Дорога к звёздному престолу - Юрий Иванович

Два часа в таких дебатах пролетели незаметно. Всё оставалось в относительном спокойствии, если можно так сказать о джунглях, в которых дикое зверью и коварные растения так и пытались сожрать друг друга и всё что им не нравится внешним видом или похоже на пищу. Только и пришлось паре друзей сделать с десяток профилактических выстрелов по мелкой живности.

Связавшись по коммуникатору с дежурным возле спящих, Парадорский скомандовал почти шёпотом:

— Телохранителей и самого принца старайся не будить. Пусть отоспятся перед следующим проходом. На наше место давай Бровера с Магдой, остальных вместо себе и дальше по руслу.

Вскоре заявился зевающий Роман со своей не менее заспанной боевой подругой. Внимательно оценил позицию и похвалил:

— А вы тут неплохо устроились! Местечко как по заказу.

— Для вас старались, — буркнул Гарольд, с некоторой ревностью возвращая игломёт его новому хозяину. Смотрите только не задремайте!

— Злой ты Гарри! Ну ничего, вот стану я генералом…

Тогда как Магда внимательно осмотрела окрестности и сразу заметила парочку подстреленных тушек:

— Тихо?

— Здесь почти рай, а вот там, — Танти указал рукой в направлении центра огромной долины, — Падаольщиков прибавилось. Немного, как для этих мест, но шевелятся интенсивно.

— Ладно, — Бровер удобно уселся в нагретую выемку, — Желаем удачно выспаться.

На месте отдыха, Тантоитан с некоторым удовлетворением сообразил, что Клеопатру дежурный так и не разбудил. Видимо посчитал девушку входящей в состав телохранителей. Да и то верно, когда Бит с Дейни волокли принца на своих плечах, Клеопатре приходилось бдеть и отстреливаться за троих. И это было просто здорово, что ей удастся поспать ещё пару часов. В крайнем случае. Если она опять станет обижаться и ворчать на командира за поблажки на боевом проходе, всегда можно свалить вину на дежурного. Дескать я сказал разбудить, а он и не понял.

Потому и лёг Парадорский с другой стороны пещерки. Как ни показалось ложе жестким и неудобным в первый момент, но заснул сразу, лишь прикрыл уставшие веки. Только и расслышал сквозь туман сна успокаивающее похрапывание Гарольда.

Можно сказать, что и второй смене повезло: спали целый час и пятьдесят одну минуту! И только потом всех одновременно поднял на ноги вскрик дежурного:

— Тревога! Бровер докладывает о появлении в большой пещере сквоков!

Понятно, что молодой командир постарался вскочить на ноги самым первым, подхватить свой игломёт и скомандовать поднимающемуся Гарольду:

— За мной! Остальным, собраться и оправиться и быть готовыми к выступлению немедленно!

Когда они приблизились к наружному посту, Роман стал быстро рассказывать:

— Вначале мы рассмотрели на противоположном краю лишь одного наездника. Он выдрался вон из той расщелины, что говорит о том, что двигался не по нашим следам, а скорей всего наобум. Потом он видимо связался со своими коллегами по краберу и теперь их рядом с ним уже десяток. Да около двадцати прирученных шуршонов рядом мечется. Кажется, внимательно рассматривают долину.

Теперь уже и Парадорский успел настроить бинокуляры в нужную точку и рассматривал группу врагов. По всей видимости они решали куда и как двигаться, но вскоре кто-то из них заметил лежащие в центре чаши туши и указал на них рукой. Это и стало поводом для командира сквоков отдать опрометчивое приказание. Вся группа, в окружении гигантских муравьёв устремилась прямиком через долину. Ну ещё бы! Слишком уж разбаловались элитные воины своей безнаказанностью и кажущейся безопасностью. А может они никогда ещё не сталкивались с таким количеством летяг? Или, что скорей всего, они и предположить не могли, сколько этих самых летяг вдруг свалится на их головы.

Потому что вскоре, ближе к центру чаши творился сущий кошмар. Словно для истории, Танти успел ещё включить свою камеру на шлемофоне и зафиксировать историческую попытку «прохода». Тучи ятаганов, летающих крыс, называемых месями, и ящеромечей устремились в сторону дерзких возмутителей относительно спокойствия. А уж столько моссуонов в одном месте наверняка не наблюдал ни один из покорителей Хаитана. А может и наблюдал, просто не числился теперь в списке выживших. Наверняка такие очевидцы погибали. Как вскоре случилось и с десятью сквоками: ни один из них не пересёк долину, ставшую для них братской могилой.

Самого последнего наездника, наблюдатели рассмотрели наиболее отчётливо и даже где-то в душе стали болеть за него. Видимо его шуршон оказался самым быстроногим, потому как вырвался из сплошной тучи атакующих летяг и на предельной скорости понёсся к спасительному краю долины. При этом сквок ещё довольно активно и метко постреливал из игломёта над собой, вокруг себя, и даже разворачиваясь назад. Пришлось Тантоитану приказать всем залечь наглухо, а если и выглядывать краем глаза, то только через бинокуляры. У командира в тот момент ещё мелькнула молнией мысль, что если бы "горбатый пьяница" прорвался к ним, то имелся бы отличный шанс взять языка". Тем более что судя по игломёту, спастись пытался если не офицер, то как минимум командир отделения. То есть, наиболее знающий воин.

Увы! Непроизвольное сопереживание закончилось единовременным выражением досады. Каждый высказался по-своему, ну суть восклицания сводилась к одному: гайка! Несколько ящеромечей зашли в атаку с большого круга и двигаясь над самыми зарослями нацелились своими костяными пиками прямо на всадника. Нескольких беглецу удалось сбить из игломёта, но со всеми справиться не смог. Острый меч летяги пробил скафандр в районе шеи. При этом вполне понятно, что и ящер погиб, его туша так и застряла в мёртвом теле человека. Всё это вместе сильно затруднило движение всесильного шуршона, тот словно взбесился и стал с дикой скоростью вращаться на месте, вставать на дыбы и кувыркаться через голову. Похоже, что постромки, подпруги, или что там ещё сдерживало седло, как-то сильно раздражало потерявшего управление муравья. А может он, таким образом, выражал ярость из-за гибели своего хозяина? Но при этом огромный муравей потерял остатки своей сообразительности, чувство собственной безопасности и стал лёгкой добычей налетевшей стаи летающих крыс. Каждая меся, величиной с собаку имела короткую, в виде бульдожьей, пасть и в считанные моменты большинство лап шуршона оказались перекушены, а потом и само его тело погребли взмахивающие крыльями серые тушки.