Имя всего Сущего - Дженн Лайонс

– И что же мы будем делать с нашим прекрасным джоратским рыцарем? Создадим ему гаэш?

Глаза сэра Орета расширились.

– Можно, – согласилась Сенера. – Но зачем? Он нечаянно задушится петлей гаэша в первый же день, как мы пошлем его собирать дрова. – Она вытащила из своего миши небольшой чернильный камень и принялась смешивать чернила.

Если бы брат Коун не знал, что она использует Краеугольный Камень, он не счел бы скрежет чернильной палочки, скользящей по камню, таким зловещим. Вдобавок использовать такой артефакт, как простой инструмент писца, казалось кощунственным.

– Вы не посмеете сделать мне гаэш! – запротестовал сэр Орет.

– Замолчи, – потребовала Сенера, – или я заставлю тебя замолчать, и тебе это совсем не понравится. – И она возобновила свой разговор с Релосом Варом: – Может, он мог бы сделать приятное предложение Гадриту?[180]

Релос Вар наморщил нос:

– Я бы предпочел этого не делать. Тем более что Гадрит все равно предпочитает колдунов. – Склонив голову набок, он посмотрел на сэра Орета: – Насколько ты хорошо поешь?

– Что? – Сэр Орет выглядел озадаченным. – Я… э-э… мне очень жаль. Я не чувствую мелодию. Но я могу попытаться научиться…

Сенера вздрогнула:

– О, а я подумала, что это мое предложение было жестоким. Релос, ты просто ужасен.

Релос Вар пожал плечами:

– Как бы то ни было, я все равно не знаю, где Шаранакал спит сейчас.

– Может, пусть он станет проблемой герцога Каэна? – Широко раскрытые глаза Сенеры олицетворяли саму невинность[181].

Релос Вар расхохотался:

– Да, отлично! Проблемой Каэна. Одно только выражение лица Каэна стоит этого. Последнее, чего он хочет, – это чтобы в его коллекцию добавили еще одного щенка. – Он допил из стакана и встал. – Я собираюсь прогуляться по пляжу. Скоро вернусь.

Сенера улыбнулась:

– Собираешься поздороваться со своей подружкой ванэ?

Глаза Релоса Вара расширились:

– Я понятия не имею, что ты имеешь в виду.

– Ага. – Сенера сморщила нос. – Обними ее за меня.

Он усмехнулся:

– Она не из тех, кто обнимается. Но я передам Ее Величеству твои наилучшие пожелания.

– Не возражаешь, если я займусь гаэшем нашей Данорак, пока тебя не будет? – спросила Сенера. С таким же успехом она могла спросить, не возражает ли он, если она заварит еще чаю.

– Прошу.

Как только Релос Вар ушел, Сенера вернулась к изготовлению чернил.

Сэр Орет облизал губы:

– Полковник?

Сенера раздраженно подняла на него глаза.

Он осторожно пошевелился, стараясь не напороться на все еще живой меч:

– Я… э-э… я хотел извиниться.

Сенера отложила чернильный камень и повернулась к нему, удивленно вскинув брови.

– Мне очень жаль, – сказал сэр Орет. – С моей стороны было весьма неправильно так плохо обращаться с тобой. Я был не прав, и я хочу подчеркнуть, как сожалею. Если бы я мог… – Он взглянул на меч. – Я могу быть очень полезен. Клянусь.

Губы Сенеры скривились.

– На мужчинах стоит использовать ожившие мечи как можно чаще.

– Если ты не идорра, то ты тудадже, – сказал брат Коун.

Сенера, должно быть, услышала его, потому что усмехнулась и, наклонившись вперед, внимательно посмотрела на сэра Орета:

– Надеюсь, ты искренен. Хотя я думаю, мы скоро это выясним. Просто пойми, что, если ты неискренен, я могу сделать с тобой такое, отчего сами демоны будут стыдливо отводить глаза.

– Я тебе верю.

– Отлично. – Сенера взмахнула рукой, и меч сэра Орета выпрямился, рукоять вернулась к прежней форме.

Он судорожно отбросил оружие на землю.

– Чем я могу тебе помочь? – Сэр Орет был самим воплощением заботы и внимания.

– Я уверена, что брат Коун был бы признателен за чай, – сказала Сенера. – Я бы тоже была не против, но сейчас я буду немного занята, – она указала на тело Джанель.

– Создавать гаэш графу Джанель – ужасная идея, – сказал брат Коун. – Может, я как-нибудь могу тебя переубедить?

Она улыбнулась:

– Нет.

– Я так и думал. – Комок подкатил к его горлу.

Брат Коун никогда не видел никого с гаэшем, но он слышал о нем от отца Зайхеры и знал достаточно, чтобы понять все кощунство этого ритуала. Особенно для кого-то вроде Джанель…

Это убьет ее. Он сильно сомневался, что она будет выполнять приказы гаэша, пусть даже это будет стоить ей жизни.

Сэр Орет подошел к огню, чтобы поставить чайник, и щенок тут же зарычал на него, словно пытался не дать ему приблизиться.

– Бунтарка, лежать! – приказала Сенера. – Иди к своей подушке.

Дол бросила укоризненный взгляд на сэра Орета и вернулась на бархатную подушку.

– Ее зовут Бунтарка? – спросил сэр Орет.

– Ш-ш-ш. Замолчи. Мне нужна тишина. – Сенера, нахмурившись, уставилась на тело Джанель.

Брат Коун сменил позу, морщась от боли в еще не залеченных ранах. Он хорошо понимал, что пыталась сделать Сенера: исцелить тело Джанель перед ритуалом создания гаэша. И он прекрасно понимал, почему у нее ничего не получается. По той же причине, по которой несколько недель назад не получалось у него.

Если он сейчас ничего не сделает…

Казалось, что с Джанель все в порядке, но брат Коун не знал, было ли это из-за какого-то заклинания, наложенного Релосом Варом, или из-за собственной магии Джанель. Как бы то ни было, когда-нибудь действие заклинания закончится и Джанель попросту умрет.

Но если Сенера исцелит ее, Джанель постигнет еще худшая участь. Ужасно, когда тебя похищают и привозят в Йор: эта провинция славилась плохим отношением к женщинам. Но если Релос Вар и Сенера планировали отвезти туда Джанель после того, как сделают ей гаэш…

Коун подумал об утверждении Сенеры, что смерть – это спасение. Таэна ведь вернет Джанель, правда? Может быть, вполне возможно. Но при этом всегда существовал риск, что душу Джанель получит не Таэна, а Ксалторат. Коун мог бы даже поспорить, что Ксалторат специально все подстроила, чтобы добиться этого. И какая судьба была бы хуже?

Выбор был не так уж и труден.

– Тебе понадобится помощь, – заметил брат Коун.

Сенера подняла глаза.

– Ее магическая защита весьма неразборчива. Из-за этого ее трудно вылечить, – уточнил он. – Тебе понадобится кто-то, кто может помочь.

– Если ты только попытаешься…

– Знаю, знаю. Если я только попытаюсь что-нибудь сделать, ты заставишь меня пожалеть, что я родился.

– Не совсем то, что я имела в виду, но в принципе – да. – Сенера жестом подозвала его: – Пододвигай табуретку, и приступаем к работе.

Вся работа заняла около тридцати минут, и к ее завершению у них было две чашки чая и целый, здоровый граф.

Брат Коун чувствовал себя ужасно. Он спасал жизнь Джанель, но это походило на предательство.

– Иди, сядь обратно. Дальше