Хранители жемчужного жезла - Вольфганг Колльберг

Почти не дыша, благоговейно все рассматривали медноволосого подростка, который спокойно и немного устало шел справа от Васкелинданьи. В правой руке он нес продолговатую коробочку, излучавшую перламутровый свет. Каждый знал, что это знаменитый Жемчужный ларец с таинственным и могущественным Жезлом. На левой руке мальчика сидели двое крохотных гномов в огромных красных колпаках.

— Это знаменитый маг гномов и та мужественная девушка, — шептались присутствующие. Голубые глаза девушки были скрыты за темными очками.

Долгожданный герой поклонился Его Величеству Оберону, его августейшей супруге и канцлеру. И вдруг радостный шепот привлек внимание зрителей: крохотные гномы увидели своего камарина. Слева от Хрустального трона находилось богато украшенное маленькое возвышение, где стоял крохотный трон, а на нем восседал Его Величество Голиаф собственной персоной.

Король фей поднял руку, и взволнованный шум и шорохи в Зале мгновенно стихли. Оберон, улыбаясь, приветствовал героев, называя каждого полным именем и титулом, если таковой имелся, и Зал тепло встречал их. Когда же вперед вышел рыжеволосый подросток с Рагнуром на руке и оба они раскланялись, Зал взорвался восторгами. Охи и ахи, восторженные возгласы сопровождали и рассказ Васкелинданьи из Готима. Его старались запомнить, чтобы и через сотни, тысячи лет пересказывать как великое предание.

Когда смолк последний возглас, Лаурин выступил вперед.

— Друзья мои, полагаю, настал час объясниться. — И он рассказал, как однажды тысячи лет назад, посещая одну из многих неизвестных доселе пещер своего подземного королевства, он был внезапно повержен на колени таинственной темной Силой, лишившей его воли. С тех пор он, могущественный король гномов, должен был отказаться от любви, дружбы, любой привязанности и служить ужасному владыке хаоса, как завороженный, как раб, пока наконец не был освобожден Оливером. Он рад и горд тем, что его старому другу и верному спутнику Рагнуру, коего многие считали злодеем, Вселенная тоже отчасти обязана своим спасением. Но когда Зал фей готов был в очередной раз возликовать, Лаурин внезапно заявил, что он бесконечно сожалеет, однако должен омрачить сегодняшний праздник выяснением одной очень важной вещи. Все они знают, что благодаря Олли и Рагнуру ужасный владыка хаоса Уруголь снова заперт подо льдами Антарктиды и, надо надеяться, останется там навеки, но неплохо было бы выяснить, кто тот преступник, который пробудил Уруголя, ведь каждому известно, что владыка хаоса не пробудился бы без посторонней помощи. И пока злоумышленник еще не найден, катастрофа может повториться в любой момент. Поэтому он просит всех держать глаза открытыми и всю информацию на этот счет передавать ему, либо Клинингу, магу крохотных гномов, либо руководителю тайной службы Объединенного Королевства канцлеру Овангару.

Едва он успел договорить, как камарин крохотных гномов, присутствующий на церемонии, поднялся со своего трона, подошел к переднему краю возвышения, чтобы все его хорошо видели, и сказал глубоким чистым голосом, который был слышен и в самых дальних уголках Зала фей:

— Ваше Величество, мой милый король Лаурин, прошу на меня не сердиться, но вы не оставляете мне выбора…

Мгновенно в Зале повисло неловкое молчание.

Вальмин в ужасе прошептал:

— Ах, как скверно-то! Теперь Уруголь вселился в нашего камарина!

Лаурин удивленно взглянул на Голиафа:

— Как мне вас понимать, Ваше Величество?

— Прежде чем я отвечу на этот вопрос, позволите ли вы мне встречный вопрос?

— Да, разумеется, — Лаурин нервничал.

— Кто из живых существ, нам известных, в состоянии так глубоко проникнуть в недра земли — до темницы Уруголя?

— Теоретически каждый, — пожал плечами король гномов, но потом покачал головой. — Однако на практике — единицы.

— Другими словами, вы, Ваше Величество, считаете, что для этого надо ориентироваться в недрах земли, чтобы избежать множества опасностей.

— Верно. К тому же необходимо располагать определенными профессиональными знаниями, иначе эта вылазка может плохо закончиться, — кивнул король гномов, лихорадочно пытаясь понять, куда клонит этот кроха.

В Зале фей все затаили дыхание. Ведь если то, что вертелось у всех на уме, правда… Но эту мысль никто не хотел додумывать до конца. Это просто невозможно: король гномов все же не сумасшедший!

