Конспирология - Александр Дугин

Этими персонажами и другими неоконсами созданы или инфильтрованы следующие think tank’и и институты:

«Проект за Новый американский век» (Project for the New American Century PNAC), призванный «обеспечить Америке глобальное лидерство»;

«Американский институт предпринимательства» (American Enterprise Institute — AEI), основанный в 1943 в последние десятилетия стал кузницей неконсервативных кадров;

«Еврейский институт вопросов национальной безопасности» (Jewish Intitute for National Security Affairs (JINSA), ставящей своей главной целью «объяснить широкой публике, что вопросы национальной безопасности США и Израиля полностью совпадают»;

«Центр за политическую безопасность» (Center for Security Policy — CSP), чья задача «способствовать всеобщему миру на основе американского могущества»;

«Хадсонский институт» (The Hudson Institute), «Институт высших стратегических и политических исследований» (The Institute for Advanced Strategic and Political Studies), «Центр этики и публичной политики» (Ethics and Public Policy Center), «Фонд защиты демократии» (The Foundation for the Defense of Democracies) и многие другие более мелкие организации.

«Неоконсы» имеют целую галактику своих изданий и полосы в центральных американских газетах, часть которых проплачена американским медиамагнатом Рупертом Мэрдоком. Так, им принадлежат: «Комментарии» (Commentary), старейший неоконсервативный журнал, Нэйшнл Ривью (National Review), являвшийся одним из главных антикоммунистических изданий США, «Уикли стэндард» (The Weekly Standard), пропагандирующий с 1995 года «прелести американской империи», «Нью Рипаблик» (The New Republic), бывший левый и просоветский журнал, поменявший свою ориентацию на прямо противоположную при Рейгане, «Нэйшнл Интрист» (The National Interest), основанный в 1985 Ирвингом Кристолом и являющийся медиаплатформой для наиболее влиятельных неоконсервативных теоретиков — Миджа Дектера, Самуила Хантингтона, Чарльза Краутхаммера, Ричарда Перла и Дэниэла Пайпса, «Паблик Интрист» (The Public Interest), также основанный Ирвингом Кристолом вместе с Дэниэлом Беллом в 1965, и многие другие.

Троцкистское прошлое

Первое поколение неоконсерваторов — в частности, отец-основатель движения Норманн Подгоретц — состояло из политиков, бесконечно далеких от какого бы то ни было консерватизма. В подавляющем большинстве это были крайне левые еврейские интеллектуалы-экстремисты, входившие в состав троцкистского движения. Они вдохновлялись марксизмом, критиковали капитализм и занимали ультрамаргинальные позиции далеко за пределом левого фланга демократической партии. По вопросам буржуазных моральных ценностей, национализма или религии, а также частной собственности троцкисты — как и другие коммунисты — занимали крайне отрицательные позиции; для них все это было не более, чем «лживыми буржуазными мифами». Возникает закономерный вопрос: как люди с таким мышлением могли прийти к воспеванию либерализма, священной частной собственности, моральных ценностей, американской империи и крайнего национализма? Ответ следует искать снова в теориях Лео Штросса: для философов, в его понимании, также не существует никаких ценностей, для них важна власть, а все «мифы» и «идеи» являются лишь полезным прагматическим инструментом для одурачивания и мобилизации масс. Для самих троцкистов, разбитых на мелкие, враждующие друг с другом группки, давно стала нормой тактика «энтризма», вступления в более крупные, как правило, левые политические организации и партии, чтобы использовать их как потенциал для своих целей. В Лео Штроссе наиболее циничные из них обнаружили замечательное обоснование для крайних форм оппортунизма — в борьбе за власть и влияние можно было инфильтровываться не только в близкие, хотя и более умеренные идейно политические организации, но и в совершенно чуждые — «власть оправдывает все».

