Демоны в Ватикане - Александр Рудазов

Пазузу даже не посмотрел в мою сторону. Сейчас он поглощен другим. Крохотной фигуркой Папы Римского, указующего в его сторону перстом. Лицо Его Святейшества спокойно, взгляд без страха обращен к клокочущему демону, уста шевелятся, читая строки Писания.

И Пазузу это явно не нравится. Он не черт, не дьявол, а демон Лэнга. Ему не страшны христианские молитвы, он не боится креста и святой воды. Но он все равно нечисть. Святая благодать в такой высокой концентрации для демона – что раскаленный нож, вошедший прямо в мозг. Пазузу крючит, он сучит пальцами, яростно шипит, глядя на папу.

Однако этого все же недостаточно, чтобы уничтожить архидемона. Какой-нибудь мелкий бес тут же бы и рассыпался прахом, но Пазузу – это все-таки Пазузу. Он преодолел натиск, зло клацнул клювом и резко взмахнул крыльями, устремляясь к вершине колокольни. Магию использовать даже не пробует – демоническая сила здесь бессильна.

Но когти всегда остаются когтями.

Папа не двигается с места, бесстрашно читая молитву. Пазузу несется на него, как разогнавшийся поезд – сейчас врежется, разорвет в клочья, разметет в пыль вместе со всей колокольней!

– Стой, – слабо произнес я, выжимая из крыльев все, что там еще осталось. – Стой. Стоять, [цензура] такая!!!

Пазузу даже не чихнул в мою сторону. Плевать он на меня хотел. Ему сейчас нужно только одно – расплющить источник раздражения. Убрать боль из головы. Или где он там чувствует дискомфорт.

Не успеваю. Черт его дери, я никак не успеваю догнать Пазузу. Счет идет даже не на секунды – на доли секунды. Он несется к цели кометой, а я… я с каждым мгновением только больше отстаю.

Меня накрыло жгучим гневом. Наверное, никогда и никого еще я так не ненавидел в жизни, как сейчас этого здоровенного урода. Крылья исступленно колотятся о воздух, едва только не вылетая из суставов. Перепонка раскалилась так, что вот-вот лопнет.

– Стой… – прохрипел я, теряя сознание от страшного перенапряжения.

В голове что-то звонко выстрелило. От паха к коленям и ступням хлынула нестерпимо горячая волна. Перед глазами вспыхнул радужный огонь.

И в следующий миг я вдруг резко ускорился.

У меня будто включился форсаж. Крылья перестали двигаться вовсе – я помчался, как реактивный истребитель. Да что там истребитель – гораздо быстрее. Все звуки куда-то исчезли, воздух стал поразительно густым и плотным, изменился даже цвет неба. Такое впечатление, что время вокруг замедлилось.

По-моему, на долю секунды я развил первую космическую скорость.

А еще через мгновение все закончилось. Странные ощущения в ногах и голове исчезли, я почувствовал, что останавливаюсь…

…и врезался прямо в Пазузу.

– Ради мира и любви – сдохни!!! – взревел я, вонзая в Пазузу все когти разом.

Столкновение было на редкость болезненным. В воздухе образовалась дикая мешанина лап, хвостов и крыльев. Хриплый клекот Пазузу донесся как будто откуда-то издалека. Я поймал обеспокоенный взгляд Папы Римского – мы не долетели каких-то несколько метров! – а потом понял, что падаю.

И Пазузу тоже падает. Сцепившись в плотный клубок, мы на страшной скорости впечатались в стену колокольни. По ней пробежала глубокая трещина, на землю посыпались кирпичи. Крича и ругаясь друг на друга, мы полетели вниз.

В падении я бешено работаю когтями, разрывая Пазузу кожу и мясо. Тот страшно кричит от боли… но сам почти не сопротивляется. Точнее, сопротивляется изо всех сил, но не физически – ментально.

– Я Есмь Древний!!! – пробуравило мне мозг страшным громом. – Сгинь и пропади!!!

Ничего не произошло.

Пазузу повторил еще раз. И еще раз. А потом начал исступленно посылать в меня удар за ударом, громогласно требуя умереть, рассыпаться, исчезнуть.

Но я ничего не чувствую. Вообще ничего. Словно это самые обычные вопли, а не импульсы демонической силы.

В глазах Пазузу все сильнее разгорается непонимание, перерастающее в ужас.

– Твоя аура!.. – в исступлении вскричал демон, наконец переходя в обычную рукопашную. – Ты!.. Кто ты такой?!!

Я его уже даже не слушаю. Плевать мне сейчас на все, что он там гнусавит. Заботит другое – добраться до внутренностей этой поганой твари! Вырвать их к чертовой матери!

Страшный удар! На полной скорости мы грохнулись на крышу ратуши. Проломили ее, разумеется, подняв тучи пыли, и с бешеной силой врезались в мраморный пол. Мне в спину вонзился угол тяжелой дубовой скамьи, Пазузу тоже трясет головой, пытаясь прийти в себя.

