Ад уже здесь - Сурен Цормудян

— Колян, ты не спал что ли? — хмыкнул Сквернослов.

— А может, хватит спать?! Мы проспали весь наш мир, и теперь нельзя проспать все что осталось! А вы, американцы, чего боитесь?! Не вам рисковать! Не вам собою жертвовать! Мы это сделаем! МЫ! Только не мешайте нам, черт возьми!

— Это очень сложно, — вздохнул Рэймен. — Даже рьяные противники ХАРПа не позволят русским применять здесь ядерное оружие.

— Погоди, Морган, — Тиббетс приподнял ладонь. — Какая мощность бомбы?

— Шестьдесят четыре килотонны. — Ответил Варяг.

— А где она? Она в той вашей машине, которую видели наши рейнджеры в лесу во время вашей стычки с хуманималами?

— Так там были ваши люди? Да. Она в той машине.

— А где машина?

— Завалена снегом. Она в расщелину провалилась. Неглубоко. Я могу найти это место.

— Так, — Тиббетс потер подбородок. — Предположим что мы в долине. Предположим ближе, чем на десять миль к установке не подойти. Мощности заряда может не хватить. И с большой вероятностью может не хватить.

— Что ты задумал, Джон? — спросил Морган. — Ты уже знаешь, как убедить людей позволить русским взрывать бомбу? Ты знаешь, как договориться со стражами и попасть в долину с этой бомбой?

— Видишь ли, дорогой Морган, гораздо меньше людей будет противиться тому, чтобы бомбу взорвал американец. И эффективность взрыва возрастет значительно, если взорвать ее на высоте нескольких сот футов. И тогда предварительная и основная ударная волны сметут антенное поле излучателя.

— Джон, что ты задумал? — Рэймен вопросительно уставился на Тиббетса.

— А ты разве забыл? У меня ведь тоже есть козырь в рукаве.

— Что?

— Не зря я выходит, в свое время починил и сберег это «Пайпер Чероки». — И Тиббетс впервые улыбнулся. Только улыбка эта была какая-то пугающая.

— Да, но его скорость, Джон. Очень мало шансов успеть убраться…

— Да их почти нет. Я и не буду пытаться.

— Джон! — Рэймен нахмурился.

— Нет, дорогой Морган. Это достойный конец для последнего «Великого инквизитора». И так я хоть как-то смогу искупить свою вину перед всем человечеством. Это судьба, дорогой Морган. Я столько термоядерного огня обрушил на других, что будет справедливо и мне погибнуть в этом огне…

— Джентльмены, — Варяг развел руки, — Я что-то не понял. Что такое это ваш «Пайпер Чероки»?

— Это самолет, — Ответил Тиббетс.

67. WOUND

От блокпоста до ангара расположенного на вершине плоского холма тянулся стальной трос, проходивший через отверстия в контрольных столбах сделанных из железнодорожных рельс. В бушующую метель, когда, вытянув руку человек, мог просто не увидеть собственную ладонь, этот трос был единственным, что удерживало переходящих из городских подвалов к ангару и обратно людей от смерти. Раньше была натянута веревка. Однажды отряд дозорных пошел менять старую смену в ангаре. Была сильная вьюга, и они шли, держась за эту веревку, опустив голову от бьющего в лица снега. Надо было пройти около ста метров. Больше этих людей никто не видел. Потом, когда вьюга стихла, начались поиски. Оказалось, что всего в нескольких шагах от ангара веревку кто-то перерезал и протянул ее в другую сторону по склону холма. Раскопали заметенный снегом конец веревки и дальше копали это место. Нашли замерзшие сгустки крови и несколько свежих гильз. И все. Кто подстроил эту западню, в которую ведомые путеводной нитью шли люди, никто до сих пор не знал. А минуло уже почти десять лет. Людям Хоуп Сити стоило большого труда вбить эти обрезки рельс в промерзшую землю и пропустить стальной трос, но с тех пор больше ни один дозор не пропал.

Вот и сейчас мела метель. Стихия то вполголоса ворчала, то орала как исполинское и голодное чудовище, водя хороводы снега вокруг старого ангара на окраине Хоуп Сити. В ангар от внешнего блокпоста, где кончался трос, вела длинная траншея. Внутри тоже был оборудован пост. Поскольку здесь была зона ответственности фракции Рэймена, тот тут дежурили его люди. Снаружи утепленного ангара слышались завывания ветра. Внутри стоял самолет. Тот самый «Пайпер Чероки». Совсем крохотный, по сравнению с великанами Ил-76 и Ту-95, которые встретились им на пути. Он больше походил на легковой автомобиль своими габаритами и красивыми обводами. Белый. Элегантный, с острым носом, от которого расходились подобно усам лопасти винта поршневого двигателя. Варяг медленно ходил вокруг него и улыбался, поглаживая ладонью холодные крылья и корпус, трогая лопасти винта.

