ВВГ, или Власть Времен Гармонии - Василий Головачёв

— Мне говорили, — кивнул экзарх с оттенком пренебрежения, — но я не поверил. Разве Лада твоя дочь?

— Нет, она мне дочь, — с вызовом ответил Северцев.

— Очаровательно, — вздохнул Герасимов. — Насколько я знаю, эта болезнь — любовь — не лечится. Хотя странно: влюбиться в женщину старше на много лет, да еще с ребенком… да еще бывшую тетрархом…

— Вам не понять.

— Увы, да. И тем не менее попробую тебя уговорить перейти на нашу сторону. Добровольно. Другие варианты не сулят для тебя ничего хорошего.

— Где Лада? Что с ней? Она жива?

Герасимов пожевал губами, разглядывая гостя с сомнением во взоре.

— Ты вообще способен говорить о деле, Олег Андреевич?

— Только после того, как вы покажете мне девочку.

— Ты разочаровываешь меня.

— Организация, ворующая детей у родителей ради каких-то своих целей, разочаровывает меня еще больше.

Экзарх поморщился.

— Мы можем ошибаться в деталях, но не ошибаемся в главном, в стратегии. Судьба девочки — сущая мелочь по сравнению с той целью, которую поставил перед собой велиарх.

— Скажите уж — господин Крушельницкий. Велиарх — коллективный организм, но Людвиг Остапович все же смог стать общим боссом, не так ли? Однако бог с ним, с велиархом, он — оператор планетарного уровня, маленький уродливый хозяйчик небольшой планеты под названием Земля. Есть и над ним начальники, я уверен, и я обещаю добраться до них, если вы сами не в состоянии навести порядок в собственных рядах. Потому что главными принципами жизни людей были и остаются этические ограничения типа «будь справедлив» и «не мешай жить другим».

Герасимов оглядел лицо говорившего прищуренными глазами, помолчал, переваривая услышанное.

— Похоже, мы не договоримся, Олег. Я знал, что ты человек упрямый, идейный и совестливый, но не думал, что настолько. А если мы захватим твоего отца? Ты все равно будешь упорствовать в свой философии?

Северцев потемнел.

Экзарх засмеялся.

— Не стесняйся, Олег Андреевич, дай волю своим чувствам, авось полегчает. У тебя на лице написано, что ты хочешь меня разорвать на куски. Попробуй, вдруг получится.

— Каждому воздастся по делам его, — расцепил челюсти Северцев, — рано или поздно. Покажите Ладу, все переговоры — потом.

— Экий ты настырный, — покачал головой генерал. — Прямо как твой отец. Его тоже трудно сбить с пути, если он уже настроился куда-то идти. Что ж, смотри.

Он подошел к столу в углу каюты, щелкнул кнопкой пульта дистанционного управления. Экран телевизора посветлел, налился жемчужным свечением и протаял в глубину. Стала видна обстановка еще одной каюты, стены которой представляли собой приборные панели. Посреди каюты находилась сложная установка со множеством грубых с виду ребер, штанг, шлангов и острых деталей, напоминающих шипастые рыбьи кости. В недрах установки находился длинный параллелепипед из неровных стеклянных окошечек, напоминающий саркофаг.

В каюте перед пультами у стен сидели двое операторов в голубых халатах. Один из них — японец с виду — поднял голову и посмотрел в объектив телекамеры.

— Доктор Йода, — сказал Герасимов, — выдвиньте на минутку инвертор.

Японец молча пробежал пальцами по клавиатуре пульта перед собой, и прозрачный саркофаг медленно выдвинулся из недр странной, создающей эффект живого организма установки.

Северцев сглотнул ком в горле.

В саркофаге лежала опутанная проводами Лада с закрытыми глазами, с кожистой шапкой на голове, похожей на шлем мотоциклиста, и с браслетами на руках и ногах.

— Что вы с ней сделали?!

— Ничего, — сказал Герасимов. — Ну, или почти ничего. Пришлось подавить ее пси-сферу, чтобы она не сбежала. Это не опасно для жизни.

Северцев сделал шаг вперед, и тотчас же что-то тихо щелкнуло в стене напротив — это раздвинулась сегментовидная, как у фотоаппарата, заслонка, открывающая упрятанный в стене ствол винтовки или пулемета.

— Отпустите ее!

Экзарх выключил телесистему, иронически посмотрел на путешественника.

— Это невозможно. Даже если бы захотел, я не смог бы отпустить девчонку. Ее хозяин — мой начальник.

— Она не рабыня, а ваш начальник — не Господь Бог!

— Тем не менее ничем не могу помочь. Девочка нужна Людвигу Остаповичу для контакта с… э-э…

— Глубинником!

— Ты и это знаешь? — удивился Герасимов. — Поздравляю. Ты действительно ценный кадр, не придется даже объяснять наши задачи.

— Не придется! — глухо пообещал Северцев.

— Иди, подумай. — Экзарх не обратил внимания на реплику собеседника, ткнул пальцем в стол.

Дверь каюты открылась, на пороге возник сутулый Шютта.

— Отведите его в кормовой кубрик.

— Там угларх…

— Плевать, он в шоке, так что ничего не произойдет. Через час прибудет сам, пусть и решает, что с ними делать.

Северцев молча повернулся и вышел из каюты экзарха. В коридоре его подхватили под руки двое мощных парней в черном, ударили в живот, потом по затылку и поволокли в трюм. Швырнули на пол тесного кубрика с крохотным иллюминатором и двумя койками — одна над другой. На нижней неподвижно лежал ничком Виктор Красницкий.

Дверь закрылась, с лязгом повернулись кремальеры.

Северцев с трудом сел на полу, пощупал гудящую голову и пообещал себе утопить в море весь экипаж яхты вместе с ее владельцем.

Над горами пролетел вертолет.

Анатолий Романович проводил его глазами, покосился на Варвару.

— Насколько я понимаю, здесь не должно быть людей. А вертолеты между тем летают как у себя дома.

— На Кипре есть база… — начала Варвара.

— Я не об этом. Каким образом в этот мир «будущего» попадают такие крупные объекты? Вертолеты, яхта… Для переноса людей существуют синхроны, а для них?

— У каждого экзома в распоряжении большие синхро-системы, способные драйвировать на S и Е-трафики крупные объекты, вплоть до океанских субмарин. Я, например, знаю, что одна такая субмарина плавает в океане Европы.

— В каком океане? Атлантическом?

— Я имею в виду спутник Юпитера.

Анатолий Романович посмотрел на Николая.

— Иногда мне хочется проснуться.

— Мне тоже, — улыбнулся бывший учитель Северцева. — Однако, к великому сожалению, это не сон. Предлагаю начать операцию проникновения. Прошло уже больше часа, а от наших ни слуху ни духу. Чувствую, что-то случилось. Могу пойти первым.

— Нет, — качнула головой Варвара, — первой должна идти я.

— На мой взгляд, это неправильно, — возразил Анатолий Романович. — Мы должны идти все вместе, чтобы не распылять силы. Нас не ждут, и этим надо воспользоваться.