— И вы наверняка можете подтвердить, что нет более квалифицированных горных инженеров, чем представители вашего народа?

— Верно, мои гномы в этой области лучшие. — В голосе Лаурина звучала гордость. Он, казалось, не заметил, что после этого признания ажиотаж вокруг стал сильнее.

— Верно ли то, что вы единственный, кто с отличием окончил Высший университет горного дела?

— Да, я лучший в своем деле, — кивнул Лаурин с достоинством.

— Что ж, позвольте поздравить вас с этим выдающимся достижением! — Крохе явно доставляло удовольствие играть с королем гномов в кошки-мышки.

— Спасибо. — Король гномов выглядел озадаченным.

— И еще один вопрос, король Лаурин. Не значит ли все вышесказанное, что на всей земле лишь одно существо способно добраться до Уруголя — вы, Ваше Величество?

Если бы в Зале взорвалась бомба, замешательство не могло быть сильнее, чем сейчас. В суматохе феи с духами пытались перекричать друг друга.

Оберон встал и подал знак замолчать. Шум в зале стих, и снова воцарилась мертвая тишина. Лаурин стоял бледный, но спокойный перед трибуной, глядя глаза в глаза королю крохотных гномов.

— Не могли бы вы, Ваше Величество, — обратился Оберон к камарину, — обосновать это ужасное обвинение?

— Обвинение? Какое обвинение? — крохотный король говорил все так же тихо, хотя, казалось, был слегка удивлен. — Я всего лишь установил, что обычное живое существо не в состоянии добраться до Уруголя, даже если оно располагает такими выдающимися специальными знаниями, как король Лаурин. Ведь ими, кажется, никто, кроме вас, не располагает. — Голиаф улыбнулся сбитому с толку Лаурину и поклонился королю гномов.

Зал был в смятении.

— Теперь я вообще ничего не понимаю, — замотал головой Вальмин.

— Я только рад тому, что негодяй не Лаурин, — с облегчением вздохнул Олли.

— Точно! — подтвердили обе головы вулканического орла.

— Но кто тогда? Кто отважился разбудить чудовище? — развела руками королева фей.

— Лишь тот, кто в состоянии вынести невыносимую жару подземных недр и жуткий холод темницы Уруголя.

Это было логично. Все согласились с аргументами камарина.

— Даже если бы королю Лаурину удалось добраться до ледяной темницы Уруголя, он смог бы выдержать не более сорока секунд, после чего его кровь превратилась бы в лед.

И это было очевидно и логично. Все, кто был в Зале, закивали и вдруг с возрастающим недоверием начали поглядывать на химизов, стоявших в двенадцати шагах слева и справа от трона короля фей.

Голиаф проследил за этими взглядами.

— Конечно, для химиза было бы легче всего внедриться в ледяную тюрьму и разбудить владыку хаоса. Но, еще не дойдя до Саримганты, он растаял бы от царящей там жары, как снеговик на солнце…

Камарина прервало недоуменное ворчание толпы:

— …если только этот химиз не был защищен от жары особым магическим заклинанием.

В Зале снова поднялась суматоха. Кто же был негодяй, способный на такое? И кто тот достойный проклятия химиз, разбудивший Уруголя?

Кроха, стоявший на возвышении, поднял руку, и вновь установилась напряженная тишина.

Камарин указал на одного из своих соотечественников, сидевшего на руке Олли, и продолжал:

— Клининг из Ольгурсама, носитель пояса Туландероны, я прав, утверждая, что лишь один из лучших магов вашего уважаемого ордена, заслуживший степень великого мастера, в состоянии наложить такое заклятие?

Клининг побледнел.

— Пожалуйста, ответьте мне, Клининг из Ольгурсама, великий мастер Посвящения Туландероны!

— Да, это так.

— Сколько великих мастеров владеют этим знанием?

— После вознесения Талы в Пламени Ситуры только я один.

По Залу прокатился ропот. Уму непостижимо! Этот мелкий пакостник сумел их всех обмануть! И его они чествовали как героя!

Друзья иллантина были немы и растерянны.

Голиаф продолжал:

— Я спрашиваю, есть ли в этом Зале еще великий мастер Туландероны?

В воцарившейся тишине раздался твердый голос:

— Да. Я тоже великий мастер Туландероны. — Лаурин выступил вперед и поднял рубашку, чтобы все могли видеть его белый пояс.

— И Овангар! — крикнул кто-то из передних рядов.

Все знали, что канцлер Объединенного Королевства тоже принадлежит к братству Туландероны.

Овангар, виновато улыбаясь, вышел вперед и поклонился Голиафу: