Потерявшие сокровище. Книга 3. (СИ) - "Марион"

Судороги стали постепенно отступать, послышались сиплые вдохи, руки еще сводило, но уже не в стальные канаты. Стражи Тенаара все меньше и меньше вкладывали силы в захваты, все мягче удерживали его тело в неподвижном состоянии до того момента пока удерживать его более было не нужно. Когда дыхание нормализовалось, а глаза закрылись, спасая воспаленный мозг в мире сна, старик убрал пальцы с шеи и погладил его виски.

- Отец, - Анаман сглотнула комок в горле, - что с ним?

- Рано ему еще ключ использовать. - Страж посмотрел на императрицу. - Силы подчинились воле Тенаара, но он не готов принять их волну. Слишком она сильна, а у него нет щита в моем лице. Нельзя ему так использовать силу. Умереть может. И я не спасу.

- Этот туман… - Эльмеша обрела власть над голосом. - Что это?

- Это тот самый страшный проглот, о котором сказывают самые страшные истории прошлого, который поглощает миры и переплетает временные потоки, изменяет структуры знакомого пространства космоса и уничтожает не только планеты, но и звезды за один заход.

- Кемма… - Выдохнула Анаман. - Но как? - она во все глаза смотрела на бессознательное лицо Тенаара.

- Дочь моя, Тенаар владетель ключа от двери, ведущей к Хаосу. И если он возжелает, то дверь не просто на мгновение откроется, как это было сейчас, но и распахнется на всю ее ширину. Испокон веков, Тенаар владел великой силой, но никогда не вмешивался в отношения между людьми. И только разрушение Храма могло заставить его действовать без жалости и без совести. Планета, где жили эвыйцы… - он покачал головой, - ее больше нет.

- Как нет? - выдохнула Анаман.

- Есть все, что было вокруг нее. Самой планеты больше нет. - Страж посмотрел на абсолютно белые лица, белые губы и расширенные зрачки. - Кемма взял плату, забрал то, что так расстроило Тенаара. И для Кемма нет разницы - взрослый или ребенок. Будьте крайне осторожны, не вызывайте истинный гнев Тенаара, ибо он бьет сразу и по всем, не разбирая на возраст, на правых и виноватых, на нечаянно или случайно попавших в зону его атаки. - Страж провел пальцами по щеке бессознательного Сато, - Тенаар бьет всеми своими сущностями, которые принимают его, которых принимает он, когда получает Залу Влияния. Ты это видела. Как и ты, дочь Эльмеша. Вам и тем, кто несет печати, это доступно, даже на записи. Остальные не видят.

Сато спал долго. Три дня, не приходя в сознание. Тенанук не отходил от него ни на шаг. И плевать, что империя ждет. Плевать! Его любимый сделал невозможное, надорвался и теперь нуждается в его обществе и защите. И плевать, что он спит и нечего не видит, он это чувствует! И Шао будет его защищать.

Никто не посмел заставить принца отойти от постели Тенаара. Ему приносили еду в больничный блок, одежду и даже омывали здесь же, в душевой. Принц поселился в палате, где спал его любимый. И он отказался слушать что происходит во вселенной. Плевать на все, пока Сато не откроет глаза. А в империи была тотальная буря. К Вестальфелу был отправлен флот, дабы все-все узнать. Также был отправлен отряд под сокрытием, дабы увидеть своими глазами так ли это, что планеты Пхерса4 больше нет. Вот есть все, а ее нет, это как? Вот и отправились выяснить, так ли это.

Сато медленно открыл глаза к концу дня, когда принц устало прикрыл свои, сидя рядом с ним, сидя на стуле и грудью лежа на кровати со скрещенными руками и головой на них. Принц только задремал и входил в состояние глубокого сна, когда рядом тихонько застонали, пошевелили рукой, которая лежала у его ладони. Принц нервно встрепенулся, поднял голову и заулыбался. Глаза его любимого трепетали и начинали открываться.

- Сато, - тут же подсев ближе, приложив руку к его голове, закрывая ладонью висок и утопая в гриве огненных волос, принц заулыбался на едва раскрытые глаза. - Сато, хороший мой, ну открой глаза, посмотри на меня.

И на его просьбу откликнулись: Тенаар открыл глаза, несколько раз сморгнул навернувшиеся слезы со сна, вяло застонал и едва открыл рот, что-то пытаясь произнести.

- Что? - принц наклонился и превратился в слух. - Повтори.

