Огонь Лейдена. Глава первая - Омар Магомедович Идрисов

на то, что мама прыгнет и будет лить слезы так же, как и другие родители. Даевин сказал, что госпожа, скорее всего, тоже читала новости, знает про произошедшее. Хоть Ева и не упоминается, вполне возможно, что Элизабет Гайис поймет, что это ради анонимности.

Вот, предстала перед ними резиденция. Трехэтажное здание с багровой крышей и двором, усеянным цветами. Во дворе никого из подданных не было, зато на крыше второго этажа, куда открывается балкон третьего, занималось несколько мужчин. Среди них был Закария рыжебородый, которого здесь любят за его умение вкусно готовить и наивное следование традициям своей семьи. Марцина не было видно. Мужчины на третьем этаже, увидев Даевина с Евой, засвистели и помахали им. Сказав в домофон, что пришла Ева, они вошли во двор. Зайдя внутрь здания, они поднялись на второй этаж. Перед дверью в рабочий кабинет стоял Марцин Баттовски, главный гвардеец госпожи, который, увидев Еву, сразу поклонился и выразил радость.

– Рад, что вы вернулись, госпожа, стоило догадаться по шуму, который внезапно создали парни наверху.

– Эй, а я?

– Тебе я, конечно, тоже рад, Даевин, наш любимый и единственный левша, – сказал он и перестал кланяться, – но госпожа, сам знаешь…

– А чего ты тут стоишь, – спрашивает Ева, – ты же обычно внутри?

– Там особый гость, – он неловко ответил, смотря на Даевина. – Поэтому госпожа Элизабет сказала никого не впускать, вообще никого.

– И с каких это пор у нас особые гости? – недовольно спрашивает Ева и открывает дверь.

Внутри была Элизабет Гайис, что было ожидаемо, и тот, кого точно не ожидали здесь увидеть. Этого мужчину в черной шляпе ни с кем не перепутать.

– Папа? – раскрыв глаза, спрашивает Даевин. – Ты? Откуда?

– Ха, – хитро хмыкнул Даедвин Лоост, переглянувшись на Даевина вместе с Евой. Своими золотыми глазами, словно издающими слабый свет, он рассмотрел и сына, и его госпожу.

– Это твой отец? – спрашивает Ева.

– Да…

– Давно не виделись, сынок. Как поживаешь? – продолжил он, круто переложив одну ногу на другую, прижавшись к спинке стула. Перед госпожой никто так не сидел, из-за чего Ева застыла на месте, не понимая, как реагировать, а Даевин будто замкнул.

– Да, я хорошо… Не ожидал тут увидеть тебя. Ты после экзамена вообще пропал.

– Я не пропадаю, а занимаюсь делом, – улыбнувшись, ответил отец. – Да, Лиза?

– Да, Даедвин, – неуверенно ответила Элизабет Гайис, – только, может, не надо меня так называть на людях?

– Тут только свои, видишь же.

– В общем, я рада, что вы вернулись, – говорит Элизабет своей дочке и Даевину. – Сначала я испугалась, но через несколько дней заметила Даевина в новостях. Вы оба в этом были замешаны?

– Да, – ответила Ева, – нас похитили в тот день. Меня на дирижабле, а Даевина по земле, доставляли в Ранеж. Даевин выбрался, спас и меня, и детей, и избавился от Кулинара, – говорила она с улыбкой и гордостью, смотря на своего гвардейца.

– Кулинар, – задумался Даедвин, – сынок, ты же сражался, убил его?

– Нет, он убежал. Да и я… никого не убиваю, сам знаешь.

– Знаю, сынок, ты молодец. Но этот Кулинар… Он из тех, кого, все-таки, стоит убить. А ты его не убил, что плохо. Ну ничего, я тебя не осуждаю, только что тогда ты сделал с ним? Отпустил? Или он убежал? Как это произошло?

– Да там, блин, на их стороне были… Бессмертные! Я их почти победил, но они в конце взяли его и убежали через потолок, я допрыгнуть даже не мог.

– Чего?! – спросила Элизабет, раскрыв свои глаза от удивления.

– Бессмертные? – спокойным тоном переспросил Даедвин. – Ты уверен, что это именно они?

– Не знаю, их так назвали, а они и не были против. Туда пришло двое, оба были в ветхой одежде, как жрецы, оба были лысыми. У одного были кольца на руке, он менял притяжение, а у второго были за спиной мечи, он двигал предметами.

– Да, – соглашается отец, – это они… И ты жив? – спрашивает он в ироничном тоне, словно даже не верит в своего сына. – И как же это случилось, м?

– Что за вопрос такой? Конечно, я жив, как видишь, – он показал руками на самого себя. Следом Даевин посмотрел на Еву, потом снова на своего отца, – я был… мотивирован, когда с ними сражался.

– Давай, отвечай прямо, я хочу услышать честный ответ! Как подобает честному сыну!

– Да я… демон. Мигеля чуть не убили, тогда я разозлился и пробудил внутреннего демона. У меня рог вырос тут, – он показал на лоб, – глаза загорелись. Я смог сражаться с ними на одном уровне, и даже почти победил, но они сбежали.

– Демона, значит, пробудил. Вот как, – задумывается он, скрестив руки на груди, и кивает, смотря куда-то вниз. – Это все меняет. Мой сын, оказывается, демон. Вот такие новости, Лиза, – Даедвин сказал это так, что не было понятно, радуется он или нет.

– Чего? Даже не скажешь, что это бред?

– Бред? Раз ты серьезен, почему бы мне не поверить?

– А вдруг я вру?

– Мне ты соврать не сможешь, Даевин, я же тебя вижу насквозь, – улыбается, смотря на сына своими хитрыми золотыми глазами. – Я это и подозревал, учитывая то, что тебе с Бессмертными сражаться пришлось.

– А ты откуда о Бессмертных знаешь? Они же скрытые, «в большой политике».

– А я, как думаешь? Забыл, кто я? Я тоже сталкивался с ними, опасные типы, могу заверить. Те, с кем тебе довелось встретиться, не самые сильные из них.

– Чего?! Не самые сильные?! Ты, конечно, тоже сильны, но они совсем другой уровень, как ты с ними справился?

– У меня свои секреты, – ехидно улыбнулся он.

– Эй, это не ответ.

– Вполне себе ответ, – легкомысленно отвечает Даедвин. – А если серьезно, будь осторожнее, – его лицо стало серьезнее, когда он посмотрел прямо в карие глаза Даевина, доставшиеся сыну от его любимой жены. – Эти Бессмертные и все, кто с ними связан, очень влиятельны и опасны. Их руки добираются до самых отдаленных мест, а власть не ограничивается тем, что лежит на поверхности. Я тебе приказывал никого и никогда не убивать, потому что убийство – не решение проблемы. Но у любого правила бывают исключения. Раз случилось такое, послушай меня: не жалей их, когда будешь сражаться. Каждый из них совершил столько всего ужасного, что все, с чем ты до этого сталкивался, покажется детским трепетом. И я не шучу, даже не преувеличиваю.

– Не знаю, – неуверенно отвечает Даевин, – сложно будет…

– Понимаю, ты у меня слишком добрый, но помни, эти люди вместе с Двенадцатью Бессмертных – причина