"Слава". Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. (1901-1917) - Рафаил Мельников

Тулон покинули 20 февраля. На следующий день провели "примерно боевую стрельбу" практическими зарядами из 12- и 6-дм орудий с расстояний 30-35 кб. Несмотря на значительную килевую качку, вызванную мертвой зыбью, несколько 12-дм снарядов легли вблизи щита. Стрельба была медленная из-за малого навыка комендоров вследствие, как писал А.И. Русин, "небольшого количества разрешенных отряду практических боевых стрельб".

Розмахи качки доходили до 10°, порты 75-мм орудий не открывали. Вечером практиковались в боевом освещении. 22 февраля, продолжая занятия по расписанию, на "Цесаревиче" провели учение спуска шлюпок и обхода их вокруг корабля. Вечером с флагманской "Славы" устроили отражение минной атаки, но без стрельбы. В полночь учения повторили. По выходе в Атлантический океан (23 февраля) "Богатырю" было приказано держаться на левом траверзе "Славы", меняя расстояния (для практики дальномерщиков и сигнальщиков) от 40 до 70 кб. Из-за нагревания на "Цесаревиче" мотылевого подшипника правой машины ход уменьшили до 7 уз, но до вечера подшипник заменить не успели, и "Слава", приказав "Богатырю" вступить в кильватер, увеличила скорость до 12 уз. "Цесаревичу" было приказано догонять отряд по исправлении повреждения. Связь поддерживали по радио. Он пришел на рейд Виго после постановки на якорь "Славы" и "Богатыря" 25 февраля. Переход в 1307 миль совершили со скоростью 10 уз. В Виго провели серию рейдовых учений и смотр гардемаринов.

В состоявшейся 3 марта парусной офицерской гонке шлюпок без рулей с участием совершавшего учебное плавание "Герцога Эдинбургского", вельбот и барказ "Славы" получили в своих категориях первые призы, а катер и полубарказ – вторые. Всего разыгрывалось 12 призов. В море при выходе из Виго 8 марта провели стрельбы по щитам, включая и опыт сосредоточения огня всего отряда по шиту.

Сильная зыбь мешала стрельбе больших орудий, порты 75-мм орудий открыть не позволяла – корабли начали бы черпать воду.

Изъян французского проекта вновь напомнил о бесполезности на корабле этих орудий.

Всесторонний итог плавания и осознание грядущих задач флота состоялись во время визита отряда в передовую базу британского флота Портсмут. Отряд подходил к нему уверенно маневрирующим и хорошо отдававшимся боевым соединением, где в отличие от бессловесного стада, которое представляла собой покорно тянувшаяся эскадра З.П. Рожественского, корабли владели искусством взаимозаменяемости в строю, где каждый привык быть и ведущим в кильватере, и кораблем-уравнителем во фронте. Гардемарины вполне осознали свою роль в качестве офицеров. Корабли получали навыки всесторонней одиночной боевой подготовки и проверили свои способности в массировании огня. Осмотр техники при посещении внутренних портов Британии по пути с Мурмана заменился теперь ознакомлением с историей, культурой и современной мощью флота владычицы морей. Вместо откровенно враждебного отношения периода Русско-Японской войны, когда эскадру З.П. Рожественского называли не иначе, как "эскадрой бешеной собаки", отряд А.И. Русина принимали с подчеркнутыми радушием и гостеприимством. С русских моряков, как вспоминал В.А. Белли, отказывались брать деньги за проезд в трамвае. По приглашению короля гостями в Лондоне в продолжение суток были 20 офицеров и 100 матросов.

Два дня корабли были открыты для осмотра англичанами. Знаком особого доверия и грядущих союзнических отношений стало устроенное для офицеров и гардемаринов посещение священной реликвии британского флота – еще сохранившегося (построен в 1765 г.) наплаву парусного линейного корабля "Виктори", возглавившего флот в историческом сражении 1805 г. с французским флотом при Трафальгаре. На палубе корабля ставший национальным героем лорд Г. Нельсон (1758-1805) был смертельно ранен пулей французского стрелка. Знакомство с кораблем, служившим в роли флагманского для начальника базы, позволило вспомнить о днях союзнического взаимодействия между русским и английским флотами, заставляло задуматься о корнях британской королевско-парламентской демократии и многовековой культуры нации, сумевшей около 1150 г. основать свой первый университет, в 1251 г. – свой первый парламент и в 1679 г. принявшей основополагающий акт о гражданских свободах. Зримым свидетельством этой культуры стало и возведение в ранг национальной реликвии огромного (102 пушки) исторического корабля, чем Россия, несмотря на все заветы Петра Великого, и до сих пор похвалиться не может. Даже сохранявшуюся с екатерининских времен волжскую галеру "Тверь" умудрились погубить в 1950-е годы "хрущевской оттепели", а предпринятая в 1987 г. "реставрация" крейсера "Аврора" привела лишь к созданию безбожно искаженного новодела.

