Семицвет: молодость богов. Части 1-2 - Святослав Зайцев

— Потому его высочество и зол. Вытащили из-под носа игрушку… Кровушки ему попить моей захотелось! — последнююю фразу он произнес надменно.

— Нет, не потому.

Лиза посмотрела на мальчика. Отчего-то, ему показалось, что в этот момент надо было задать вопрос «А почему?», но он его не задал и Лиза сказала сама:

— Ты и твое тело приближаются к финальной стадии, на которой происходит полное формирование энергетического тела. После этого формирования в тебе алый спектр либо останется, либо нет. Обычно полное завершение происходит в результате сильного потрясения. А событий, которые потенциально могут являтся сильным потрясением — таких не много. Все очень надеялись что этот турнир им станет. А когда ты одержал победу — лично я нисколько не сомневалась, что после турнира тебе выдадут академический паспорт с пропиской «Семицвет». и уже никто не сможет сказать тебе что ты слишком мал, чтобы…

— А я захотел побыть ребенком… — сказал Сон печально.

— Ребенком ты можешь быть сколь угодно. Вырасти, но сохрани детскую логику и периодически ею пользуйся.

— Сохранить детскую логику и быть ребенком — это разные вещи.

— Но ты можешь потерять алый спектр.

— Что значит потерять? — уидвился Сон. Вот эта мысль ему совсем не нравилась. Ему никто не говорил!

— Именно то и значит — потерять. — кивнула Лиза, обернувшись к другому монитору — сидела в профиль. Нос у неё был огромный и находился со лбом на одной прямой. И волосы рыжие такие… Как инопланетянка, ей богу! — Из академии тебя, конечно, никто не выгонит, но вот работа твоя тебе быстро наскучит, а вместо страшных тварей ты начнешь убивать таких… — она сделала руками странный жест.

— Каких?

— Феечек. Летающих. Или что там ещё насочиняют себе воины с нарушением видения. Песиков. Визжащих кроликов… Видел визжащих кроликов? Я вот нет. И не очень хочу. Но ты же у нас такой весь из себя ребенком хочешь побыть!

— Никуда от меня мой спектр не денется. — сказал Сон. И решил — завтра пойдет и сядет у привратника, пока его не подберет какой-нибудь сердобольный клан. А уж затем — он прольет кровь…

— Тебе звонит что ли кто-то? — спросила Лиза. — У меня помехи.

— Звонит… — сказал Сон. — Надо же, профессор! — добавил он удивленно.

— Генаильно! Еле довзонился! — вскричал профессор, схватившись за голову. Сон прям подпрыгнул на месте. — Будь я твоим преподавателем по этикету влепил бы тебе…

— … отлично только за саму идею!

Сначала ученик было подумал, что профессор общается не с ним, а с кем-то… Ну как Лиза только что. С кем-то ещё. И уже хотел затасковать ещё больше — его не замечают! Но решил все же проверить.

— Э… Вы сейчас о чем? — спросил он осторожно.

— О твоих дециребах, конечно!

— О чем? — ошелало спросил Сон. Дециребра? Он пощупал живот. Вроде все в порядке…

— О теории и практике прикладной придворной интриги. Знаешь такой предмет?

— А-А-А! — закричал Сон и стал выдергивать из себя клочки волос. Ничего он не знал!

— Что именно ты не понял?

— Все что вы только что говорили! — бессильно выдавил он.

— Не ври мне, подлый мальчишка! — сказало профессор, подняв палец. — Я вызову тебя на дуэль и выбью из тебя всю дурь одним ножом, против меча, копья и лука!

Сон слегка успокоился. Профессор начинал вести себя как профессор.

— Ты правда…? — спросил профессор тихо.

Сон устало пожал плечами, так как не знал что отвечать.

— Ты знаком с турнирным регламентом?

— Да какой там регламент! — всплеснул руками ученик. — Я заявляюсь на десяток турниров каждый месяц. У меня просто не хватило времени читать реламент.

— Но плей-офф стоит того, чтобы его почитать! — заметил профессор.

— Ну не знал я, не знал! — Сон надулся. — Я же тут типа новенький! И вообще я туда попал случайно!

— Не случайно. Цикада хотела завершить формирование твоего ЭТ, и чтобы наконец-то открылся этот портал и начали прибывать новые ученики…

Ах вот ещё и про учеников узнается…

— Когда-то давно Первый Преподаватель ввел закон поперечной дуэли. — начал профессор. И Сон как-то автоматически принял позу, приготовившись выслушать длинную, увлекательную лецию из истории Семицвета.

