Дикие карты - Говард Уолдроп

Вонищенка попыталась сосредоточиться на внутренности темного вагона. В нем вообще не было острых углов. Боковым зрением она заметила какие-то темные, расплывчатые тени. «Я не испытывала ничего подобного с тех пор, как завязала с кислотой», — подумала она. Ее сознание протянулось мимо котов и Джека чуть дальше. Она ощутила мимолетное прикосновение к кому-то, кого не могла назвать. Но ее затопило чувство всепоглощающего покоя, теплоты и защищенности.

Она осторожно откинулась на сиденье и погладила пеструю кошку.

— Мы дома, — объявил Джек.

Он уже пришел в себя настолько, что смог провести их крошечную процессию по станции «Сити-Холл», мимо череды технических чуланов, в другой лабиринт заброшенных туннелей. Если надо было, он включал, а потом выключал свет на том или ином участке пути к дому. Наконец он открыл последнюю дверь, отошел в сторону и сделал Вонищенке и кошкам знак входить внутрь. И гордо улыбнулся, когда они принялись оглядывать длинную комнату.

— Ничего себе.

При виде богатой обстановки Вонищенка поморщилась. Первое, что бросалось здесь в глаза, это алый бархат и разлапистые диваны.

— Ты все-таки моложе, чем кажешься. Я отреагировал точно так же. Это напомнило мне каюту капитана Немо.

— «Двадцать тысяч лье под водой».

— Верно. Ты тоже его видела. Это был один из первых фильмов, которые я посмотрел в нашем кинотеатре.

Они спустились по устланной малиновой ковровой дорожкой лестнице с позолоченными стойками, между которыми висели роскошные бархатные канаты. Обе кошки бежали перед ними, и пестрая перескакивала через викторианские кресла, как через барьеры. Кроме электрического освещения, здесь были еще и газовые рожки, придававшие комнате атмосферу прошлого века. Черный кот прошествовал по персидскому ковру до края платформы и вопросительно оглянулся на людей.

— Он хочет знать, что это такое и что находится за той дверью. — Вонищенка поддерживала Джека, помогая ему спуститься по лестнице. — Тебе нужно лечь.

— Уже скоро. Это мой дом, а за той дверью — моя спальня. — Они двинулись через комнату. — Это был первый подземный туннель в Нью-Йорке, его построил человек по имени Альфред Бич после войны между Севером и Югом. Его длина всего два квартала. Боссу Твиду[84] он не понадобился, поэтому его закрыли, а потом — просто забыли. Я наткнулся на него вскоре после того, как начал работать на Управление городского транспорта. Не знаю, почему он сохранился в таком виде, но мне здесь нравится. Пришлось только немного прибраться, и все. — Они дошли до конца комнаты, и Джек потянул за ручку богато украшенной литой бронзовой двери. Круг в центре повернулся. — Раньше здесь был вход в пневмопровод.

— Кто бы мог подумать.

Вонищенка с удивлением отметила, что этот туннель почти пуст. Его обстановка состояла из самодельной кровати, сколоченной из сосновых досок, столь же топорного книжного шкафа и простого сундука.

— Все удобства. Даже полная коллекция комиксов про Пого.[85]

Джек с невинным видом взглянул на Вонищенку, и она рассмеялась, но тут же сама себе изумилась.

— Где у тебя йод? — поискала она глазами аптечку.

— Я его не держу. Можешь передать мне парочку? — Он указал на паутины.

— Смеешься?

— Лучшая припарка на свете. Меня этому бабушка научила.

Когда Вонищенка снова повернулась к нему, он успел натянуть шорты, а рубаху держал в руке. Она передала ему комок паутины и помогла перевязать самые серьезные ссадины.

— И как же ты докатилась до подземелий?

Джек, слегка поморщившись, растянулся на кровати, а Вонищенка осторожно пристроилась на краешке.

— Несколько лет назад меня выпустили, и я снова оказалась на улице. Больше некуда было идти. Встретила черного кота, заговорила с ним, а он ответил. Потом то же самое было с многими другими животными. По крайней мере с теми, которые не были домашними. Я справляюсь. Мне не нужны люди. Мне с ними неуютно. Они всегда приносят мне одни несчастья. Знаешь, я могу говорить и с тобой тоже, когда ты в другом облике. В городе меня зовут Вонищенкой. Раньше у меня было другое имя, но я о нем не вспоминаю.

— А мое прозвище — Джек-ассенизатор.

В его голосе прозвучала горечь, резко контрастировавшая с мерным речитативом Вонищенки. В клубке охвативших его эмоций она уловила сдерживаемые крики, яркие огни, страх — и тоску по убежищу на болотах.

— Оно было там… то существо. Кто ты такой?

Вонищенка была в замешательстве; никогда прежде она не встречала такой гибрид человека с животным, с которым она могла общаться лишь время от времени.

— Я — это и я, и оно. Ты же видела.

— Ты можешь управлять этим? Можешь меняться по собственной воле?

— Ты когда-нибудь видела Лоуренса Тэлбота в роли человека-волка? Я превращаюсь, когда теряю власть над собой или когда позволяю зверю взять верх. Это проклятие преследует меня не только в полнолуние, оно преследует меня все время. Там, откуда я приехал, о loupgarou ходят легенды. Все кажёны[86] верят в него. И я тоже верил, когда был молодым. Я очень боялся, что причиню кому-нибудь вред, поэтому решил уехать как можно дальше. Нью-Йорк показался мне достаточно далеким местом. Здесь я никого не знаю, и меня никто не волнует.

Теперь его глаза были устремлены на нее, а не в прошлое.

— Зачем ты притворяешься? Тебе же не больше сорока пяти.

— Мне двадцать шесть. — Она взглянула на Джека, гадая, почему это его волнует. — Так меня меньше достают.

Сквозь открытую дверь Джек бросил взгляд на часы на противоположной стене.

— Я что-то проголодался. А ты?

Спасти Сиси. То, что поначалу казалось отличной идеей, на поверку обернулось кошмаром. Розмари пристроилась к каким-то бродягам и следом за ними вошла в лабиринт туннелей под станцией «Гранд-Централ». Сначала она пыталась расспрашивать о Сиси всех встречных. Но чем дальше в затхлые коридоры она забиралась, тем меньше было этих встречных. Свет проникал сюда лишь сквозь случайные решетки люков или от коптящих костерков бродяг. Страх и усталость уже начинали брать свое: она то и дело спотыкалась и падала в грязь, покрывавшую дно туннеля.

В какой-то кошмарный миг на нее с мерзким хохотом набросилось грязное существо. Она отбилась от него, но сумочку ей все-таки отстоять не удалось. Розмари безнадежно заблудилась. Время от времени до нее доносились звуки, похожие на выстрелы и взрывы.

«Я в аду», — подумалось ей.

Впереди вспыхнули две светящиеся точки — как маячки во тьме. Она подошла ближе, но они отступили. Переливчатые зеленые огоньки зачаровывали ее.