Плач Абалона - Джейн Уэлч

Брид должна быть там.

– Сила Некронда высвобождена. Кто-то доигрался и выпустил всех этих небывалых тварей. Спар, придурок, выругался на ходу Кеовульф.

– Мы в самом сердце Хобомани, – выдохнул Огден, будто это могло помочь скрыть испуг.

Они замерли.

Мир вокруг вздрогнул, будто остановился, и начал вращаться в обратную сторону. Сладко запахло нарциссами и свежо росой на весенних листьях. На миг хрустящие листья под ногами превратились в буйное разнотравье. По глазам хлестнуло ярким лучом. Халь за крыл лицо ладонью, а когда смог опустить руку, то увидел свет, полный надежды будто маяк, что сквозь тьму шторма ведет корабль домой. Потом все опять стало обычным… только… нет, не обычным.

Халь поморгал глазами, сделал несколько неуверенных шагов, поморгал опять. Вдруг показалось, что он видит перед собой старого колодезного мастера по имени Катрик. Что за бред! Катрик умер три года назад, его убил подлый жрец Гвион, дядя Спара. Но впечатление было таким четким, что Халь не смог удержаться и по звал:

– Катрик!

– Катрик… – откликнулось скорбное эхо.

Халь испугался, что сходит с ума. Этот голос он знал почти так же хорошо, как свой собственный. Пошатнувшись, он замер, не веря своим глазам. Руки ослабели, и тяжелый рунный меч коснулся концом земли. Каспар. Халь медленно потянулся к родичу, коснулся тот не растаял. Тогда он схватил Каспара за руку, подтащил к себе. Одного взгляда хватило, чтобы понять: случилось что-то страшное. Что-то, что не должно было случиться. Племяннику не пришлось объяснять, как ужасно положение отчаяние было написано у него на лице.

– Халь, она… Брид… – заикался он.

И Каспар был не один! У него за спиной стоял мужчина в старинном одеянии, будто пришедший из поры великих напастей. За его руку цеплялась маленькая бледная девочка. Чуть поодаль держалось существо, которому Халь не сумел подобрать названия какой-то нелепый карлик с рожками на голове и копытцами. Выглядел он вполне спокойным и даже довольным, только подходить побаивался. А в середине кольца тисов чуть дрожал рядом с золотой кобылой огромный белый олень. Лишь Брид не было.

– Где она? – задыхаясь, но ледяным тоном спросил Халь.

Каспар не отвечал, в глазах у юноши стояли слезы. Вместо него заговорил человек в старинной одежде. Голос, полный отчаяния, как ни странно, звучал в торра-альтанской манере.

– Дева… После стольких лет я вновь подвел ее.

– Во имя Матери, где Брид? – повторил Халь.

– Это из-за тебя, трусливая себялюбивая тварь, – обернулся мужчина к карлику. – Почему ты стал играть на Свирели, не дождавшись ее?

– Мне же надо было вернуться…

– Я тебя придушу!

Каспар положил ему руку на плечо.

– Папоротник не виноват. Она сама сделала свой выбор. Талоркан…

Он нерешительно взглянул на Халя, и тот понял: у племянника есть для него вести, которых лучше бы не слышать. Во взгляде Халя пылал гнев и трепетал страх, он ждал слов Каспара, как ждут, пока из колодца достанут тело убитого.

– Она осталась на той стороне.

– На той стороне чего? – Его голос дышал льдом.

– Она в Иномирье. За пределами жизни.

– Она не захотела возвращаться, – выпалил, будто защищаясь, карлик, которого Каспар назвал Папоротником. – Решила остаться с Талорканом.

Халь ухватил Каспара за ворот и подтащил к себе.

– Ты, чтоб тебя!.. Где она?

Каспар не отвел голубых, как небо, глаз и печально объяснил:

– В Иномирье, Халь. В Ри-Эрриш, стране волшебства. Мы провалились через проход, врата между мирами. Нас должны были загрызть волки, но не загрызли, и вместо этого мы оказались в Иномирье. Уже возвращались, однако в последний миг Брид передумала. Там было одно существо, лесничий. Он сплел над ней заклятие и удержал ее в мире призраков. Пленил ее душу, и она навсегда останется там. Вернуть ее невозможно.

Юноша скользнул взглядом по кромке тисовой рощи. Халь медленно выпустил его и посмотрел туда же. Тринадцать человек… Человек ли? Сперва они были призраками, тонкими, как паутинка, затем постепенно превратились в парящие над землей существа, искрящиеся огненными вспышками. Маленькие, на голову ниже Каспара, они источали ощущение силы. У всех были неземные желтые глаза, невероятно красивые, будто в них сияли лучи солнца.

– Старейшины Высокого Круга, – прошептал Каспар.

Один выступил вперед. Был он невысок по людским меркам, но все же выше остальных и мускулист. Венец на его голове украшали желуди. Он мог бы показаться нелепым, но Халь увидел лишь величественность.

– Вы заслужили право возвратиться к жизни, торжественно сказал старейшина. – Вы ушли от облавы. Теперь исполните обещание Девы и верните мне мою Свирель.

Каспар взглянул на маленькое существо с короткими рожками, торчащими из шевелюры, и кивнул. Робко дрожа, Папоротник протянул старейшине Свирель, тот, немедля, схватил ее и принялся заботливо осматривать.

– Как же Брид! Лорд Дуйр, верните ее нам, – взмолился Каспар. – Мы не можем ее потерять.

– Воистину я сожалею о случившемся. Земля нуждается в ней, – ответил Дуйр, не отводя глаз от своей драгоценной Свирели. – Мы понимаем, что бесконечная цепь мудрости, переходящей от одной высшей жрицы к другой, прервется. Сие печально, но она сама приняла это решение. Все вы в конце встали перед выбором, и она предпочла остаться.

– Нет! Лорд Дуйр, вы не должны этого допустить, – выкрикнул Каспар сквозь слезы.

Халь поднял меч.

– Отдайте ее мне! – Он двинулся к стоявшим полу кругом старейшинам, но тут же попятился назад, будто получив удар щитом в лицо. Все тринадцать запели, глядя на него. Халь упал на землю, оружие отлетело далеко в сторону.

– Ты не можешь ее получить. – Женщина с ниспадающими, как струи воды, волосами и в белом одеянии выступила вперед. Остальные продолжали петь. – Существуют законы.

– Я ее получу, – крикнул Халь, не понимая, о чем речь и не заботясь о том. – Брид! Брид! Она мне нужна. Я не могу без нее жить. Брид! – Боль утраты сжимала сердце будто стальной перчаткой.

– Ты ничего не можешь поделать. Не сопротивляйся печали.

Халь был не в силах пошевелиться. Тело словно залили свинцом. Оставалось лишь моргать и смотреть в лицо этой прекрасной женщины, в ее солнечные глаза, лучащиеся жалостью. Хотелось плакать от боли… Вместо этого он лишь яростно зарычал, не желая принимать сказанное.

– Как вы смеете отнимать у меня Брид?

Один из старейшин – тот, у кого в отличие от других вместо посоха была книга, – раскрыл ее и коснулся пальцем страницы.

– Мы ничего не сделали, о смертный. Мы лишь соблюдаем закон.

– Что за закон позволяет вам похищать у меня Брид? Она мне нужна! Я люблю ее!