Грехи и подвиги - Ирина Александровна Измайлова

и бесстрашно подбежала к бешеному жеребцу. Она ухватила его под уздцы и, заглядывая в безумно выкаченные лиловые глаза, продолжала что-то быстро-быстро говорить.

Абиссинец вновь взмыл на дыбы, вырвав узду из рук девушки, занося копыта почти над самой ее головой. Мария быстро перекрестилась, но не отступила. Казалось, сейчас конь обрушится на нее всей тяжестью.

Но в этот момент к нему подскочили Эдгар и Луи. Они схватились с двух сторон за узду и что есть силы дернули вниз. Дружный могучий рывок заставил бешеного коня упасть на все четыре ноги, после чего он отчаянно замотал головой, заржал, глухо, утробно и затем стал медленно оседать, храпя и исходя пеной.

Всадник, едва это стало возможно, спрыгнул с седла. То был высокий, крепкий мужчина, одетый в красивое восточное платье. В первый момент оба рыцаря рассмотрели только его роскошную парчовую чалму и черную бороду, обрамлявшую потное, красное от усилий лицо. Но уже в следующее мгновение Эдгар так и ахнул:

– Вот так встреча! Ну и лошадку же ты поймала, маленькая Мария! Братец Луи, позволь представить тебе: повелитель правоверных, великий султан Египта, Сирии и Палестины Салех-ад-Дин!

Саладин был изумлен нисколько не меньше, а, скорее всего, больше, чем его спасители, однако сумел сохранить достоинство.

– Прекрасная встреча! – проговорил он, постаравшись улыбнуться, хотя его руки слегка дрожали. – Прежде всего, благодарю тебя, рыцарь Эдгар, твоего друга и этого мальчика, который, как видно, умеет колдовать. В жизни не слыхал, чтобы можно было остановить на всем скаку взбесившуюся лошадь!

– Вы не слыхали, а в моем роду многие это делали! – на своем скверном арабском проговорила Мария. – У моего деда был дар отмаливать лошадей. И не только лошадей. Он даже собак излечивал от бешенства, хотя и говорят, что это невозможно. И я умею говорить с лошадьми. И с собаками, и с птицами. Но ваш конь все равно умрет – кто-то отравил его.

– Я узнаю, кто это сделал! – мрачно произнес Саладин. – Хотя догадываюсь уже сейчас… Коня мне привели сегодня утром, сказав, что это – подарок короля Ричарда!

– Ложь! – закричал взбешенный Луи. – У нас во всем войске не было такого коня, я бы его запомнил. Вон какая у него белая отметина на лбу, не захочешь, а запомнишь. И Ричард ни за что не устроил бы такой мерзкой западни!

– Я-то это знаю, – еще больше мрачнея, сказал султан. – Расчет был на то, что в случае моей смерти вспомнят только о том, чей был подарок. Твое бегство из Яффы спасло мне жизнь, рыцарь Эдгар. Но отчего ты бежал? Ведь я обещал тебе, что ты будешь возвращен Ричарду Львиное Сердце?

– Ты обещал, султан, но кое-кто другой решил иначе, – спокойно ответил молодой человек. – Я не покинул бы Яффу, если бы не узнал, что прошедшей ночью меня собирались убить. Кто-то ищет твоей смерти, а кто-то моей, чтобы сделать невозможным твой договор с королем Ричардом. Твой либо твоего преемника, если допустить, что оба убийства задумал один и тот же человек.

Салех-ад-Дин некоторое время раздумывал. Двое его охранников, подскакавших в то время, как его поверженный конь уже испустил дух, не спешивались, но настороженно оглядывали незнакомцев, явно говоривших по-арабски с франкским акцентом. Луи, в свою очередь, смотрел на них оценивающим взглядом, прикидывая, легко ли будет их одолеть, если начнется схватка, и спрашивая себя, чью сторону в этом случае примет Рамиз-Гаджи, в некоторой растерянности слушавший весь разговор и изумленно таращивший глаза на великого султана, которого видел впервые в жизни.

– Убить тебя, рыцарь, скорее всего задумывал мой брат Малик-Адил, – сказал наконец Саладин. – Я знал, что он не хочет моих переговоров с христианами, но не подозревал его в таком коварстве. Не хочу думать и о том, что он причастен к отравлению коня. Мне знаком кое-кто, хорошо умеющий проделывать такие фокусы. И если это тот, о ком я подумал, то не удивлюсь, коли узнаю, что такой же «подарок» получит вскоре и король Ричард. Если еще не получил.

– О, Боже! – разом вырвалось у обоих рыцарей.

– По крайней мере, мне кажется, что кому-то очень хотелось бы обезглавить и ту и другую армии… В этом случае некому будет заключить мир. Но сейчас нам надо решить, что делать? Вчера ты был у меня в плену, Эдгар Лионский. Сейчас этот злосчастный случай свел нас среди пустынной равнины. Как ты и твои друзья собираетесь поступить? Я полагаю, вы не боитесь двоих моих охранников, но предупреждаю, что и я владею саблей не хуже, чем вы своими мечами, а сабля, как видите, при мне. Ну, так что же?

При этих словах Эдгар и Луи переглянулись.

– Какой соблазн! – воскликнул граф Шато-Крайон.

– Какой бы ни был, – отозвался Эдгар, – но я не соблазнюсь. Султан мог отдать приказ меня убить, но не сделал этого, и я тоже не воспользуюсь случаем. Мне бы очень хотелось отомстить за убитых и замученных в плену христиан, за разрушение наших городов, за все подлые нападения на нашу армию, пока мы совершали поход, но я не стану этого делать и надеюсь, что ты, братец Луи, тоже не сделаешь.

– Как скажешь! – хмурясь, проговорил граф. – Что-то ты уж чересчур рыцарь!

– Уж, какой получился… Уезжай назад в Яффу, Салех-ад-Дин! Надеюсь, удержать меня ты не попытаешься. А если, вернувшись, пошлешь погоню, то она нас уже не настигнет.

Пока они спорили, Саладин делал вид, что рассматривает своего павшего жеребца. На самом же деле он внимательно слушал разговор молочных братьев. О том, что султан с грехом пополам понимает французский язык, знали очень немногие, и он пользовался этим не в первый раз. Слушая, он думал, в какой момент нужно будет выхватить саблю и как верней подать сигнал к нападению своим охранникам, замершим в седлах. Саладин был действительно неплохим бойцом, но понимал, что одолеть этих людей сможет, лишь кинувшись на них внезапно. И его не меньше, чем Луи, волновала мысль, с кем будет Рамиз-Гаджи?

Последние слова, обращенные уже к султану, Эдгар произнес, разумеется, по-арабски, и Саладин тотчас обернулся к нему с самой добродушной улыбкой.

– Я так и думал, что ты окажешься благородным человеком. Клянусь, что найду того, кто замышлял этой ночью твою гибель!

С этими словами Салех-ад-Дин подошел к одному из охранников и вскочил в седло впереди него. Тучей взвилась пыль. Она еще не успела осесть, а всадники уже вновь были черными фигурками на горизонте.

– Поехали скорее! – воскликнул Луи. – Думайте обо мне что хотите, но я на полпальца