На рейде Тулона. Февраль 1907 г.

Было над чем задуматься и при осмотре образцовой во всех отношениях морской артиллерийской школы. Не могло не запомниться и посещение таинственного и пока еще единственного в своем роде, недавно вступившего в строй "Дредноута". Как "Виктори" представлял собой боевую мощь и славу далекого прошлого, так новый, подавляющий размерами, вооружением и скоростью великолепный корабль олицетворял собой будущее мировых флотов. К грустным результатам должно было приводить сопоставление с ним "Славы" и "Цесаревича", и нельзя было, наверное, не задуматься о шансах боя с таким кораблем, как это в своем буклете о кораблях типа "Андрей Первозванный" в 1908 г. сделал "капитан Балтийский".

Исключительно торжественно – под звуки игравшего на "Виктори" русского гимна и при выстроенном карауле, а на броненосце "Ривеидж" построением команды и трехкратном "ура" – провожали англичане выход отряда из гавани Портсмута на Спитхедский рейд 14 марта 1907 г. Корабли отряда отвечали такими же почестями. В море вышли с английскими лоцманами, приняв запасы продовольствия на случай задержки в море из-за туманов, чтобы засветло пройти Английский канал. Весь день по выходе 15 марта шли 16-узловой скоростью. Почти весь путь до Киля проделали в тумане. Скорость убавили до 12 и даже до 7 уз. В Каттегате осторожно выбирали путь, два раза пережидали туман, становились на якорь.

И все же неприятностей избежать не удалось. Тщательно выбранный в совещании с корабельным и флагманским штурманами и с участием датского лоцмана, курс на S между отмелями близ маяка Турнесс оказался все же ненадежным. В 17 ч 40 мин. 18 марта на "Славе" почувствовали два легких толчка, не помешавших, однако, выйти на свободную воду. Чтобы не попасть снова на отмель, заднего хода благоразумно давать не стали. "Цесаревич", успев принять все нужные, предусмотренные на отряде сигналы (шары на "стоп", три выстрела-также означавшие "стоп машина", флаг "Земля" и флаг "Веди" – "курс ведет к опасности"), успел уклониться от отмели и повреждений не получил. На "Славе" отсеки и бортовые коридоры обнаружили деформации днища с обоих бортов на протяжении I-II, III и IV отсеков. В I и II отсеках дали трещины три шпангоута. Под носовым 47-мм погребом происходила слабая фильтрация воды (7 т/ч).

Отойдя на 2 мили от опасного места, встали на якорь, к вечеру 19 марта подошли к городу Ниборг, где сменили лоцманов. Но и новая их смена настаивала на безопасности прежнего курса. Проливом Бельт 20 марта подошли к входу в Кильский, как писал А.И. Руснн, фиорд, а затем встали на якоря в отведенных местах. После погрузки угля с парохода, почти в одно время с отрядом, пришедшим из Англии, занимались окраской, учениями и подготовкой к экзаменам корабельных гардемаринов. Для них организовали осмотр Морского училища.

Отношение немецких властей было вполне корректным, но о чествовании русских речи не было. На два приема, устроенных временно командовавшим эскадрой вице-адмиралом Тишелем и командиром порта вице-адмиралом Притвицем, А.И. Русин за недостатком времени не отвечал.

Киль покинули утром 27 марта и 29 марта отдали якоря в аванпорту Либавы.

Первый заграничный поход завершился.

46. В кампании 1907 г.

Обстоятельные экзамены по пяти предметам перед представительной из 47 человек комиссией во главе с контр-адмиралом Н. А. Матусевичем (1852-1912) обнаружили в большинстве ответственное отношение гардемаринов к задачам возрождения флота. Только 9 из 151 человека советом командиров были признаны недостойными звания офицера, но и из них большинству было позднее предоставлена возможность искупить грехи молодости. 16 апреля 1907 г. приказом № 311 А.И. Русина было объявлено о состоявшемся императорском повелении произвести в первый офицерский чин 97 мичманов флота, 31 подпоручика корпуса инженер-механиков флота и 5 подпоручиков корпуса корабельных инженеров флота. В соответствии с прежним ходатайством И.Ф Бострема и по рекомендации экзаменационной комиссии лучшие по своим успехам на экзаменах получили назначение на корабли, на которых они плавали в отряде. Вместе с поощрением за успехи в учебе и службе это позволяло укрепить дух товарищества в кают-компании, улучшить обучение и воспитание новой смены гардемаринов. 1 мая вновь произведенные офицеры были командированы со своих кораблей в Кронштадт, где получили новые назначения.