В теле пацана. Книга 2. Взрослые игры - Игорь Павлов

кровь на анализы. Только бы не промахнуться. Вспоминаю, что нужен ещё и жгут, обхожусь верёвкой, перетягивая руку выше. Вена бугрится. Натираю алкогольной салфеткой и ввожу иглу со шприцом. Боязно только вначале. Я давно перестал быть нежинкой, но укола всё равно испугался. Кривясь прокалываю дальше. И вижу, как кровь начинает заполнять шприц, медленно капая. Снимаю верёвку с бицепса, и она бежит быстрее.

Заполняю полностью, вынимаю игру и надеваю колпачок. Всё должно быть максимально стерильно.

Теперь второй шприц на всякий случай.

Провозился дольше десяти минут. Но воины джут у подвала, куда им запрещено теперь входить. Никто и не спорит. Я здесь лорд.

Передаю железную коробочку из — под печенья Рокону.

— Не вздумай открывать.

Кивает с опаской.

— Я войду первым, зажму её. Когда скажу, войдёте вы.

Захожу в подвал, открыв амбарный замок ключом с шеи. Внизу тихо. Нелли сидит в углу. Зажигаю попутно все три факела на стенах, теперь её видно лучше. Лицо зажило, от ожогов не осталось и следа. Исхудала, щёки впали, одни глаза… и озверела ещё больше.

— Опять пришёл кормить своей отравленной кровью? — Раздаётся от неё с усмешкой. — О, а вас целая орава.

Хихикает злобно. Воины ахают. Они её такой и не видели. Я не пускал.

Открываю клетку. Нелли вскакивает и выжидает, опустив чуть ниже голову. Этот хищный взгляд до мурашек... По глазам вижу, что смотрит за мою спину, выбирая жертву. Я ведь не вкусный, а среди воинов четверо точно придутся ей по душе.

Крадусь к девочке аккуратно, готовый в любой момент выловить её, если ринется в обход. И она рвётся! Но прямо на меня, стремясь сшибить с ног! В теле столько сил, что ей почти это удаётся! Суккубка — вампирша, похоже, наградила её боевой трансформацией, вот только Нелли может ей пользоваться лишь всплесками. Или же она просто истощена. Не уверен в правильности выводов.

Скоротечная борьба заканчивается уже на земле, когда я оказываюсь сверху. Сую в рот подготовленный кляп, завязываю туго на затылке, получая кулаками по голове и спине. Нелли начинает хрипеть и пытается рвать меня когтями.

— Заходите! — Кричу, удерживая её едва — едва. — Переворачивайте на живот! И хватайте за ноги, руки. Синдо — ты следи за кляпом и держи голову!

Воины выполняют мои указания даже слишком легко. Синдо в опасной близости около зубов, но в его крови лекарства, ничего с ним не случится. Именно поэтому я и позвал его.

Сажусь сверху! Ибо Нелли отчаянно вертит задницей, даже будучи зажата пятью мужиками. Беру нож и срезаю ремень штанов! Сдёргиваю кожаные штаны, обнажая верх ягодиц.

— Что ты делаешь?! — Ахает Синдо.

— Держи, не отвлекайся! — Кричу на него. — Рокон, коробку, быстро!

Десятник подаёт без промедлений и лишних вопросов.

— О, Кристиан, решил оприходовать меня, наконец — таки, — выдаёт Нелли даже через кляп, с не свойственным ей прежде сарказмом. — И зачем держать, я ведь с удовольствием!

Из глаз моих сыплются слёзы, как живые и самостоятельные существа. Сердце долбит так часто, что бухает в груди, трепыхаясь. Но рука моя тверда. Я беру пропитанный выпивкой бинт и обеззараживаю область кожи, затем вынимаю один шприц, снимаю колпачок и резко вгоняю в мышцу.

Нелли вскрикивает! Напрягает булку, которая сразу становится каменной. Давлю на поршень шприца. Кровь идёт вовнутрь туго. Очень туго! И, кажется, что сейчас сломается иголка. Только десятая часть прошла. Вот же блядство.

Даю ей подзатыльник, чтобы отвлечь. Но ничего не выходит! Нелли отчаянно сжимает свою попу, превратив её в камень.

— Держи шприц! — Говорю бойцу, что сковал её руку с другой стороны от Рокона.

Выполняет!

Достаю второй и прямо через кофту вгоняю ей в плечо. Давлю сразу! Половина входит легко. А дальше всё стопорится. Нелли начинает кричать пронзительно. Возвращаюсь быстро к первому шприцу, перехватываю у воина и вдавливаю кровь! На этот раз проходит легко. В конце Нелли затихает, и даже перестаёт биться, как пойманная птица.

Убираю шприцы.

— Выходите все! Последний — ты, Синдо! Отпускаешь голову. Быстрее! — Командую.

Воины на этот раз неуверенно отпускают мою девочку.

Последним поднимаюсь я. И сердце моё разрывается. Я слышу, как она тихо плачет, руки к лицу подобрав.

Выхожу из клетки замыкающим. Закрываю за собой исцарапанный замок. Надо же, сразу и не заметил. Она пыталась выбраться. Наверное, и не раз. Но это уже не важно.

К закату я вернусь и убью её, если потребуется…

Весь оставшийся день на Утёсе царила гнетущая атмосфера, я бы сказал даже — траур. Не было слышно со двора тренировок или чьей — то привычной дружеской брани. Служанки не бегали по особняку жаловаться Рокону или мне. Лишь в небе спокойно и непринуждённо парили детки Ешшуноры, то и дело возвращаясь на башню.

Под вечер туда отправился и я, проведать своих воительниц. Вебисиду облепили обе гарпии — девочки, пригрелись на её плечах. А мальчишки разлетались что — то.

— Это они дом наш сторожат, — пояснила Еша с подбитым крылом, но такая счастливая. Однако прочитав мои чувства на лице, переменилась и она.

— Как там Нелли? — Спросила Вебисида, кривясь и пытаясь высвободиться из объятий детишек.

Тяжело вздохнул. Слова в горле застряли.

— Не вини себя, ты спас нас всех, — говорит фелиска. — От тебя никто никогда и не ждал подвигов. А ты уже второго генерала прихлопнул, парень.

— Что толку, если любимых не уберёг, — выдавливаю из себя, сползая по краю каменной стены и хватаясь за голову.

Теперь тяжело вздыхает Вебисида.

— Не теряй надежды, Кристиан, — раздаётся от Еши. — Мы тоже собирались помирать, но всё обошлось.

— Не теряй надежды, пап, — раздаётся от девочки, которая ко мне неожиданно прильнула.

Глажу её по нежным волосикам на голове. Прижимается крепче.

— Мило смотритесь, — горько смеется Вебисида.

Интересно, а где их настоящий отец? Смотрю на Ешшунору. В глазах гарпии грусть.

— Мяса принести вам? — Спрашиваю.

— Я бы выпила, — пожимает плечами Вебисида. — А то с вами нервы, как у Синего дракона перед погибелью.

— Лечись пока, — укоряю.

— Какой заботливый, — огрызается женщина. Но улыбается как самый добрый друг.

От мысли, что мне нужно спускаться в подвал, особенно больно. Но я должен это принять. И как же горько, невыносимо.

Это я девочку сгубил. Своими выходками,