Гений 30 лет Спустя - SWFan

посмотрел на Маю, которая следила за ним сверкающими глазками. Мужчина вспомнил её нынешнюю культивацию и усмехнулся.

Учитель не должен быть слабее ученицы, подумал Фан Линь и прикрыл глаза…

Потом он отрезал все свои внешние ощущения и остался наедине со своим старым, дряхлым телом. Затем, следуя пошаговым инструкциям из книжки, мужчина представил у себя на голове холодную чёрную чашу. Он вообразил её в малейших деталях, и сосредоточил особое внимание на том месте, где её ножка соприкасалась с его головой. Мужчина попытался представить себе касание, ощутить её вес. И как только Фан Линь смог почувствовать на макушке лёгкий холодок, его воображение заострилось на том, как эта чаша медленное наполняется энергией, исходящей от девушки в чёрном: как капля за каплей звенит и капает в неё чёрная жидкость.

Фан Линь терпеливо дождался, пока воображаемая тарелочка не наполнится до краёв; потом он взял её правой рукой и осторожно, медленно, стараясь ничего не разлить, поднёс к левой; мужчина наклонил тарелочку и стал выливать из неё сверкающую жидкость себе на ладонь.

Потом Фан Линь стал внимательно следить за тем, как эта жидкость проливается по маленьких канальчикам ему вовнутрь, как она освещает его, протекает всё глубже и глубже и озаряет внутри Фан Линя всё более сложные переплетения, напоминавшие древесные корни.

Мужчина присмотрелся к этим корням, попытался их прочувствовать; уже очень скоро на его губах появилась горькая улыбка. Все меридианы внутри его тела оказались пустые, сморщенные и плотно забитые нечистотами. Как только Фан Линь увидел свои внутренности, ему как будто стало в несколько раз сложнее дышать. Он ощутил тяжесть, напряжение всего своего тела. Как будто у него першило горло, только вместо горла был закупорен каждый сосудик.

Мужчина нахмурился, сосредоточился и стал медленно и осторожно проводить струйку сверкающей голубоватой энергии по своим канальчикам; он выталкивал чёрные, липкие как смоль нечистоты чем поры, акупунктуры, наружу, и уверенно вёл сверкающую струйку к своему сердцу. Фан Линь вспоминал Искусство Девяти Потусторонних Огней. Согласно этому мануалу, рука относилась к меридиану малого Инь, сердце — к стихии пламени. Если соединить их Ци смерти, — а именно этим Ци сочилась девушка в чёрном — должна была получиться алхимическая реакция и вспыхнуть призрачное пламя.

И вот струя медленно-медленно протекала по телу мужчины, как бежит, сгорая, фитиль об бомбы, пока сам Фан Линь погрузился в транс.

Меж тем снаружи Ян Дао заметил небольшие чёрные пятна, набухающие на теле мужчины; он задумался, как будто что-то припоминая, и сказал Цинь Жуа:

— Принеси тазик с водой…

Потом Магистр повернулся и выглянул в зияющее треугольное окно. Из него открывался вид на небо, жёлтовато-голубое, как будто вымоченное апельсиновым соком; Ян Дао медленно заговорил:

— Согласно некоторым теориям… Древние Бессмертные как бы резонировали с Девятью Небесами. Между ними была связь. В ключевые моменты культивации воина появлялись так называемые Небесные Явления, которые выражали их связанность… — все слушали мужчину. Почти. Тайи всё ещё не сводила глаз с Фан Линя, в то время как Мая тревожно переключала внимание то с него на Ян Дао, то на оборот, прямо как зверёк, который пытается быть и здесь, и там, и нигде не успевает.

— …Одно из подобных явлений обыкновенно происходило при рождении. «И родился Гений, и засиял Божественным светом небосвод…» По крайне мере такие до нас дошли записи. Непонятно, правда, что именно понималось под рождением, — пожали плечи мужчина. — Буквально — роды? Или когда ты впервые ступаешь на дорогу культивации, самая первая стадия…

После того этих слов все внимательнее присмотрелись на Фан Линя. Значит и у него, думали они, будет такое вот «явление»?

— Несколько условий, правда, — почесал шею Ян Дао. — Небеса так отмечали только своих любимчиков, как бы, кто им приглянулся, обычно это были самые талантливые. Сами явления бывали разными, тоже в зависимости от таланта. То бишь, помню: «если птицы замолкают и не падает листва», то это неплохо, а если, например, «сияет золотой свет на горизонте, падают звёзды, и звенят сладостные песнопения», — то это ты прямо великое дарование. Где-то в библиотеке вроде была табличка с трактовкой разных явлений… Вроде. Возможно я её потерял.

Мая печалью вздохнула. А мужчина продолжал:

— Ну и второе условие…

77. Культивация 30 лет Спустя

— Второй нюанс в том, что неба больше нет, — сказал Ян Дао.

— А без него не может быть и Небесных Явлений…

После слов мужчины все, и особенно Мая, почувствовали разочарование. Девочка печально вздохнула, но уже вскоре она оправилась и снова с волнением в глазах смотрела на Фан Линя. На теле мужчины набухали большие смолянистые чёрные пятна.

Ян Дао меж тем снова присел на ступеньки; но тут встала Императрица Ледяных Гу. Она прошлась до места, где он сам только что стоял, и обратила взор в оранжевые небеса. Ян Дао посмотрел на неё пару секунд и снова вернулся к наблюдению за Фан Линем.

Сам мужчина в это время был целиком погружён в свой внутренний мир. Его тонкой струйкой пронзала сверкающая жидкость, напоминавшая смесь расплавленных брильянтов и сапфиров, с несколькими капельками глянцевого обсидиана; жидкость переливалась, сверкала, и в тон её переливам, в тон звенящему ритму, дрожали все органы мужчины, — каждая его клетка, все капельки крови. И только в своей голове он сохранял ледяное спокойствие.

Жидкость медленно протекала к сердцу мужчины, как сладкий нектар, который стекает по стенкам бутылки к её горлышку. Фан Линю хотелось опрокинуть голову, впитать её всю, но мужчина не смел — он проводил Ци по своим хрупким меридианам медленно и смиренно, попутно выдавливая из них чёрные нечистоты.

Прошла, казалось бы, вечность. Дело продвинулось едва ли на одну четвертую, а мужчина уже ощущал себя страшно вымотанным. Но сдаваться он не собирался, упорно следуя намеченному курсу. Казалось бы, дело освоено, вот он, автоматизм, можно расслабить голову и подумать о чём-либо другом, вспомнить приятное, поразмышлять, пока Ци само струится по каналам, но Фан Линь не позволял себе такую блажь и оставался предельно усидчив.

Часто так бывает, что человек, когда только берётся за дело, начинает его с великой тщательностью, а потом, спустя всего день или два дня упёртости, уже делает всё на абы как. От изначальной щепетильности не остаётся и следа.

И касается это абсолютно всех занятий, даже самых важных. Случается, что воин съест купленную пилюлю, а она на него просто не подействует. Окажется негодной. Возможно он съест её будучи серьёзно раненым, и тогда неожиданный