Попирая волю Небес - Avadhuta

попы и священники за хрен знает сколько лет. И всё, что для этого было нужно, это стакан воды и кубик льда.

Игнасио допил минералку и продемонстрировал лёд, оставшийся в стакане, после чего продолжил.

— Всю информацию во вселенной создал бог. Я не буду углубляться в вопрос о том, откуда он её взял и зачем вообще нужно было создавать этот мир. Хотя мир получился, откровенно говоря, дерьмовым. И радует меня в нём только то, что совсем скоро, всего через пятьсот миллиардов лет после сотворения и через три дня от этого момента, он, наконец, будет уничтожен. Взорвётся от раздувшей его энергии пространства, и вся материя обратится в свободные кварки. Пространство как функция взаимодействия энергии тоже прекратит своё существование, и вся информация во вселенной будет стёрта. Бог, наконец-то, полностью умрёт. Его труп сгниёт и исчезнет. Наступит полная и окончательная смерть.

— Полная, но, увы, не окончательная. — Покачал я головой, допивая сок. — Азатот поглотит этот мир, и тем самым даст начало новому циклу бессмысленного бытия.

— Азатот? Вы верите в богов? — Слегка нахмурился Игнасио.

— Верю? Нет, я не верю в них. Я знаю о них. Я общался с ними, как сейчас с вами. Правда, мы не минералку пили. И поверьте, это знание не даёт ни капли надежды на лучшее будущее. Вы говорили, что этому миру пятьсот миллиардов лет? Далековато я забрался. В годы моей юности учёные говорили, что вселенная возникла пятнадцать миллиардов лет назад.

Я попытался вернуть беседу к теме науки, но, видимо, мои высказывания испортили Игнасио настроение.

— Прошу меня простить. Пойду прогуляюсь и поразмышляю о бренности бытия. — Встал он из-за стола. — Можете поговорить с Джоном. Он любит обсуждать богов и их тайные замыслы. Думаю, вы нашли друг друга.

С этими словами недовольный Игнасио быстро пошёл прочь по улице и вскоре свернул к морю, скрывшись с моих глаз.

Я недоумённо проследил на его почти что бегством, после чего перевёл взгляд на два стакана на столе передо мной. Поднявшись со стула, я подошёл к бармену.

— За напитки нужно заплатить? — Поинтересовался я.

— Что вы, пустое. Какие деньги, если до конца света осталось три дня? Народ уже пару месяцев как не работает, а только проедает запасы. Я в этом кафе тоже работаю, потому что мне это нравится. Предыдущий хозяин подался к последователям Церкви Полярного Лиса. Они вон там заседают.

Джон указал на небольшую толпу рядом с ослепительно белым зданием дальше по улице. Большинство домов в городке были «цветастыми», и белое здание сильно выделялось из общего стиля.

— А чем вы так расстроили беднягу Игнасио? Раскритиковали его гипотезу? — Поинтересовался Джон, протягивая мне новый стакан с соком.

— Нет. Я сказал, что уничтожение этого мира — это ещё не конец.

— Правда? А я, признаться, надеялся, что таки это конец.

— Для вас, может быть, да. А вот для всего остального мироздания это просто ещё одна кончина мелкой и незначительной вселенной. Таких за секунду дохнет больше, чем живёт мух на этой планете.

— Хм… Подобная мысль удручает. Я не очень разбираюсь во всей этой науке. Всё-таки у меня лишь три класса церковно-приходской школы. Но одно я из разговоров с Игнасио понял точно: раньше было лучше.

— Истинно так! — Усмехнулся я. — Давайте же выпьем за былые времена. — Мы чокнулись стаканами и пригубили сок. — Так вы не отсюда?

— Нет. Я раньше воевал в армии человечества. Бился с демонами, хаоситами и орками.

— Во славу Бога-Императора? — Удивлённо поднял я бровь.

— Во славу него, родимого. — Вздохнул Джон.

— Ну, тогда выпьем за императора. — Предложил я.

Мы опять глотнули сока.

— Спиртное тут не подают? — Поинтересовался я. — Я как-то больше ожидал бы увидеть толпы пьяных в дупель алкашей, срочно надирающихся в ожидании конца света.

— Удивительно, но никто из живущих не хочет дурманить себя в последние дни жизни. Ещё год назад некоторые выпивали, но последнее время сам собой установился сухой закон. Даже те, кто погрязли в разврате и похоти, не признают алкоголь и наркотики. Я-то как истинный солдат армии Императора никогда спиртное и в рот не брал. А вообще, у меня создаётся впечатление, что в эти последние дни сам мир старается быть лучше. Это как погребальный саван. На похоронах люди желают выглядеть лучше, чем они когда-либо были при жизни. Так и этот мир сейчас стремится показать себя с той стороны, которая никогда не была доступна за все предыдущие пятьсот миллиардов лет.

— Всё может быть. — Кивнул я, осматривая площадь и «тусующихся» тут людей. Все были странно умиротворёнными и счастливыми. — Каждый раз, когда пророки объявляли наступление очередного конца света, народ ударялся в гулянья и празднования. А когда в очередной раз выяснялось, что мир и не думает самоуничтожаться, людей настигали скорбь и ужас. Стремление к смерти заложено в самой сути разумных существ. Дай им надежду, что всё прекратится уже завтра, и они обрадуются. Обрадуются тому, что всё это дерьмо в их жизни, наконец, закончится, и им даже не надо будет резать себе вены для этого.

— Ну, надеюсь, на этот раз пророки всё-таки не соврали. — Усмехнулся Джон. — Мне страшно даже представить себе, какое разочарование ждёт всех и каждого, если выяснится, что конец света откладывается ещё на пятьсот миллиардов лет.

Я не смог удержаться от смешка, представив себе эту картину.

— И как народ коротает время в ожидании конца света? — Поинтересовался я.

— По-разному. Но в целом всех можно разделить на три группы. Кто-то ходит по улице и общается с другими людьми. Народ охотно делится сокровенными мыслями и откровениями об устройстве мироздания. Вторая группа ударилась в распутство и страсть. Не поймите меня неправильно, я сам по вечерам захожу к таким людям в гости. Но некоторые тратят на секс, танцы и сон всё своё время. И третья группа ударилась в религию. Как правило, они славят богов каждый в меру своих способностей. Вас как, не тянет воспеть хвалу Господу?

На лице Джона проступила ехидная ухмылка.

— Не особенно. — Признался я. — Я видел достаточно разных богов, и что-то у меня не возникает ни малейшего желания восхвалять хоть одного из них. Думаю, у них недостаточная для этого квалификация. Быть богом, и быть квалифицированным богом-профессионалом — это совершенно разные вещи.

— Может, тебя тогда богом сделать?

Я подозрительно посмотрел на Джона и просканировал его псионикой.

— Не, чё то не охота. — Открестился я от такой чести. — Мне лень.

Ответом мне был лишь смех.

— А где тут обитают поклонники плотской любви? — Спросил я