- "Пить…" - произнес на языке Алкалии, и сглотнул ком в горле.

- "Сейчас. Подожди минутку." - Принц быстро отстранился и повернулся к столику, где как раз стоял кувшин и стакан, в нем была трубочка.

Быстро наполнив его наполовину, развернувшись к любимому, подставил поближе стакан и осторожно приподнял за плечи, дабы было удобнее пить. Крайне осторожно приставил трубочку. Сато едва заметно кивнул и потянул влагу, благодарно постанывая. Ком в горле отступил, даже дышать легче стало. Попив, выпустив изо рта трубочку, прикрыл глаза. Его уложили на подушку и припали к губам, ласково, любяще.

- "Я так испугался за тебя, Сато. - Шепотом на ухо, прижавшись щекой к щеке. - Не надо так надрываться. Мы бы их ударили…"

- "Хватит…смерти…хватит." - Прошептал Сато, млея от его близости и того, что он тут, что он рядом, что о нем заботятся.

- "Хорошо. Как выздоровеешь, накажу!" - игриво согласившись, принц между тем уже прокрутил в голове, как он будет драть придурков на Вестальфелу, что халатно относятся к системам автоматической обороны!

- "Как скажешь." - Прошептал Сато и прикрыл глаза, засыпая.

Принц только кивнул, что да, так и будет. После этого он пробыл еще два дня подле начавшего приходить в себя Сато. И его не беспокоили. Слуги форсировали где-то рядом, стражи, и Шао был на сто процентов уверен, находясь в инвизе, замерли по углам, пристально наблюдая за всем происходящим внутри палаты. Сим и Налин ни за что не покинут пределы видимости по отношению к господину, до тех пор, пока он не придет в сознание. Да и тогда, это уже вряд ли. Они могли его потерять. Для Линга это сродни смерти собственного ребенка на своих руках, долгой и мучительной.

Пока Тенаар приходил в себя, траурная неделя завершилась, Анаман с присущей ей яростью вгрызлась в вопрос с Храмами, что были уничтожены и начала рвать на мелкие кусочки правителей Вестальфелу. К ней в коалицию праведного гнева подключились все жены покойного императора и сыновья. Самым ярым поборником был Согу, который рвал и метал, как только стало известно почему эвыйцы так легко оккупировали их и разграбили.

Ох Согу возмущался и слал запрос за запросом, ибо не будь так беззащитна планета, не пострадали бы Храмы, не пострадал бы Тенаар, о чьем недуге в империи ни слова сказано не было. Молчали, не давали даже намека, насколько трудно было их Духовному Отцу проделать такое глобальное событие, как приход в мир Кемма. Принц рвал и метал, когда ему показали отчет о боевых кругах, которые расставлены по периметру.

Клави и Эльмир прекрасно понимали его, даже в большей степени, чем он сам. Они просто могли потерять Тенаара, а это практически смерть всему живому в этой части галактики…Страж такую обиду не понял бы и не простил. И тогда Кемма не ушел бы восвояси, своих космических закутков, а развернулся в полную силу, сметая на своем пути все ближайшие системы, гася галактику. Угроза из мифической вдруг стала реальной и наглядным примером выступил представитель детских страшилок. Клави, будучи менее эмоционален, все же уступил этот вопрос ревущему и мечущему икру брату, который был готов драть целую планету на сухую и без смазки.

Когда Тенанук прибыл в залу совета, ему шипя и практически плюя ядом, выдали отчет о проделанной работе, после чего практически в приказном тоне потребовали наказания всем виновным. Тенанук просмотрел отчет, доказательную базу передал Дарреллу, дабы тот почитал на досуге. Буквально через четверть часа секретарь передал императору весь документ, поставив на нем маркер - все правильно и наказание не превышает вину. Принц дал согласие и маховик правосудия развернул свои сопла.

С одной стороны, Анаман рычала и щерила пасть всем гаремом, единогласно ее поддерживающим, с другой стороны Наследный Принц отдал приказ: покарать. Тут же правительство Вестальфелу было отправлено под трибунал, начаты проверки о взятках и прочих мелочах, которые требовали невмешательства, просто потому, что могут затронуть работающих специалистов на других планетах. Все это время, которое вылилось в полноценный месяц, империю лихорадило, мандражировало и било эпилепсией. Все это время Тенаар провел в больничном крыле дворца, фактически не вставая, не проводя в сознании более трех часов в сутки.