Тень Одержимого - Феликс Эйли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Слава, поздоровайся с тётей Фросей, — сказала Груша.
Ребёнок промолчал, надув губы.
— Ну же, давай!
— Пи-вет, тё-тя Фо-ся! — выговорил Слава.
— Привет, малыш, — охранительница вложила в эту фразу всё дружелюбие, которое в ней осталось.
— Ты за-ешь, фо ты то-стая?
— Вячеслав Романович! — почти прикрикнула Груша.
Ефросинья только засмеялась, но покраснела.
— Ты здесь на задании? — Аграфена попыталась замять неловкость.
— Честно говоря, да. Мы ловим одного предателя — извини, что подробно не расскажу.
— Удачи с поимкой, — вяло пожелала Груша.
— Спасибо. Мне скоро пора идти… — охранительница вспомнила, что нужно пообщаться с пиратом.
— Что ж, пока, Фрося, — в словах Аграфены послышался лёгкий холодок.
— До свидания, — добавил от себя Роман. — Пойдём, Слава!
Они уже немного отдалились, когда Ефросинья окликнула:
— Стой!
— Что такое? — обернулась Груша.
— Пожалуйста, пообещай мне, что не пойдёшь на праздник, — Фрося посмотрела в глаза сестры. — Там может быть опасно.
— Но мы уже собрались, — Аграфена кивнула в сторону барж, припаркованных в конце улицы. — Тысячелетие Империи бывает не каждый день!
— Прошу тебя, не надо, — спокойная речь охранительницы превратилась в мольбу. — Ради Императора и всех святых, посидите в кафе, тихо отпразднуйте втроём. Так будет лучше.
— Хорошо, — Груша нервно закивала. — Хорошо.
Фрося грустно улыбнулась сестре.
— Пока, — сказала охранительница. — И да спасёт вас Император.
— И тебя тоже.
Семья Аграфены ушла дальше по улице. Издалека Ефросинья расслышала вопли мальчика:
— Мы пав-да не пойдём на паз-ник?
К сожалению, охранительница не расслышала ответ его мамы — скрипка и шум толпы были громче. Но Фрося успокоилась, когда Груша, Роман и Слава не встали в очередь на баржу, а зашли в один из магазинов.
«Да спасёт вас Император», — воззвала охранительница.
Что ж, теперь можно заняться Пикселем.
* * *
Зелёная листва деревьев колыхалась на слабом ветру. Они были похожи на зекарисские пальмы, но с белыми стволами, покрытыми чёрными полосами и пятнышками. Громко заиграл то ли аккордеон, то ли аналогичный музыкальный инструмент с Великородины, к которому вскоре прибавились тяжёлые электронные басы. На неестественно ярком фоне танцевали девушки в красных купальниках и причудливых узорчатых головных уборах, а между ними, будто среди стволов в лесу, сновал человек в костюме медведя. Задорный женский голос запел на непонятном языке.
Пиксель внимательно следил за творившимся на телевизионной панели зрелищем, ковыряя ложкой малиновый суп со сметаной. Капитан сидел за столиком в маленьком кафе-павильоне, совсем один. Хотелось отдохнуть от команды, одна часть которой бродила где-то поблизости, а другая осталась на корабле. Кроме корсара, внутри были лишь бармен и влюблённая парочка студентов — похоже, большинство собиралось отметить праздник в центре Престольного либо у себя дома. Справа от Пикселя за огромным стеклом снег падал на постепенно темнеющий парк, где редкие горожане выгуливали собак.
Лёгкие и прозрачные автоматические двери за спиной капитана раскрылись, и внутрь кто-то зашёл. Проглотив ложку того, что в меню значилось как «борщт», Пиксель обернулся и увидел полную женщину в белом. И понял, что добром эта встреча не кончится — то была Ефросинья Пронина. Охранительница повесила куртку и шапку на алюминиевую стойку и села напротив него.
— Не возражаете? — она выглядела не такой раздражённой, как на Рейвенхольде.
— Нет, госпожа охранительница, — капитан постарался принять непринуждённый вид.
— Я прошу у вас прощения, мистер Пиксель, — сказала Ефросинья.
— Положим, что извинения приняты, — корсар не скрывал недоверия.
Студенты удивлённо смотрели на них, будто впервые слышали общеимперский. Бармен подошёл к Прониной, что-то спросил на великородном, и она ответила, качая головой.
— На Рейвенхольде я действовала импульсивно и злоупотребила своими полномочиями, — охранительница снова повернулась к Пикселю. — А сейчас я поняла, что вы из тех людей, кто всё же думает о благе Империи.
— Губернатор Бримстоун умеет убеждать, — усмехнулся капитан, глотнув супа и закусив чёрным хлебом. — Не желаете ли перейти к делу?
Пронина задумалась и сказала:
— Спасибо за прямоту, мистер Пиксель. Вы ведь так же хотите покончить с Одержимым, как и я?
— Да, я тоже хочу разобраться с этой проблемой.
— Похвальная целеустремлённость. Так вот, мы с главным охранителем Руденко убеждены, что цель Одержимого — попасть в штаб-квартиру Бюро.
— И мне нужно её защитить? — Пиксель отвлёкся от тарелки «борщта».
За окном усилился монотонный шум — по дороге медленно проплыл флаер со щётками, которые сметали снег. Мелкая белая взвесь осела на стекле.
— Нет, ваша задача иная, — заговорила Пронина, когда уборочная машина отдалилась. — На Рейвенхольде террорист уводил нас от своей истинной цели. Погибли член парламента, множество военных и полицейских и несколько мирных подданных. Поэтому штаб-квартирой займусь лично я, а вам поручу дежурить на празднике. Позаботьтесь о том, чтобы люди не пострадали.
— Хорошо, госпожа охранительница, — почти сразу отозвался корсар.
С одной стороны, он обещал помочь Карлу и не хотел, чтобы Птитса прижали к стенке имперцы. С другой — спасение людей было важной частью его работы: от пиратов, спятивших сепаратистов или голода. Именно эта причина, наряду с деньгами, заставляла Пикселя закрывать глаза на жестокость Империи. Как же ему поступить, если его старый друг снова начнёт угрожать населению? Корсар не знал, однако на всякий случай согласился с охранительницей. Всё же власть не следовало злить.
— И ещё, — добавила Пронина. — Вы за последние годы имели дело с ксеноартефактами?
Этот вопрос был неожиданным.
— Да, пару лет назад слетал за одним и сдал охранителям, — корсар решил, что лгать не было смысла — всё равно проверят.
— В девяносто восьмом?
— В августе девяносто седьмого, — поправил Пиксель.
— И что это был за артефакт?
Охранительница оказалась дотошной.
— Кинжал, — капитан знал, что не отличался воображением, и не стал ничего придумывать. — Он принадлежал Пастырям, вымершей расе чужаков.
— И что он делал? — не унималась Ефросинья.
Она переставила солонку и перечницу на столе местами.
— Резал, — кратко, с улыбкой ответил Пиксель.
— Просто резал, как овощи или масло?
— Резал броню древних сторожевых роботов как масло, — капитан вспомнил произошедшее в храме и