Ещё каких-то десять лет назад тот Семицвет кторый ты знаешь сейчас и тот Семицвет, который был — отличались настолько сильно, насколько Империя отличается от Федерации, например. Это были разные государство. В Академии церил мрак. Проливалась кровь. На небе стояли тучи, в воздухе — запах гари и пыль… От демонов, тела которых жгли прямо под великими аренами.

Почти каждую неделю, над шоколой разносились колокола — по умершему воину. По погибщему оруженосцу. Это была твердыня мести! — вскричал профессор азартно. Чему он радовался?

Но затем, продолжил тот, пришел Он. Он! Профессор сжал кулаки. Он нарушил все правила. Неплевал на вековые устои… И принял закон, один из законов. Согласно которому для участие в дуэли каждому воину в зависимости от его ранга требовалось вложить энную сумму денег, которая доставалась победителю.

— Да я знаю! — сказал сон.

— Так ты знал? — спросил профессор.

— Про залоговую инвестицию? Да. Целых три имперский рубля! И не факт что я полшучу их обратно.

— Получишь, ты же выиграл.

— Я проиграл.

— Не путай теплое с мягким. Ты проиграл плей-офф, а дуэль ты выиграл. И я был практически уверен, что ты отказался из-за денег. Ведь согласно своему рангу глава Семицвета внес не три имперский рубля, как ты…

Настроение было ни к черту. Тренер его практически игнорировал. Он стал таким же как и был в первый день их знакомства — строгий, холодный и вредный. Влепил ему двойку прямо в начале занятия, оставил тонну отработки и дурацкие упражнения для начальных классов по физподготовке. Делать их не хотелось вообще — а придется.

А делать ничего не хотелось. Настолько, что руки опускались. Он много ел — забыв про диету, пил кофе ведрами так, что потом бегал в туалет и не мог длого заснуть, ходил вокруг дома, смотрел на ондатру. Ондатре было одиноко, она была тут совсем одна, старая уже, немного поседевшая, выйдет бывало на берег, походит кругами, повынюхивает что-то и давай в воде на мелководье плескаться. Рыбу она там что ли ела? А ведь он удочки так ни разу и не достал.

Страшно было. И какого черта он — один на один с неведомыми опасностями, здесь, без родителей, даже без присмотра… Вернуться?

Вокруг было жутко. Охотница ушмыгнула в дом. Растолстела. И странной стала. То траву жрет, то носки по комнате таскает. Совсем без кота свихнулась!

А ещё эта куча денег, которую ему Вован привез. Сон так не хотел принимать выигрыш, что даже от Вовки прятался. Ну не хотел! Все же думали, что он ради денег это сделал, а он просто… Бросил начатое. Пожалел. Такая досада. Такой позорный проигрыш. Было обидно. И ещё обиднее, что все думают про деньги. А он их видеть не мог!

Вовка за ним дня три гонялся, в конце концов просто оставил бокс на столе и ушел. Пришлось бокс этот закинуть в шифанер, на самое дно и закидать шмотками. Одежду то он не носисл практически, форма! Вот и валялась, пылилась…

Занимался, книги читал, почту проверять заходил только чтобы письма поудалять. А старый шифанер всем воим видом словнво показывал — вот во мне денег много! Смотри. Обманул ты человека! Деньги у него забрал. А что если он на эти деньги ребенка вылечить хочет? Святое дело… Или украшения любимой купить? Не очень святое, но ведь тоже дело.

Однажды он даже захотел сжечь все. Да не смог. Кто-то эти деньги же печатал, трудом своим зарабатывал, а он — в печь. Достал купюру, сделал бантик из неё — стал с кошкой играть. Кошка понюхала и убежала в подвал мышей гонять. Почувствовала ведь — грязные деньги!

Ему показалось, что вся жизнь разделилась на время, когда у него денег не было и время, когда у него они появились. И понял что ненавидит эти бумажки всей душой. Да зачем их вообще придумали? Странная вещь — деньги.

Есть вещи плохие, есть вещи хорошие, есть люди злые и глупые, есть умные и светлые. Есть демоны, а есть гении. Есть предательство, а есть любовь. Многое можно поместить за границу между светом и тьмой. Что-то ближе, что-то дальше, что-то смешанно, ни туда ни сюда… Кроме белого и черного ещё же алый есть, и синий.

А вот деньги они были какими-то слишком уже никакими. Словно сосуд — можно во зло, можно во благо. И не выбросить! Как кандалы. Привязывают, лишают свободы, требуют внимания, энергии. А что остается?

Он попрыгал на месте и пинком закрыл дверь. Что-то же надо было с ними делать? Кого спросить? Все ведь лица заинтересованный. Кого-нибудь выбрать кому деньги меньше всего нужны, кого он не так уж часто видит, кто про все это дерьмо слыхом не слыхивал… И узнать! А лучше ещё… В голову пришла мысль. Пожалуй, самая лучшая за последнее время.