Блеф - Эдвард Брайант

Потом она поняла, что глядит в глаза Хираму, а Эзили стоит перед ней на коленях. Она почувствовала практически психическое единение с ним. Он жаждал ее, жаждал Эзили, их обеих, но еще больше – того, кто сидел у нее на спине. Сейчас он выглядел немного обалдевшим и потерянным. Ему было известно это удовольствие, не просто удовольствие от тела Эзили, но от прикосновения Хозяина, экстаз его поцелуя. Поцелуя. Рот Эзили, как ни опытен он был, не мог сравниться с ощущением настоящего поцелуя.

Она небрежно оттолкнула Эзили и полностью отдалась твари, выполняя ее беззвучные приказы, наслаждаясь тем, что они с ней делают, сами по себе.

Через некоторое время она осознала, что лениво лежит на кровати, в полубессознательном состоянии, все еще пылая от удовольствия. Она чувствовала покрывала, касающиеся кожи, влагу меж бедер, воду, медленно ласкающую ее тело, бормотание Хирама и Эзили, разговаривающих. Это должно было бы быть неудобно, с Хозяином на спине (Ти Малисом, подсказало ей сознание, и она приняла это имя в память), но ощущалось совершенно естественным, будто это было то, что находилось там всегда и лишь на время исчезло. Она с сожалением вздохнула. Как она прожила всю жизнь, не чувствуя на плечах этой приятной тяжести, этого сладостного давления на шее? Она была настолько несовершенна, жалкая, неполная. Теперь она ощущала полноту, более чем полноту. Возможно, чувствовала себя более, чем человеком.

Да, это куда выше просто человека. Она всю жизнь ждала этого, сама не зная, ждала, чтобы ее оседлало существо, столь прекрасное, способное унести ее дух на новые высоты осознания. Будто очутиться в другом мире, выше человеческого. Все те новые мысли, которые оно ей подарило… но, более всего, удовольствие. Она была создана для удовольствия, с радостью подумала она, как хорошо, что она наконец-то это выяснила.

– Эзили, – сказал ее голос. Она почувствовала, как где-то за пределами ее видения Эзили мгновенно выпрямилась.

– Я ждала, – сказала Эзили неохотно и в то же время нетерпеливо.

– Все еще не закончено.

Эзили вздохнула. Спустя мгновение Джейн почувствовала прикосновение Эзили.

– Нет, не это. Твой дорожный плащ здесь? Мы желаем… путешествовать.

Джейн услышала, как тихо смеется.

– А как же я? – сказал Хирам.

– Ты можешь помочь мне одеться.

Голова Джейн повернулась в его направлении.

– Иди, помоги мне.

Дорожный плащ оказался длинным, с капюшоном и многослойным большим воротником. Складки воротника скрывали горб, который получился бы, если бы создание пряталось под обычной одеждой, такой, как куртка или свитер. Сам по себе плащ выглядел несколько крикливо, но на улицах Нью-Йорка, зараженного Дикой Картой, он не вызовет особых вопросов. Закрытые одежды джокеров, скрывающие их особенно заметные уродства, уже многие годы не вызывали удивления.

Эзили натянула капюшон так, что он почти полностью скрыл лицо Джейн. Джейн обернула себя плащом, наслаждаясь удовольствием от его прикосновения.

– Что-нибудь интересное, – сказала она. – На этот раз связанное с мужчинами.

– А я просто останусь и буду ждать тебя? – спросил Хирам. Его голос был так приятно услужлив.

– Ты знаешь, что я вернусь к тебе позже. Будь здесь.

– Да, – сказал Хирам. – Всегда.

Он опустил взгляд к ковру.

– Позвоню, вызову машину.

Джейн обрадовало, что последнее время Хирам ездил на личном лимузине, и водитель никогда не опускал звуконепроницаемую перегородку. Это давало возможность быть наедине с Эзили или с кем-то еще.

