок и посмотрел с надеждой.

— Я вижу, — ответила Милена, точно зная, что говорит правду.

— Хорошо. А теперь вот что, — он присел возле неё. — У меня к тебе дело.

— Ко мне? — удивилась Милена, очень надеясь, что это не дело к белой ведьме, потому что она кажется никогда не поймёт, как работает её сила.

— Да, — мимолётно улыбнулся феран, видя её замешательство. — Мне нужно задать тебе вопрос.

— Я слушаю, — это напрягло очень-очень сильно, потому что лицо его стало более чем серьёзным.

— В моём мире принято, — начал Рэтар Горан, — если мужчина хочет обвязаться с девушкой, то он просит старшего мужчину своего рода пойти к ней и спросить согласия.

— Ага, — кивнула Милена, не понимая к чему он это, точнее, ну, как сказать, понимала, но не верила. Но… что?

Лицо у неё видимо было совершенно идиотское, потому что достопочтенный Рэтар Горан рассмеялся. А она очень редко видела его смеющимся.

— Девочка, — он погладил ей по руке. — Милена. Ты согласна стать супругой моего тана, достопочтенного митара Изарии Роара Горана?

— А разве я могу? — задала она дурацкий вопрос.

— Ты согласна? — спросил феран кажется так мягко, как только мог. Хотя наверное у любого другого бы уже сдали от неё нервы.

“Милка, хорош, а!” — заговорило сознание голосом Хэлы.

— Да, — выдала белая ведьма и так хотелась не реветь.

— Уверена? — уточнил феран, оставаясь спокойным. — Мой тан очень… он обидел тебя, и он сделает это ещё не раз, потому что кажется держать себя в руках не научится уже никогда.

— Я люблю его таким какой он есть, — ответила она, понимая, что сейчас всё же разрыдается. Новость,