Миры Роберта Хайнлайна. Книга 3 - Роберт Хайнлайн

В далеком прошлом армии сдавались или терпели поражение потому, что их солдаты не знали, за что сражаются и почему. В результате они теряли волю к победе и переставали драться. Но в Мобильной Пехоте такого никогда не происходило каждый из нас с самого начала был добровольцем. Причины могли быть разными, романтическими или прагматическими, но дело обстояло именно так. Все мы дрались только потому, что были Мобильной Пехотой, профессионалами — со своими традициями и кодексом чести. А наш отряд звался «Сорвиголовами Расжака» и считался лучшим во всей пехоте. Мы садились в свои капсулы, потому что Джелли говорил нам: пришло время, пора. И мы спускались вниз и сражались там, как никто, потому что именно это является профессией «Сорвиголов Расжака».

А о том, что мы проигрываем войну, никто из нас действительно не знал.

Баги откладывают яйца. Причем откладывают так много, что делают запасы, а запасные яйца реактивируют по мере надобности. Если же убит один их солдат — или тысяча, или десять тысяч, — то не успеваем мы еще вернуться на базу, а на их место лезет столько же новых. При желании можно представить, как баг-начальник звонит в специальное подземное хранилище и говорит:

— Джо, подогрей, пожалуйста, десять тысяч рядовых и приготовь их к среде. И скажи инженерам, чтобы подготовили инкубаторы Н, О, П, Р. Они, наверное, тоже скоро понадобятся.

Не уверен, что все у них происходит именно так, но от результатов подобной биологической организации никуда не денешься. К тому же не надо думать, что баги действуют только в соответствии с инстинктом, как термиты или муравьи. Их поступки требуют такого же уровня интеллекта, как и наши. Не говоря уже о том, что муравьи никогда бы не смогли построить звездолеты. А в координации действий, как я уже говорил, баги даже нас превосходят. Примерно год обучают рядового землянина драться не просто в одиночку, а в команде, вместе со своими товарищами. У багов солдаты вылупляются из яиц уже готовыми к бою.

Каждый раз, когда мы уничтожали тысячу багов ценой гибели одного десантника, они могли праздновать победу. Нам приходилось на собственной шкуре узнавать, насколько эффективным может быть тоталитарный коммунизм, когда он используется существами, приспособленными к нему эволюцией. Военачальники багов заботились о жизни своих солдат не больше, чем мы о сохранности боеприпасов.

Но трудные уроки войны нас все же многому научили. Из каждого боя выносились крупицы ценного опыта. Этот опыт накапливали, обобщали, чтобы затем в виде инструкций и доктрин распространять его по всему Флоту. Мы научились отличать рабочих от солдат. Если не надо было спешить, мы опознавали бага по форме панциря. Для сложных ситуаций существовало совсем простое правило: если баг бежит на тебя, то это солдат, если пытается скрыться — можно повернуться к нему спиной. Мы даже научились не тратить особо боеприпасы на багов-солдат, разве что только для самозащиты. Теперь нас больше интересовали их норы. Находишь дыру, бросаешь туда сначала специальную газовую бомбу. Бомба тихо взрывается через несколько секунд, выпуская гадкую маслянистую жидкость, которая, в свою очередь, превращается в нервно-паралитический газ, смертельный для багов и безвредный для нас. А так как газ этот тяжелее атмосферы, то сам начинает ползти все дальше в глубь норы, Остается только небольшой гранатой завалить вход в подземный туннель.

Нам, правда, до сих пор неизвестно, достаточно ли глубоко проникает газ для того, чтобы убить их королеву, но то, что баги стали весьма болезненно реагировать на новую тактику — это точно. Разведка через скиннов получала довольно определенные сведения на этот счет. К тому же с помощью нового метода мы успели очистить от багов целую планету — их бывшую колонию Шэол. Хотя и там ни королев, ни представителей касты интеллектуалов мы так и не обнаружили. Наверное, их эвакуировали в первую очередь.

Так или иначе, мы учились и наносили багам все более ощутимые удары, Что касается «сорвиголов», то газовые бомбы были для нас лишь новым видом оружия, который нужно применять в точном соответствии с инструкцией.

Время от времени мы вынуждены были возвращаться на Санктор за новой партией капсул. Капсулы расходовались очень быстро, и, когда они кончались, волей-неволей приходилось возвращаться на базу, даже если горючего еще хватало на то, чтобы два раза облететь вокруг Галактики. Как раз перед очередным возвращением на базу пришло официальное уведомление, что Джелли утвержден на должность лейтенанта вместо Расжака. Джелли поначалу старался сохранить это в тайне, но капитан Деладрие приказала оповестить весь личный состав и потребовала, чтобы Джелли ел вместе с остальными офицерами. Он подчинился, однако все остальное время проводил с нами.

К тому времени мы уже совершили несколько выбросов во главе с ним и начали постепенно свыкаться с мыслью об отсутствии лейтенанта. Рана еще саднила, но уже начала затягиваться. После назначения Джелала ребята все чаще стали поговаривать о том, чтобы сменить имя и назвать себя по имени командира, как делают все другие десантные части.

Джонсон был самым старшим, его и уполномочили пойти к Джелли. Для моральной поддержки он взял меня.

— Что такое? — зевнул Джелли.

— Гм, сержант… то есть я хотел сказать лейтенант… мы тут подумали…

— Ну, в чем дело?

— Э-э… ребята уже поговорили между собой… в общем, они хотят, чтобы мы назывались «Ягуары Джелли».

— Правда? И сколько ребят высказалось за эту идею?

— Да все говорят, — сказал Джонсон.

— Да? Значит, пятьдесят два за… и один против. Тому, кто против, придется уступить.

Дело было решено, и больше этот вопрос мы не поднимали.

Скоро мы прибыли на Санктор. Я радовался, потому что из-за неполадок псевдогравитационное поле корабля уже два дня было отключено, и главный инженер, пользуясь случаем, решил провести ремонт. Так что нам устроили невесомость, которую я ненавижу. Нет, я никогда не был настоящим «космическим волком». Мне нравится чувствовать пол под ногами.

На базе нас разместили в казармах и дали всему отряду десять дней отдыха.

Я не знал, где расположен Санктор, какой номер в каталоге у его звезды. Как уже говорилось, чего не знаешь, того не разгласишь. Координаты баз относились к категории «совершенно секретно» и были известны только капитанам кораблей и некоторым пилотам-офицерам. Насколько я знал, каждый из них в соответствии с приказом (подкрепленным гипновнушением) обязан был покончить с собой в случае захвата противником. Понятное дело, мне никогда и не хотелось узнавать эти опасные координаты. Существовала теоретическая возможность того, что база на Луне может быть захвачена противником, а Земля оккупирована, и потому Федерация старалась как можно больше сил держать на Санкторе. Тогда катастрофа с Землей и Луной не означала бы полной капитуляции.