Будто быть королевой, подумала Джейн. Королевой или императрицей. Теперь она понимала, что значило быть таким, как Астроном. Она называла его пагубным, не ценящим отдельных проявлений ее собственной силы. Как это смешно теперь. То, что она считала злом, было просто сутью его власти. По сути, не было никакого добра и зла – лишь власть, и ничего другого. Или все, если оно необходимо. Когда угодно. Всегда.

Они проехали мимо газетной стойки, и она мельком увидела журнал с Джеком-Попрыгунчиком на обложке. Внутри нее что-то щелкнуло. Как бы здорово было сейчас взять его. Но в мире и так столько красивых мужчин, рыжих и других. И какое вообще к этому имеет отношение хорошая внешность? Ходили слухи о джокерах, о том, что чем более гротескными являлись их тела, тем более умелыми они оказывались в определенных делах…

«Эй, малышка, у меня не только уши ослиные!»

Она обратила внимание на Эзили – ущипнула ее, и это действие снова доставило ей удовольствие и сразу дало понять, чего она хочет. Она откинулась на сиденье, а Эзили сказала водителю, куда ехать. А она просто наслаждалась, вдыхая и выдыхая. Вдыхая и выдыхая.

Если джокер с ослиными ушами и узнал ее, то не подал виду. Стоял, разинув рот, со спринцовкой в одной руке и грязной тряпкой в другой. Джейн открыла дверь и поманила его. Мгновение он стоял, будто думая, садиться или нет, но потом увидел Эзили и внезапно побежал. Джейн пронизали удивление и гнев, и это тоже оказалось сильным удовольствием. Теперь она будет испытывать удовольствие от любого чувства, любого, которое понравится Хозяину. Когда угодно. Всегда.

Эзили закрыла дверь и сказала водителю ехать дальше.

– Не беспокойся, – проворковала она Джейн или Ти Малису, без разницы. Звук был восхитителен.

– Найдем другого, вот и весь разговор.

Другой джокер, которого они нашли, оказался безглазым, но он без труда залез на заднее сиденье лимузина. Джейн оглядела его. У него была вытянутая голова, в форме пули, и от волос и до носа на его лице была просто гладкая кожа. Это уродство доставило ей удовольствия не меньше, чем вид обнаженной Эзили.

Джокер с подозрением принюхался и повернулся к ней лицом.

– Сколько тут вас? – спросил он странно высоким голосом. Джейн положила руку ему между ног, и он вздрогнул. Эзили прижала джокера к сиденью.

– Эй, эй! – завопил джокер. – Не надо меня так прижимать, я знаю, чего вы хотите.

Начал расстегивать мешковатые штаны. Хозяин умело правил ее восхищением, которое нарастало, как волна.

– Это… стандартное оборудование? – было позволено ей спросить.

Джокер визгливо рассмеялся.

– Для этой модели. Благослови Бог Дикую Карту, а, леди?

Хозяин наклонил вперед ее голову. Даже предвкушение удовольствия было удовольствием, само по себе. Как и то, что Эзили смотрела на это.

В баре было темно, лишь горел яркий белый свет на сцене, где джокер-гермафродит с множеством грудей и обычный человек делали друг с другом необычное под музыку. Джейн глядела на это по-новому, с любопытством и интересом. А еще интереснее было, как другие клиенты прохаживались мимо нее и Эзили. Огибая их угловой столик по дороге в бар или в туалет, они замедляли шаг, пытались встретиться взглядом. Так возбуждающе, что она могла отказать человеку одним лишь взглядом. Все они хотели ее. Некоторые поглядывали на Эзили, но на нее смотрели все, глядели на ее плащ, скрывающий духа силы на ее спине. Они понимают, подумала она. Все они понимают, что главная тут она, а Эзили – не более чем ее служанка. Служанка существа, сидящего на ее спине, да, но сидящего на ее спине. Без разницы, что будет дальше. Сейчас существо на ее спине, и даже если оно уйдет, если она уже никогда его не ощутит, то она побыла Царицей Удовольствий, хоть немного, и сейчас она представить себе не может, что значит больше не чувствовать такого.