Австралийские этюды Полет бумеранга - Бернгард Гржимек

снизить нормы добычи, пока мы и эти виды не поставили на грань уничтожения. Я беседовал с фермерами здесь, в Южной Австралии, на окраине пшеничного пояса. В шестидесятых годах они приветствовали охотников, зазывали их на свои пастбища и посевы — фермерам нужно было избавиться от крупных кенгуру. А сейчас они жалеют о том, что кенгуру исчезли: надо было оставить немного «на развод». И совсем не из сентиментальности: просто в эти годы цена овцы упала до нескольких центов, а стоимость одного кенгуру выросла до двух с половиной долларов! Остается только завозить их обратно…

Несколько бесед с Дереком Уайтлоком за время моего пребывания в Аделаидском университете позволили в ряде случаев по-новому взглянуть на сложно переплетающиеся проблемы охраны и использования ресурсов, загрязнения среды и спасения редких видов животных и растений, освоения земель и создания национальных парков и резерватов. Неординарное, глубокое видение проблем, ярко критический взгляд на вещи, остроумный, подчас парадоксальный ход рассуждений, неожиданные сравнения — все это мне лишь в малой степени удалось передать в записи нашей беседы.

В Канберре мне пришлось еще не раз встречаться и обсуждать вопросы охраны природы с доктором Гарри Фрисом и профессором Дерриком Овингтоном. Профессор Овингтон в то время работал в Австралийском национальном университете и возглавлял группу зоологов, готовивших предложения от австралийской стороны для Красной книги Международного союза охраны природы и природных ресурсов (МСОП).

Впоследствии профессор Овингтон сделал очень много для развития охраны природы в своей стране. Этот скромный, как будто даже стеснительный человек небольшого роста, с мягкими чертами лица, спокойным, доброжелательным взглядом серых глаз казался мне вначале типичным кабинетным ученым. Но в дальнейшем я убедился, что в его мягкой манере общения, неспешном разговоре кроются сила и убедительность, которым не могут противостоять оппоненты и в которых его соратники черпают энергию для активных действий.

Когда мы встретились в следующий раз в 1975 году на XII Генеральной ассамблее МСОП в Киншасе, профессор Овингтон — тогда уже председатель комиссии по экологии в этом международном союзе — поделился новостями со своей родины за прошедшие годы.

После 1972 года сделано немало. Главное, удалось повлиять на правительство страны и убедить его, что нужна активность на общегосударственном уровне. До этого все законы и акты по охране природы принимались правительствами штатов и часто весьма различались по содержанию и направленности, а ведь границы между штатами в Австралии ничуть не связаны с природными рубежами. И получалось, что по одну сторону от прямой линии — границы между штатами — действует один закон, а по другую — совсем иной. А природная обстановка идентична, и возникает дисбаланс в воздействии человека на природу.

В 1972 году федеральное правительство подписало международную конвенцию об охране антарктических ластоногих, а годом позже — конвенцию по международной торговле исчезающими видами фауны и флоры. Таким образом, удалось вовлечь правительство в систему международной ответственности за состояние живой природы. Чтобы скоординировать природоохранные действия правительств штатов, в 1973 году в Канберре был созван совет министров по делам охраны природы всех штатов, на котором выработали главные, общие, приоритетные задачи в этой области. На совещании был утвержден ряд проектов по охране животных, выполняемых совместными усилиями нескольких штатов.

Далее профессор Овингтон рассказал, что в 1974 году удалось утвердить в федеральном парламенте законопроект, по которому из общегосударственного бюджета ежегодно выделяется от одного до двух миллионов долларов на приобретение земли у частных владельцев с целью организации резерватов и национальных парков. Это позволит значительно расширить сеть охраняемых территорий и, главное, поставить дело на прочную и долговременную финансовую основу под государственным контролем. Нетрудно понять, как все это важно в условиях частной собственности на землю: никакие благие пожелания и призывы не подействуют на землевладельцев. Если же государство заплатит за землю, собственник расстанется с ней, чтобы вложить деньги в какое-нибудь другое предприятие. А на этой территории возникнет национальный парк!

Под руководством профессора Овингтона были подготовлены рекомендации Австралии к списку редких и находящихся под угрозой исчезновения животных мировой фауны. Этой работой уже ряд лет занималась комиссия по редким видам (буквально: Комиссия службы выживаний — Survival Service Commission), которую возглавляет сэр Питер Скотт. Список послужил основой Красной книги Международного союза охраны природы и природных ресурсов (МСОП), а сам сэр Питер получил неофициальное звание «крестный отец Красной книги». В Красную книгу МСОП Австралия внесла двадцать два вида млекопитающих, шестнадцать видов птиц и четыре вида рептилий.

Первое ознакомление со списком австралийских животных, занесенных в Красную книгу МСОП, может вызвать некоторое удивление у читателя, даже лишь в общих чертах осведомленного о состоянии мировой фауны. Многие ожидали бы увидеть среди краснокнижных видов утконоса и ехидну, птицу-лиру и сорную курицу, беседковую птицу и тасманийского дьявола, сумчатого муравьеда и коала, ведь о них чаще всего пишут в газетах и журналах, причем сообщают об угрозе существованию этих видов в различных районах Австралии, о мерах, принимаемых для их спасения, о перевозке животных из одного места в другое.

Но именно этих наиболее популярных австралийских животных и нет в Красной книге МСОП. И хотя в ряде районов они находятся под угрозой исчезновения, но в целом по стране упомянутые выше виды не подходят ни к одной из пяти категорий редкости Красной книги МСОП. Так что охрана и восстановление популяций этих зверей и птиц — дело самих австралийцев. Эти виды могут и в ряде случаев должны быть внесены в Красную книгу Австралии или в Красные книги отдельных штатов.

А какие же виды австралийской фауны попали на страницы международной Красной книги? Начнем с млекопитающих, поскольку эта группа животных австралийской фауны обладает наибольшим своеобразием. Вспомним, что в Австралии обитают двести тридцать видов млекопитающих, или зверей, как их еще называют. Кстати, с научной точки зрения вполне корректно назвать зверем не только тигра или волка, но и мышь, и корову, и кролика.

Напротив, нельзя называть зверем крокодила, комодского варана или лохнесское чудовище, хотя они и страшны на вид, и довольно опасны. Ведь относятся они не к классу зверей, а к классу пресмыкающихся (лохнесский «змей» — условно).

Из двухсот тридцати видов австралийских зверей более половины — сто двадцать четыре — принадлежат к отряду сумчатых. Мы знаем, что сумчатые обитают не только в Австралии и на Новой Гвинее, но и в Южной и Северной Америке. Но видовое разнообразие сумчатых в Австралии непревзойденно, и дело не только в числе видов, но и в своеобразии групп. Из девяти семейств сумчатых мировой фауны два