– Лаларту… – слабо клекочет он, опираясь лапищами об пол. – Так ты все-таки Лаларту, значит…

– Ни хрена подобного… – так же слабо прохрипел я, кое-как принимая вертикальное положение.

Я здорово изранил Пазузу. Но повреждения на глазах исчезают. Раны затягиваются, как будто мой враг состоит из жидкой смолы.

Но это уже не имеет значения. Потому что я весь заляпан его кровью. Она стекает с каждого когтя. В ней испачкан хвост и головной гребень.

Просто зашибись.

– Лаларту… – повторил Пазузу, пристально в меня всматриваясь. – Нет. Нет, ты не Лаларту. На секунду мне показалось, что твоя аура… нет, просто показалось. Все снова так, как раньше. Не знаю, откуда у тебя вдруг взялась мощь Лаларту, но ее больше нет. Значит, сейчас я тебя просто раздавлю.

– Может, поспорим? – хмыкнул я, резким движением выхватывая из кармана ковчежец Инанны.

Пазузу опустил взгляд. Недоуменно моргнул круглыми совиными глазищами. Приоткрыл клыкастый клюв, намереваясь что-то сказать или спросить…

Но тут на дно шкатулки упало несколько алых капель.

– Скажи миру пока, – прохрипел я, вытягивая руку.

Пазузу истошно завопил. Заскреб когтями по полу, безуспешно пытаясь сопротивляться. Неудержимая сила повлекла его ко мне, заставляя испускать вой раненой волчицы.

– Нет, нет, нет, ни за что-о-о-о-о-о-о!.. – заверещал Пазузу удивительно тоненьким голоском. – Я не хочу опять в тюрьму-у-у-у-у-у-у!..

Он вытянулся. Истончился. Перекрутился штопором, словно отражение в кривом зеркале.

А потом его просто втянуло в ковчежец Инанны. Как грязь всасывается в пылесос.

И крышка захлопнулась.

Глава 39

Я подбросил на ладони крохотную шкатулку. Шкатулку, заключившую в себе одного из архидемонов Лэнга. Внутри что-то тихо скребется и ругается на Наг-Сотхе. Пазузу явно не нравится находиться там, где он находится.

– А неплохо все-таки получилось, – вслух произнес я. – Душевно, можно сказать. Эх, вот если б еще нашу Думу можно было в какую-нибудь баночку запихать… и закопать поглубже… в полном составе… во главе со спикером…

Мечты, мечты. С людьми так не получится. Человек – существо сугубо материальное, он не может уменьшиться до микроскопических размеров, как демон.

Жаль, конечно.

– Выпусти меня! – приглушенно донеслось из шкатулки. – Выпусти!

– Не-а, не выпущу, – лениво ответил я.

– Почему?

– Потому что ты сволочь. С какой радости мне тебя выпускать?

Тоже нашел дурака – выпусти его. Сейчас все брошу и выпущу. А зачем ловил тогда, спрашивается?

Не тратя больше времени на препирания, я запихал шкатулку поглубже в карман. Злосчастные штаны, которыми я уже и не помню где разжился, здорово пострадали за последние часы, но пока еще держатся. Хорошая материя, прочная. И фасон вполне приличный, хотя и средневековый.

Итак, вот она, значит, какая – ромецианская ратуша? Ничего особенного. В этом городе данный орган самоуправления присутствует больше для галочки. Тут решаются всякие бытовые вопросы типа уборки улиц и проблем с канализацией. Настоящие власти заседают в Ватикане.

Кажется, мы с Пазузу проломили крышу главного зала. Просторное светлое помещение со множеством мозаичных окон, мраморный пол, колонны. Вдоль стен – картины и застекленные полки с книгами, пергаментными свитками, драгоценными украшениями. Наверное, что-то вроде Ленинской комнаты.

Надо прикинуть, что делать дальше. Пазузу пока что может полежать у меня в кармане – ничего ему там не сделается. Сейчас есть другие животрепещущие вопросы.

Полагаю, в первую очередь нужно вернуться за папой. Не уверен, что он сможет спуститься с колокольни без посторонней помощи – мы с Пазузу ее здорово покорежили. Хорошо, что она построена с большим запасом прочности, а то бы точно рухнула.

– Патрон, а мы тут, кажется, не одни… – осторожно прозвучало в голове.

Я уже и сам вижу. Чувство Направления молчит, но уши не обманывают. Я слышу из коридора приглушенные звуки шагов. Кто-то идет сюда. Скорее всего, привлеченный шумом.

Значит, в ратуше есть как минимум один человек. И это довольно странно – охваченные безумием горожане инстинктивно высыпали на улицы, в помещениях почти никого не осталось.

А еще более странно то, что незнакомец не ощущается Направлением. Это может означать только одно – принадлежность к чародейской братии. Но все законные ромецианские чародеи сейчас в своем университете. Что же до незаконных…