Доктор Сон - Стивен Кинг

Дэн вышел наружу. От мужчин, приехавших, чтобы похитить Абру, не осталось и следа – только одежда. Женщина – та, которая пыталась усыпить его, – еще жила, но и ей оставалось недолго. Она доползла до стола, на котором стояла поврежденная корзина для пикника, и теперь полулежала, опершись на скамью, обратив к Дэну, Джону и Дэйву свое перекошенное лицо. Вытекшая из носа и рта кровь напоминала испанскую бородку. Перед блузки стал ярко-алым. Когда Дэн приблизился, кожа на ее лице растаяла, а одежда опала, словно под ней остался только скелет. Не поддерживаемые больше плечами бретельки бюстгальтера повисли кольцами. Из мягких тканей остались только глаза, следившие за Дэном. Затем кожа возникла вновь, а под одеждой обозначились очертания плоти. Упавшие лямки бюстгальтера впились в плечи, причем левая перетянула змеиную пасть, словно заткнув ее и лишив возможности кусать. Кости пальцев, которыми женщина придерживала сломанную челюсть, превратились в нормальную руку.

– Вы нас кинули, – неразборчиво выговорила Змеючка Энди. – Угодить в лоховскую ловушку! Поверить не могу!

Дэн указал на Дэйва.

– Вот этот лох – отец девочки, которую вы собирались похитить. Если интересно.

Змеючка сумела ухмыльнуться. Ее зубы тоже покрывала кровь.

– Думаешь, мне есть до этого дело? Для меня он всего лишь еще один козел с членом. Вы все одинаковы. Даже папа римский. Готовы сунуть свой хер куда попало. Ненавижу мужчин. Вам ведь непременно нужно победить, так ведь? Непременно…

– Где еще один? Где Ворон?

Энди закашлялась. В уголках рта показались кровавые пузыри. Когда-то она потерялась, а потом нашлась. Ее нашла в затемненном зале кинотеатра богиня с грозовой тучей черных волос. И сейчас, умирая, она бы не хотела ничего изменить. Годы со времени правления бывшего актера и вплоть до появления в Белом доме первого чернокожего президента стали лучшими в ее жизни, а та единственная ночь с Роуз, поистине магическая ночь, – самым запоминающимся событием. Энди радостно улыбнулась этому высокому красавчику. Было больно, но она справилась.

– Ворон? Он сейчас в Рино. Трахает лоховских стриптизерш.

Она снова начала исчезать. Дэн расслышал шепот Джона Долтона:

– О мой Бог! Только посмотрите на это. У нее мозговое кровотечение, и я его вижу.

Дэн подождал, не вернется ли женщина еще раз. В конце концов она вернулась, громко застонав сквозь стиснутые зубы. Похоже, выпадение из цикла было гораздо более болезненным, чем приведший к нему удар, но Дэн подумал, что может это исправить. Он убрал руку женщины, которой та поддерживала сломанную челюсть, и ухватился за нее. Почувствовал движение костей черепа, словно тянул за осколок разбитой и склеенной скотчем вазы. Теперь женщина уже не стонала, а громко кричала, делая слабые попытки оттолкнуть Дэна, который не обратил на них никакого внимания.

– Где Ворон?

– В Эннистоне! – выкрикнула Змеючка Энди. – Он сошел в Эннистоне! Пожалуйста, не причиняй мне боль, папочка! Умоляю, не надо. Я сделаю все, что ты пожелаешь!

Дэн вспомнил рассказ Абры о том, что эти монстры творили с Брэдли Тревором в Айове, как пытали его и еще бог знает скольких детей, и почувствовал почти неудержимое желание взять и вообще оторвать этой суке всю нижнюю часть лица. А потом бить по голове ее же челюстью, пока она не растворится окончательно.

Но затем – как ни абсурдно это было, учитывая обстоятельства, – ему на память пришел мальчуган в футболке «Брейвз», тянувшийся к горке кокаина на глянцевой обложке журнала. Саха, сказал он. Эта женщина не имела с тем ребенком ничего общего. Ничего! Вот только повторять себе это оказалось бесполезно. Гнев Дэна внезапно ушел, оставив ощущение пустоты и слабости.

Не делай мне больно, папочка!

Он поднялся, вытер пальцы о рубашку и, ничего вокруг не замечая, направился к поезду.

(Абра ты здесь)

(да)

Уже без прежней паники. Хорошо.

(нужно чтобы мама твоей подруги вызвала полицию и сообщила им что тебе угрожает опасность Ворон в Эннистоне)

Дэну совсем не хотелось вмешивать полицейских в сверхъестественное по сути своей дело, но сейчас он не видел другого выхода.

(но я не)

Прежде чем она смогла закончить фразу, ее мысль заглушил мощный, исполненный женской ярости крик.

(АХ ТЫ, МАЛЕНЬКАЯ СУЧКА)

Внезапно женщина в шляпе вновь оказалась в голове Дэна, но только уже не во сне, а наяву: невероятно красивое обнаженное создание с мокрыми волосами, пряди которых рассыпались по плечам словно щупальца Медузы. А затем ее рот открылся, и от красоты не осталось и следа. Теперь он видел лишь зияющее темное отверстие с единственным острым бесцветным зубом. Почти клыком.

(ЧТО ВЫ НАДЕЛАЛИ!)

Дэн пошатнулся, и ему пришлось опереться о стенку первого пассажирского вагона, чтобы сохранить равновесие. Мир внутри его головы перевернулся. Женщина в цилиндре пропала, и внезапно он оказался в окружении толпы людей с озабоченными лицами, и каждый спрашивал, все ли с ним в порядке.

Он вспомнил рассказ Абры, как перевернулся мир в тот день, когда она заметила снимок Брэдли Тревора в «Эннистон шопер»; как совершенно неожиданно оказалось, что она смотрит на все глазами женщины в шляпе, а та завладела ее взором. Теперь он понял. Это случилось снова, только на этот раз Абра захватила его с собой.

Роуз лежала на земле. Он заметил широкую полосу предвечернего неба. А окружавшие люди были, несомненно, членами ее банды детоубийц. Это видела Абра.

Однако оставался вопрос: что видела Роуз?

Змеючка выбивалась из цикла, но потом упрямо возвращалась. Было больно. В очередной раз придя в себя, она увидела мужчину, сидевшего рядом на коленях.

– Могу я чем-то вам помочь? – спросил Джон. – Я врач.

Несмотря на боль, Змеючка расхохоталась. Этот врач был одним из тех, кто только что убил доктора Истинных. И теперь он предлагал ей помощь. Гиппократ, наверное, в гробу перевернулся!

– Пусти мне пулю в лоб, придурок.

Подошел урод, прикончивший Грецкого Ореха, и встал рядом с доктором.

– Вы это заслужили, – сказал Дэйв. – Неужели вы думали, что я позволю вам выкрасть мою дочь? Пытать ее и убить, как того несчастного мальчика из Айовы?

Так им и об этом известно? Откуда же? Впрочем, теперь это не имело значения. По крайней мере для Энди.

– Вы режете свиней, коров, овец. Чем мы хуже?

– По моему скромному мнению, убийство человека – это далеко не то же самое, – заметил Джон. – Можете назвать меня сентиментальным глупцом.