Какого цвета убийство? - Томас Эриксон

рука, мне важно знать, что я могу на тебя положиться. Что ты сделаешь то, о чем я тебя прошу, и именно так, как я прошу. Если я говорю не применять насилия, то ожидаю, что ты не будешь применять насилие.

– Ты про того хренова албанца? – спросил Бобби. Его лицо приобрело новый оттенок: потемнело.

Лукас Свартлинг взглянул на дорогие часы и посмотрел в сторону входа. Жигарра повернулся и проследил за его взглядом. Ничего.

– Про албанца. Про араба. Про югослава, армянина, русского. Про парней из Шерхольмена. Про девочек. Про многое другое. – Он посмотрел в глаза своему помощнику.

Жигарра скрестил руки на груди и снова откинулся назад, явно выведенный из равновесия.

– Так с кем мы тут встречаемся?

– С наследником моего покровителя. У нас появилось… Общее дело.

Никогда еще Свартлинг не видел его настолько растерянным. Даже грустно. Все же он рассчитывал, что все будет по-другому.

– Черт подери, ведь над тобой же не может быть никакого начальника! Кто бы там ни был этот мужик, ему следует быть осторожнее. Я не собираюсь выслушивать наставления от какого-то там… наследника, мать его!

Свартлинг промолчал.

В следующую секунду рядом с ним села Мартина.

* * *

Уставившись на подсевшую женщину, Жигарра открыл рот и округлил глаза, но не смог издать ни единого звука. Его большая голова затряслась – то ли от гнева, то ли от страха.

«Нет, – подумал Свартлинг. – Бобби слишком отмороженный, он не способен испытывать страх».

– Ты… – прошипел громила, не сводя глаз с Мартины.

Она была одета неброско: темные брюки, серый пиджак, голубая блузка. Словно была на конгрессе или в командировке по делам крупной компании.

– Так вы знакомы? – с искренним удивлением спросил Свартлинг.

– Ты – жена фрилансера! – процедил сквозь зубы Жигарра, и его лицо побагровело. Огромные руки сжались в кулаки. Он огляделся. К его неудовольствию, в фойе было полно народу.

Свартлинг закусил губу. Жена Фредрика Хельмарка! На несколько мгновений он растерялся, но потом понял, что в этом есть своя логика. Ну конечно! Впечатляет, очень впечатляет. Он невольно улыбнулся. Бобби пытался запугать жену Фредрика, не понимая, что выглядит как лиса, пытающаяся напугать кобру.

Мартина слегка опустила подбородок и посмотрела на Жигарру.

– Я слышала, что ты человек без тормозов, – проговорила она тихо. – О чем бы ты сейчас ни думал, это плохая идея. Если ты оглядишься, то в восьми метрах справа от себя увидишь женщину с портфелем. Это один из лучших снайперов в мире, и она прихлопнет тебя прежде, чем ты успеешь приподнять свою задницу с кресла.

Роберт Жигарра медленно повернул голову вправо и действительно увидел седоволосую миниатюрную женщину с прической-каре, в костюме и блузке с воротником-бантом. Рядом с ней стоял темный портфель. На коленях у нее лежала газета, под которой легко можно было спрятать пистолет с глушителем.

– Уверяю, никто не услышит ни единого звука, а вот ты останешься с дыркой во лбу, – добавила Мартина. Ее глаза были холодны.

Женщина за соседним столиком подняла глаза от газеты, встретилась взглядом с громилой и улыбнулась ему. Даже подмигнула. Свартлинг искренне наслаждался представлением.

– Если ты мне не веришь, – продолжала Мартина с прежним спокойствием, – попробуй встать. Чем быстрее, тем лучше. Ей дана инструкция застрелить тебя, если ты попытаешься подняться, пока мы оба не покинули отель. – Она посмотрела на Жигарру твердым взглядом. – Это очень простые инструкции. Решай.

Свартлинг буквально видел, как в голове у Бобби крутятся мысли. Мартина искренне его восхищала. Несколькими предложениями она заставила Жигарру сидеть на месте, хотя он, казалось, в любую секунду готов взорваться. Все его тело напоминало сжатую пружину, руки были сжаты, челюсти стиснуты. Вероятно, инстинкт самосохранения все же взял верх – он оставался сидеть. Как питбуль, который знает, что получит ботинком в бок, если ослушается.

Выждав полминуты, Мартина сказала:

– Правильное решение.

Она легким движением подняла руку, призывая официанта.

– Три кофе, с молоком, сахаром и корицей.

Не «что вы будете», а вот так просто – пейте то, что нравится мне. Великолепная женщина.

Мартина придвинула к себе одну из поданных чашек и отхлебнула. Свартлинг последовал ее примеру. Жигарра не шевелился – наверное, боялся, что любой его жест снайпер может истолковать неверно. Переводя взгляд с босса на Мартину, он явно пытался просчитать, как все это между собой связано. Но его вычислительной мощности на это явно не хватало.

– От этого разговора зависит твое будущее, – проговорила Мартина, промокнув губы салфеткой. – Ты не соблюдаешь правила игры, и Лукас проинформировал меня, что его тревожит, найдется ли тебе место в нашей будущей организации. Я разделяю его тревогу.

– Ты – женщина, – прошипел Жигарра.

– Ты заметил? Браво. Знаешь, как отличить мальчика от девочки. Но, по словам Лукаса, проблема у нас куда серьезнее моей половой принадлежности. Ты не выполняешь приказы.

Она посмотрела ему в глаза. В последнюю их встречу громила жадно поглощал ее взглядом и позволял себе столько пошлых ужимок, сколько хотел. Теперь же он поспешно отвернулся.

– Кто ты, черт подери?

– Я – та, в кухню которой ты вломился и с кем позволял себе вольности. Теперь твое будущее в моих руках. Я контролирую все ресурсы организации, включая тебя. И этот разговор может закончиться быстрее, чем ты можешь себе представить.

Свартлинг чувствовал себя зрителем и уже готов был аплодировать. Не вмешиваясь в разговор, он сам выполнял приказ.

– Каждая успешная организация строится на четких ценностях, тебе это известно. Вы с Лукасом много раз говорили об этом. Но одно из важнейших условий благополучной работы – дисциплина. Если наши сотрудники не будут делать то, что должны, и станут делать то, чего не должны, вскоре мы потеряем контроль. А этого я не могу допустить.

Жигарра немного помолчал. Подумал. Он сопел, и его ноздри раздувались в такт тяжелому дыханию. Периодически он бросал взгляды на снайпера в восьми метрах от себя.

– Чего ты хочешь? – наконец спросил он.

– У меня к тебе один вопрос, – сказала Мартина. – Ты умеешь держать себя в руках?

Голова Жигарры чуть заметно опустилась. На лице вздулись желваки, руки лежали на коленях, крепко сжатые в кулаки. Со стороны могло показаться, что ему срочно нужно в туалет.

– Никаких личных инициатив. Никаких собственных выдумок за пределами основного поля деятельности. Никакого бессмысленного насилия. Изнасилований. Расистских комментариев. Мне нужны люди, которые ведут себя профессионально. Ты умеешь держать себя в руках?

– Умею, – выдавил из себя Бобби.

– С нынешнего момента слово Лукаса для тебя закон. Так, как и должно было быть с самого начала. –