Далее, определенную роль сыграло еврейское происхождение — по странной случайности практически все крупные фигуры неоконсерваторов (за исключением Дональда Рамсфильда и Дика Чейни) этнические евреи. (Некоторые американские критики в шутку расшифровывают аббревиатуру «neo-cons» так: «cons» for «conservatives», «neo-» for «jews»: «конс» — значит, консерваторы, а «нео» значит, евреи). Создание государства Израиль мобилизовало патриотические чувства евреев безотносительно их политической ориентации, а раз США были гарантами безопасности нового государства и главной внешней опорой, то американское еврейство отодвинуло на второй план политические разногласия и инвестировало свой интеллектуальный потенциал в поддержку и укрепление той державы, от которой зависело существование и развитие Израиля. При этом либерально-капиталистический и протестантско-мессианский характер американского общества и империалистический стиль его политики был расценен как нечто второстепенное. Важна была лишь поддержка Израиля. Этот момент был решающим в эволюции предшественников современных неоконсерваторов. Раз США помогает Израилю, надо бороться за укрепление США перед лицом его противников и ратовать в том числе и за увеличение военного бюджета.

И, наконец, третьей составляющей эволюции американских троцкистов в неоконсерваторов была традиционная для троцкизма ненависть к Сталину и СССР. Сам Лев Троцкий был, безусловно, убежденным марксистом и творцом большевистской революции. Но для него личная обида на Сталина и идейные разногласия с ним оказались выше идеологических противоречий с мировым капитализмом. Так, антисталинизм и антисоветизм затмил для западных троцкистов все остальные соображения, и для борьбы с советизмом и просоветскими коммунистическими движениями и партиями троцкисты были готовы пойти на альянс с кем угодно — хоть с самим дьяволом. Между двух врагов — сталинизм (т. е. просоветский коммунизм) и капитализм — они изначально выбрали в союзники капитализм, став, по сути, пятой колонной в рабочем движении всего мира — как в Америке, так и в Европе, а также в странах Третьего мира. Марксистской риторикой они старались привлечь к себе радикальные левые политические силы, но лишь с тем, чтобы оторвать их от общекоммунистического фронта и сделать косвенно проводниками американской стратегии. Показательно, что это уже после холодной войны в Европе эти антисоветские коммунисты троцкистского толка стали не умеренными социал-демократами — как этого можно было бы ожидать, но радикальными либералами и ярыми поборниками ультралиберализма проамериканского толка. Показателен в этом смысле пример португальца Барросо, который является сегодня главой Евросоюза — в юности он был крайне левым троцкистом экстремистского толка, в оппозиции как просоветским коммунистам, так и европейской социал-демократии, а в 80-е и 90-е годы оказался в лагере ультралибералов жестко проамериканской ориентации, сохранив при этом неприязнь к европеизму социал-демократического толка.

Показательно, что уже в 1947 видный американский троцкист Джеймс Бернэм написал программную книгу «Битва за мир», в которой защищал американские ценности, и на основе макиндеровской геополитики отстаивал необходимость массированной планетарной борьбы против СССР. Именно он был одним из теоретиков «идеологической войны» с социалистическим лагерем и основателем «Конгресса за культурную свободу».

Из этой же среды вышел Норманн Подгоретц, троцкист и активист еврейских национальных организаций (в частности «Американского еврейского комитета»), который радикально порвал с другими левыми в 60-е годы, публично заявив, что «контр-культура хиппи и пацифизма, психоделики и молодежного коммунизма и мультикультурализма ослабляют США и на этом основании должны быть отброшены». В борьбе против левого нонконформизма внутри США, против СССР, социалистического лагеря и просоветских форм коммунизма, а также против нерешительной социал-демократической Европы, балансирующей между США и СССР, еврейские троцкисты сомкнулись с традиционными консервативными либералами, образовав тот неоконсервативный синтез, который стал основной чертой современной американской политики.

Троцкистское наследие в рамках неоконсерватизма сохранилось в виде внутреннего ценностного нигилизма («философы» Лео Штросса), циничного прагматизма в обращении с массовыми ценностями и мифами, «энтризма» в различные политические организации и партии, жесткой идеологизации политической программы, почти орденского или сектантского характера «внутреннего круга» посвященных, экстремизма и радикализма политических формул и программ, демонизации врага и т. д. Все эти черты напрочь отсутствовали у традиционных американских консерваторов, которые были настроены изоляционистски, внутренне толерантно и менее радикально, а кроме того свято верили сами в преимущества американских ценностей и «святость» американской мечты — в рынок, демократию, свободу и т. д. Троцкисты резко изменили сам консервативный стиль, примешав к консерватизму несвойственные ему черты — экстремизм, фанатизм, истерическую волю к власти, поиск врага.