Неукротимый огонь - Сьюзен Льюис

Но Макс не был для нее незнакомцем. Он связан с ней. Она любит его так, как никого не любила прежде и не полюбит никогда. И она никогда не найдет слов, чтобы описать свое чувство людям, которые сами не испытали ничего подобного.

Хотя она пыталась. Через две недели после расставания с Максом Рианон попробовала рассказать кому-нибудь о своих переживаниях. Она надеялась, что это поможет стряхнуть с себя растерянность и боль.

Поскольку Лиззи рядом не было, Рианон решила открыться Джолину, и это оказалось совсем не сложно, даже наоборот. Правда, она начала сомневаться, не напрасно ли затеяла разговор. Никогда раньше она не откровенничала с Джолином до такой степени.

Когда Рианон закончила, Джолин некоторое время молча сидел, прижав бокал вина к подбородку, и обдумывал услышанное. При свечах его красивое смуглое лицо блестело и переливалось, как ртуть. Короткие курчавые волосы сливались с полумраком, большие кольца в ушах слегка покачивались. Он был одет в серебристый свитер и джинсы. На ногах у него были короткие черные сапожки на высоких каблуках. Из стоявшей под стулом сумки выглядывал пышный светлый парик, который он обычно носил.

Он наконец поднял голову и озабоченно проговорил:

– Да, действительно трудно понять, как ты можешь так сильно любить почти незнакомого человека. Спроси-ка себя, Рианон, ты действительно хочешь быть с ним? Не руководит ли тобой прежде всего желание отплатить Галине?

От неожиданности Рианон вскинула голову:

– По-твоему, я когда-нибудь была настолько мелочной? Джолин успокаивающе поднял руку.

– Нет, никогда, – сказал он, – но это не значит, что ты вовсе не способна на мелкую месть. Мы все на нее способны. Она украла у тебя мужчину, за которого ты собиралась замуж, и вполне понятно, если ты захотела отплатить ей той же монетой.

– Неужели ты искренне думаешь, что за всеми моими чувствами стоит простая мстительность?

Джолин поднял брови.

– Честно говоря, нет, – признался он, – но я обязан был спросить. Между прочим, тогда все было бы гораздо проще. Но если то, что ты мне рассказала, чистая правда, значит, в душе у тебя должен гореть адский огонь.

Его слова больно резанули ее. Ее осунувшееся лицо, на котором выступили веснушки, темные круги под глазами, роскошные волосы, небрежно заплетенные теперь в косу, – все выдавало страдание. Когда-то Рианон верила, что она сможет встретить лицом к лицу любые трудности, преодолеть их и идти вперед. За последние несколько месяцев она осознала, как глубоко ошибалась. Она не понимала, как собрать осколки разбитой жизни. Последние события – разочарование, пережитое с Оливером, потеря работы и вот теперь невозможное во всех смыслах влечение к Максу – разрушили ее веру в собственное мужество. При этом где-то в глубине души Рианон понимала, что если бы не Макс, она бы скорее оправилась. Ей нечего терять. Что мешает собраться с силами и переменить столь унылую жизнь? Только неотвязная мысль о том, что надо ждать, что с Максом не все кончено.

По глазам Джолина она увидела, что тот не все сказал, и, собрав все силы, заметила:

– Говоришь так, будто сам прошел через что-то похожее.

Он кивнул, перекатывая бокал:

– Точно. Я был там, где сейчас ты. Долгая история. Не стану сегодня рассказывать, но ты поверь: я знаю, каково тебе. Я тоже не могу подобрать нужных слов. И еще понимаю, что это самое лучшее и самое худшее, что испытал в жизни.

Рианон сглотнула.

– После того случая ты его видел? – поинтересовалась она. Джолин покачал головой:

– Ни разу. Он женат, двое детей, хорошая работа, он известный человек и все такое. – Джолин вздохнул и отхлебнул вина. – Можно еще один вопрос? Если мистер Романов воспринимает тебя так же, как ты его, почему он женился на другой?

– У него были причины, – ответила Рианон. Джолин искоса взглянул на нее:

– Ты веришь в истинность этих причин?

Рианон кивнула и пояснила, изучая дно своего бокала:

– Во всяком случае, когда он говорил мне о них, верила. Сейчас я уже не так уверена.

– Особенно трудно поверить, что такой сильный мужчина в здравом уме не мог справиться всего лишь с Галиной Казимир.

Рианон слабо улыбнулась:

– Не забывай, он провел со мной свою первую брачную ночь.

Джолин кивнул.

– Значит, господин Романов – редкостный негодяй, – спокойно заметил он.

Рианон с удивлением посмотрела на него.

– А что бы ты сказала, если бы он обошелся с тобой, как со своей невестой?

Рианон молчала.

– Послушай, – мягко сказал Джолин, – если человек способен на такие штуки, если может стоять у алтаря и клясться в вечной верности и любви женщине, которая черт знает как хороша, в твоем, обрати внимание, присутствии, значит, тебе, Рианон, придется смириться с одним простым выводом: он относится к тебе вовсе не так, как ты к нему. Знаю, знаю, что он говорил, но мужчинам, как правило, нетрудно произносить подобные слова. Я понимаю, тебе неприятно слушать, но взгляни хотя бы на свое сволочное замужество, и ты убедишься, что мужчины умеют лгать или по крайней мере скрывать правду.

– Ты, кажется, говорил, что понимаешь, что я сейчас чувствую, – возразила Рианон, стараясь, чтобы голос не дрожал.

– Правильно, я тебя понимаю. Но я не знаю, что чувствует он. И еще честно скажу: поражаюсь, как ты могла решиться остаться с ним наедине. Рианон, этот парень убил человека.

– Замолчи! – Рианон вскочила со стула. – Джолин, я от тебя такого не ожидала. Я…

– Ага! – воскликнул Джолин. – Ты, естественно, ждала, что я буду тебя уговаривать: все, мол, будет хорошо, в конце концов все устроится, он любит тебя, а не молодую жену… Нет, Рианон, так я не могу. Так мог бы говорить он. Я же могу только сопоставить твои рассказы с тем, что знаю из газет. И то и другое очень дурно пахнет. Между прочим, если бы Лиззи была сейчас здесь, она сказала бы тебе то же самое. Ты не оправилась после истории с Оливером. Насколько я представляю, ты еще перед отлетом в Лос-Анджелес подумывала вернуться к нему. Одно это показывает, как плохо ты разбираешься в людях. Тот подонок согласился стать двоеженцем, и после этого ты намереваешься к нему вернуться! А теперь, меньше чем через месяц, ты заявляешь, что без памяти влюблена в человека, у которого только что побывала на свадьбе, в человека, который, по твоим собственным словам, не постеснялся завалить тебя в свою первую брачную ночь, а затем принял все меры, чтобы ты уехала из Америки и, не дай Бог, не поставила бы его в неловкое положение!

– Все не так, – попыталась запротестовать Рианон. – Ты все ставишь с ног на голову.

– Я? А может, все-таки ты? – немедленно парировал Джолин. – Знаю, ты можешь меня возненавидеть за эти слова, но я только говорю вслух то, чего больше всего боишься ты сама. Посмотри правде в глаза! Только так ты сможешь все это преодолеть и нормально жить дальше. Хорошо, пусть ты права, пусть он любит тебя больше всех на свете, пусть даже он мучается сейчас еще сильнее, чем ты, но, выслушав тебя, я должен сказать, что эти предположения я бы сопроводил очень большим вопросительным знаком.