— Роберт, спросите Джона, как давно он на нем летал?

Тиббетс задумчиво смотрел в потолок, сидя в старом автомобильном кресле, расположенном у стены и курил сигару.

— Год назад, — перевел Лазар ответ пилота. — Он мог бы делать это чаще, но топливо в огромном дефиците. Оно больше нужно для снегоходов. А полеты на самолете расцениваются не более чем забава.

— Красивая машина, — Яхонтов продолжал улыбаться. Самолет имел лыжные шасси и был установлен на постамент из вращающихся стальных барабанов, которые облегчали выкатывание самолета из ангара. Николай взглянул на висящую у ворот ручную лебедку. Видимо с ее помощью надо выводить самолет из укрытия.

— Замечательный аппарат, да Коля? — Яхонтов взглянул на Васнецова. — Мирный. Не созданный, для того чтобы убивать.

— Однако мы и его готовы превратить в ядерный бомбардировщик. — Усмехнулся мрачно Николай.

— Но ведь это для всеобщего блага. Разве нет?

— Конечно. Всеобщее благо, — с каким-то сомнением в голосе кивнул Васнецов. — А им трудно управлять?

— Да что ты. Это как на велосипеде. — Махнул рукой Варяг.

— Тоже самое ты говорил про Ил-76.

— Да это ни в какое сравнение не идет. Тут вообще все просто. Крейсерская скорость низкая. Значит, разгон большой не нужен. Главное набрать скорость отрыва, а она на нем не высока. И пташка сама начнет рваться в небо. Помнишь, что я тебе говорил про физику взлета? — Яхонтов подмигнул и улыбнулся. — Его даже ты сможешь в небо поднять без чьей-либо помощи.

— Да, — хмыкнул Николай. — Конечно. Только ведь я не умею ездить на велосипеде. Не довелось. — Он потер ладонью лоб и украдкой взглянул на Тиббетса, затем снова обратился к Варягу. — Слушай, так чего мы ждем? Нам осталось вернуться к луноходу, забрать бомбу и все. Уже сегодня можно покончить, наконец, с ХАРПом. Зачем нам идти к этим стражам?

— Ишь ты, шустрый какой, — Яхонтов покачал головой. — Во-первых, вариант со сбросом бомбы с самолета, это билет в один конец. У них тут есть старый парашют и у меня есть стропы, чтобы заменить на нем порванные. Но даже если сбросить бомбу с парашютом, очень мало шансов уйти на таком тихоходном самолете от взрыва. Так что если есть хоть призрачный шанс договориться со стражами… убедить их в том, что они охраняют вселенское зло и потакают гибели планеты, то этот шанс надо использовать, и тогда, быть может, никому не придется жертвовать собой.

— Но как же десятимильная зона вокруг антенного поля? — развел руками Николай.

— Мы же толком ничего не знаем, что там происходит. И, в конце концов, может, есть, чертов выключатель у стражей. Мы должны испробовать все возможности и оставить применение ядерного оружия на самый крайний и безвыходный случай. Разве мало этих бомб в свое время сотрясали землю? Да и пожертвовать из своих запасов топливо для самолета, люди не очень то хотят. Даже те, кто за уничтожение ХАРПа.

— Даже перед лицом всеобщей гибели? — удивился Николай.

Варяг развел руками.

— Так уж люди устроены.

— Вот уж действительно, — Васнецов покачал головой, — Люди… Знаешь, оглядываясь на весь наш путь, я вдруг начинаю понимать, что проще было, когда мы имело дело с пси-волками, морлоками и молохитами… а вот люди… Роберт. Роберт!

— Да юноша. Что вы хотите? — Лазар, присевший на какой-то ящик, взглянул на Васнецова.

— А что, хуманималы на этот ангар не нападают?

— Что вы. Нет, конечно. Они очень боятся открытых пространств. А этот холм не имеет никакой растительности и никаких свойств рельефа, которые могли быть укрытиями. Все на пять миль вокруг пустошью заполнено… или как это правильно сказать… В общем боятся они открытой местности. Это может у них рефлекс такой еще с ядерной войны. При ядерном ударе на открытом пространстве верная смерть. На город со стороны леса они пытались напасть неоднократно. А вот сюда ни разу.

— А кто тогда похитил дозорных ваших много лет назад?

— Так ведь никто не знает. Давно это было. Никаких следов не нашли.

— Ясно. Варяг, ну что?

— Скоро выдвигаемся, — кивнул Яхонтов. — Утром завтра. Надо выспаться. Да и в город надо вернуться дотемна. — Было видно, что ему не очень хочется расставаться с самолетом. Влюбленный в небо летчик, всегда им остается. Даже когда неба этого нет и мир укутан в белый саван мертвеца…