Тайна Эрлики - Роман Галкин

– Спасибо тебе, Олег, – девушка положила в мою ладонь свою ладошку и вдруг добавила: – И возвращайся на Эрлику.

Я застыл, соображая, что ответить, а Славка, развернувшись, быстро зашагала прочь.

– Новиков, ты чего там, уснул? – привел меня в чувство голос капрала Леки Муринчика.

Забравшись в свою машину, я осмотрелся уже посредством оптики робота, для которой предрассветные сумерки не были преградой. Все бойцы уже находились внутри своих «разведчиков». Только капрал еще следил за погрузкой в амфибию вывезенного на берег персонала подводного комплекса. Было видно, что некоторые из них отправляются назад с заметной неохотой. Вот, кажется, кто-то решил остаться – мужчина и две женщины направились к группе общинников. А вот Славки среди ее соплеменников я не увидел. Ее не было нигде в пределах видимости. Странная она все же девчонка.

И вот земноводные скрылись внутри амфибии, а мы погрузились на ее грузовую платформу, и судно бесшумно отвалило от пологого берега. Весь путь предстояло пройти по поверхности и, лишь прибыв на место, мы погрузимся под воду.

Я все еще старался отыскать среди оставшихся на берегу общинников Славку. Вот они перестали смотреть нам вслед и направились по тропе к своему жилищу. И вдруг мне показалось какое-то движение на крутом склоне. Приблизив изображение, я невольно растянул губы в улыбке.

На узком карнизе посреди почти отвесного склона стояла Славка. И как только эта чертовка смогла туда забраться?

Я поднял руку и помахал девушке. Несмотря на то, что уже достаточно рассвело, сомневаюсь, что на таком расстоянии она смогла бы увидеть, что один из роботов машет манипулятором. Потому, вероятно, просто так совпало, что Славка в следующий момент сорвала с головы бейсболку и, убирая левой рукой упавшие на глаза золотистые локоны, помахала нам вслед.

Эпилог

– Распишитесь.

Я взял стилус и поставил роспись на панели подвинутого ко мне планшета.

– Ваши документы и разовый проездной абонемент в любую точку Звездной Конфедерации, – забрав планшет, клерк положил на стойку две пластиковые карточки – информационную зеленую и белую проездную.

– Спасибо, сэр, – поблагодарил я и, сунув проездной в нагрудный карман, покинул тюремную канцелярию. Зеленую же карточку еще предстояло несколько раз прикладывать к считывателям, пока не покину пределы тюрьмы, в которой провел почти три месяца.

***

Наш взвод побывал там, откуда ранее никто не возвращался, и три месяца назад прибыл на родную базу, доставив ценнейшую информацию об оружии пришельцев из другой галактики, захвативших почти все миры Российской Империи.

Разумеется, мы чувствовали себя героями и ждали соответствующих почестей.

Рапорта Линдгрена и Вульфа ушли командованию. А Пока наверху разбирались с полученной информацией, личному составу взвода не разрешалось покидать расположения батальона. Приведя себя в порядок и отоспавшись, взвод вернулся к обычной казармменной жизни, проводя основное время на занятиях по боевой подготовке, осваивая на симуляторах новые доступные виды техники и вооружения, и ожидая, когда наконец-то можно будет выбраться в бар и другие культурно-развлекательные заведения гарнизона.

За мной пришли на третий день.

– Новиков? – вопросительно поднял правую бровь холеный сероглазый блондин в черной форме с лейтенантскими погонами и атакующим мангустом на шевроне.

– Рядовой Новиков, сэр! – вытянулся я перед офицером особого отдела, за спиной которого застыли два шкафоподобных мастер-сержанта в такой же черной униформе.

– Вы арестованы, рядовой, – вздернув подбородок, заявил блондин и, подождав, пока громилы встанут по бокам от меня, скомандовал: – Следуйте за мной!

Последующий месяц прошел словно в дурном сне. Тускло освещенная камера-одиночка, трехразовое сбалансированное питание в виде отвратительной на вкус студенистой массы и постоянные допросы два раза в день. Дознаватели сменяли друг друга, и каждому из них я бесконечное количество раз повторял свою биографию. Особое внимание уделялось армейскому периоду и конкретно приключениям на Эрлике. Рассказывал просто так. Рассказывал, облепленный присосками с датчиками. Рассказывал под воздействием инъекций.

Но история службы вместо сенаторского сынка так и не всплыла. Работала стандартная схема – вопрос-ответ. Никому и в голову не могло прийти спросить, вместо кого я отправился в армию. Меня не спрашивали – я не отвечал. А ведь, как оказалось позже, прояснение этого обстоятельства могло значительно сократить срок моего пребывания в федеральном следственном изоляторе. Дело в том, что в военной канцелярии Кинга, куда поступил запрос, моего имени не значилось. Оно и понятно, ведь там я проходил, как Адиль Орчинский. А тот благополучно исполнил дог гражданина Звездной Конфедерации и через полгода воинской службы вернулся к гражданской жизни. Я же непонятным образом исчез из списков русских переселенцев на Кинге и таким же непонятным образом появился на одном из армейских пересыльных пунктов. Мне подобные вопросы если и задавали, то предварительно вколов препарат, под воздействием которого я хоть и отвечал помимо своей воли, но только на конкретно поставленные вопросы.

– Почему вашего имени нет в военной канцелярии Кинга?

– Не знаю.

– Кто внес ваше имя в реестр такого-то пересыльного пункта?

– Не могу знать.

После некоторых особо сильных инъекций я приходил в себя в тюремном регенерационном боксе.

Через месяц допросы прекратились, и несколько дней прошли в полном одиночестве. И вот меня впервые повезли на судебное заседание. В большом зале, где пришлось долго ожидать, пока вызовут для судебного допроса, я увидел майора Линдгрена. Заметив меня, майор что-то сказал находившемуся рядом офицеру особого отдела. Судя по тому, как тот нахмурился, ему это явно не понравилось. Однако после обмена несколькими короткими репликами, продолжая хмуриться, офицер подошел и о чем-то вполголоса заговорил с моим сопровождающим. В итоге я оказался в небольшом пустом кабинете, куда следом зашел мой командир взвода.

– Как держишься, Новиков? – тихо спросил он, когда конвоир неохотно покинул помещение.

– Нормально, сэр. Извините, сэр, может, вы объясните, в чем меня обвиняют.

– Не тебя одного, Новиков. Не тебя одного, – не весело ухмыльнулся Линдгрен. – Но ты, в отличие от других, неизвестно где шлялся большую часть того времени, что взвод провел на Эрлике, после чего носился по подводному комплексу в голом виде, размахивая оторванными головами научных сотрудников. Ну, и так далее. Да еще и пробел в твоем личном деле. Не будь Российская Империя уничтожена галантами, твой приговор был бы однозначен – русский шпион. И тогда не сносить голов весьма крупным шишкам, с подачи которых ты попал в состав «Иглы».