Проклятые души - Майарана Мистеру

Молчание угнетало, но вскоре нам стало не до этого. Мы приехали в аэропорт, где тут же попали на досмотр вещей, после чего пошли регистрироваться на свой рейс.

Меня потряхивало ещё, когда я подавала документы регистратору, а когда мы сели на свои места в самолёте, я и вовсе упала в объятия Кондратия. Да так, что пристегнуться самостоятельно у меня бы ни за что не вышло, потому что у меня зуб на зуб не попадал, не говоря уже о трясущихся руках, которые никак не удавалось ровно свести и услышать этот чёртов щелчок. Руки обхватили сильные пальцы, и я наконец услышала характерный звук.

- Девушка, будьте добры стакан виски. Моей спутнице нужно немного расслабиться, - обратился он к бортпроводнице.

Я подняла на него удивлённый взгляд, точно помня, что на борту самолёта употребление алкоголя запрещено, но уже через минуту мне всунули в руки стакан с янтарной жидкостью. Моргнула непонимающе.

- Это регулярный рейс, - улыбнулся мужчина.

Мне должно это о чём-то говорить?

- В любом случае, мне нельзя. Это нарушит влияние препарата на организм.

- Алкоголь нейтрализует в основном антибиотики. Вы не знали?

Честно говоря, никогда даже не думала об этом, потому что не употребляю вообще. Глядя на плещущуюся в стакане жидкость, я усомнилась в том, что это поможет.

- Просто задержите дыхание и выпейте всё залпом. Я гарантирую, что через двадцать минут все ваши страхи притупятся, а дрожь сойдёт на нет.

Я последовала совету, гадая, откуда он это знает. Задержала дыхание и в несколько глотков проглотила странную жидкость, сделала вдох и чуть не дохнула огнём! Мне тут же всунули открытую бутылку с водой, и я жадно впилась в неё. Почувствовав, что стало легче, убрала бутылку и начала жадно хватать воздух ртом.

- Ты никогда раньше не пила спиртного? – спросил шеф, закрывая бутылку. – Я думал, таких людей уже не бывает. Тебе же двадцать два года, верно?

- Верно, - сипло ответила я, продолжая трястись.

Капитан самолета начал что-то говорить, но босс задал новый вопрос, на который нельзя было не отреагировать.

- Вы же не устроите мне истерику, когда мы будем взлетать?

Я хотела сказать, что он этого не дождётся, но самолёт тронулся, и я чисто инстинктивно вцепилась в подлокотники мягкого кресла. Мои внутренности сжались в тугой узел, а дыхание попросту пропало. Синие очи напротив широко раскрылись, и я увидела на их дне отблеск испуга, что царапал когтями в моей груди.

Ян выругался и отстегнув наши ремни безопасности, перетащил перепуганную меня на свои колени, где благополучно застегнул свой ремень на нас двоих. Стюардесса что-то крикнула ему, но тот в ответ просто посмотрел на неё, и больше я не слышала возражений. Это, конечно, не успокаивало, но прижатой к крепкой груди, в которой часто-часто билось сильное сердце, мне стало чуточку легче.

- Надо было тебя раньше напоить, - прошептал куда-то в мою макушку мужчина.

Я только кивнула в ответ, едва ли понимая, о чём он говорит.

В самолёте поднимался жуткий гул, а когда он набрал высокую скорость, я и вовсе вцепилась в мужские плечи. Подняла голову и взглянула в лицо мужчины, что не отводил взгляда. Мне нужно было видеть, что он спокоен. Нужно было точно знать, что у меня нет повода так трястись. Вот только скорость росла, а меня неумолимо вдавливало в мужчину. Его губы всё приближались, и за миг до прикосновения самолет оторвался от земли. Я думала, у меня пропасть внутри разверзлась! Вскрикнула и резко уткнулась Яну в шею, желая, как перепуганная кошка, вскарабкаться ему на голову, вцепиться в неё когтями и держаться за неё так весь полёт.

В салоне радостно загудели и захлопали пассажиры. Я не разделяла их радость, будучи убежденной, что все мы сегодня умрём.

- Самое страшное позади, - шепнул шеф, продолжая обнимать моё трясущееся тельце.

И с ним я тоже была не согласна! Категорически! Поскольку тяжеленная посудина упорно ассоциировалась у меня с братской могилой, парящей над планетой. Что ей мешает прямо сейчас рухнуть вниз? Ни-че-го! Шефа отпускать я не планировала, пока меня не отпустит Кондратий, а произойдет это только когда я упаду на колени и начну целовать родной асфальт!

Босс объятий не разжимал, сидел вообще не шевелясь, и я постепенно успокаивалась, ощущая, как нарастает странный жар в груди. Несмотря на сильный гул самолёта и неприятное ощущение тряски, я всё же совершила попытку приподняться, но меня уверенно прижали обратно, давая понять, что так пока делать не стоит.

Я старалась не думать о том, что происходит. Дрожь постепенно сходила на нет, а запах мужчины проникал в разум, убаюкивая, успокаивая. Организм настолько перенапрягся, что в итоге меня сморило сном прямо в руках мужчины.

***

«Маленькая, как котенок» - подумал Дараян, ощущая, как расслабляется хрупкое тело девушки в его руках.

Он старался не думать о том, что чувствует. Просто наслаждался ситуацией, в которой был и злом во плоти, и героем одновременно. Противоречивые чувства, но учитывая, что он почти всерьёз её ненавидит из-за собственного влечения, это его нисколько не беспокоит. А вот собственный страх, когда она вжалась в спинку кресла во время выруливания самолёта на взлётную полосу, заставлял не на шутку задуматься о происходящем.

Он осторожно убрал с её лица упавшую прядь тёмных волос и вернул руку в исходное положение, где прекрасно ощущалась упругость девичьего тела.

Дар выдохнул, когда ощутил тесноту в брюках, но девушку будить, чтобы отсадить её от себя и не подумал. Лететь с ней на руках все пять с половиной часов? Почему-то эта мысль не вызывала в нем чувство протеста. Ему нравилось, несмотря на то, что он пытался это отрицать, списывая на обычную жалость к ней.

- Что-нибудь нужно? – участливо спросила стюардесса, глядя на него с долей женского восхищения и умиления.

Он вспомнил, что ноги частенько мёрзнут в полёте, и попросил плед для Лины. Личного секретаря хорошенько укрыли, а она довольно тихо вздохнув потёрлась о его шею носом, что-то пробормотав во сне.