Ричард Длинные Руки – граф - Гай Орловский

Двое добросовестно сидят перед огнем, один подкладывает веточки, другой тычет прутиком в красные угли, трое спят, завернувшись в одеяла.

Я прополз как можно ближе, рука дергалась то к мечу, то к молоту, даже снял лук и положил перед собой. Все пятеро – удобная мишень, но я напрягал зрение, всматривался поверх их голов в дальний лес на той стороне. От напряжения перед глазами начинали плавать багровые пятна, несколько раз сердце радостно екало, потом соображал, что мерещится. Тело занемело от неудобной позы, собирался уже отползти, как вдруг там, далеко за деревьями, появилось красное… еще… еще…

В глаза как будто песка насыпали, я смахнул слезы, проморгался, а когда всмотрелся снова, красноватых силуэтов стало втрое больше. Руки вздрагивали, я встал во весь рост, лук в обеих руках, вздохнул несколько раз, в голове прояснилось, а взор очистился.

Первая стрела ударила в подкладывающего веточки, вторая вонзилась в шею держателя прутика. Ни один не вскрикнул, а я хладнокровно вонзил по стреле в спящих. Уже с мечом в руке подошел к костру, помахал над головой, громко свистнул.

Красные силуэты задвигались, я увидел, как за ними появились еще и еще. Все слилось в красноватую массу, я пригасил термозрение и увидел, как через луг к мосту скачут тяжело вооруженные воины.

Как я и ожидал, во главе торопился Мартин, за ним несколько воинов в хорошо подогнанных доспехах, настолько добротных, что можно бы принять их за рыцарей.

– Сколько с тобой? – спросил я шепотом.

– Тридцать ратников, двадцать копейщиков, – отрапортовал Мартин. – И два рыцаря.

– Ого, – ответил я. – А их всего-то не больше семидесяти, а рыцарей так и вовсе горстка… восемнадцать. Смех, а не войско!

Он уточнил угрюмо:

– Из них сколько Лангедоков?

– Шестеро, – заверил я, – сам граф и пятеро его сыновей. У него их пять?

– Пять, – ответил Мартин со вздохом. – Это такие быки, что все сметают…

– Хорошо, – сообщил я, – что они все здесь. Не придется гоняться за ними по всему герцогству, не придется предъявлять обвинение и зачитывать права…

Он смотрел угрюмо, как обычно, понимая из моих речей не больше трети, да и в остальных сомневаясь, то ли сеньор шутит, то ли несколько неадекватен в оценке противника. Я улыбался широко, шире, чем сам Карнеги в пору паблик рилейшен своих трудов, вокруг меня толпились приведенные Мартином ратники, из них, как я догадался, часть челяди, что поддались пламенному призыву Мартина и взялись за оружие.

– Как будем действовать? – спросил Мартин. – Если придет смена этим… поднимется тревога.

– Перехватим по дороге, – заверил я. – Еще на пятерых меньше в обороне! Главное – вломиться в замок. С этим нет проблем, я знаю, какие там ворота. Мартин, тебе поручаю как можно быстрее успеть к дверям, где расположилась на ночь почти вся солдатня. Двери открываются, как и положено по противопожарной безопасности, наружу, так что заранее приготовь крепкое полено, чтобы подпереть. Я это уже проделывал, проверено! А что хоть и дурь, но срабатывает, то это уже и не дурь, а воинское мастерство. Пока там выломают, мы успеем смять изолированных рыцарей…

– Рыцарей? – спросил он с сомнением.

– И Лангедоков, – заверил я. – А живую силу противника стоит взять в плен. Нам пригодятся.

– Живую силу противника, – повторил он новый термин и посмотрел на меня не только с уважением, но и с опаской, как на человека, который сталкивался и с неживой: всякими там зомби, демонами и прочими опасными мерзостями. – Да, наемники… могли бы пригодиться.

– Тогда в путь, – велел я. – Двигаемся скрытно!

Я свистнул снова, и почти сразу раздался грохот, частый стук копыт. Из ночи появился огромный черный конь с багровыми глазами, все в испуге едва не повалились на землю, следом появился исполинский Пес, прыгнул мне на грудь и, как я ни отворачивал голову, моментально облизал горячим языком мне лицо, уши, пальцы.

Мартин успокаивал народ, я понял наконец, что он набрал добровольцев еще и в селах, я тоже сообщил, что конь людей не ест, сыт, да и Пес нагулял в лесу морду, так что не обращайте внимания, вперед!

Одному из них я передал повод Зайчика и велел вести далеко позади, сам пошел во главе передовой спешенной группы. За спиной Мартин торопливо объясняет младшим командирам, кому что со своими людьми делать. Замок на холме красиво и грозно блестит в лунном свете, над шпилем вьется целая стая летучих мышей. Кто-то сразу высказал предположение, что это нечисть пытается освободить хозяйку. Я краем уха прислушивался к разговорам, никто не думает, что идем освобождать леди Элинор, все рассуждают здраво, без излишней интеллигентности: все, что захватим, – наше.

Скрытно поднялись на холм, вблизи входа в замок разложен великанский костер, но коротают ночь перед ним всего трое. Большинство, как я помнил из разговоров, вообще разошлись по селам. Там пока что можно бесчинствовать, все-таки покоренные, но скоро и села господин Лангедок возьмет под свою руку…

Пес пытался со мной играть, соскучился, бедный, для него прошла вечность, но я свирепо цыкнул шепотом, он затих, прижался к земле. Багровые глаза, при виде которых все вздрагивают и бледнеют, поглядывают настороженно. Я потрепал его по загривку и шепнул в ухо, чтобы оставался на месте.

– Мартин, – сказал я тихо, – с той стороны еще один костер, там человек пять. Они все равно прибегут на шум, так что лучше взять их еще тепленькими. Пока не схватились за мечи.

– Киндер, – так же тихо шепнул Мартин, не оборачиваясь, – все слышал? Займись.

За спиной послышалось шевеление, я скорее догадался, чем увидел, что отползают с десяток человек. Выждав, пока окажутся на той стороне, вытащил молот, еще раз спросил:

– Все запомнили, кому куда?

– Да, – ответил Мартин. – Я своих приучил выполнять беспрекословно…

– Я не хочу терять людей, – объяснил я, – даже если это всего лишь живая сила. Потому все делаем по плану!.. Ну… начали!

Вообще-то я сперва намеревался с громом и прочими эффектами разбить ворота молотом, ворваться с диким ревом и сверканием меча, но я ведь рыцарь иной формации, потому осторожно повесил молот обратно, снял с плеча лук, встал на колени, прицелился. Все трое у костра уже в нужной степени опьянения, даже не шевелятся, тупо ждут рассвета, я слышал, как рядом мои затаили дыхание. Стрела сорвалась с легким щелчком, оглушительно громким для нас, тут же вторая и третья.

Я вскочил с обнаженным мечом в руке, Мартин удерживает самых нетерпеливых, я быстро осмотрел павших, плечи сами собой передернулись, пока что я не в той степени озверения, когда вижу только убитые единицы противника, тихонько поскреб створку двери и сказал жалобно: