Проснувшийся. Дилогия - Антон Демченко

Но ничего… выплыл тогда, должен справиться и сейчас…

Вызов к Старику пришёл как раз в тот момент, когда мы с Алексом устроились за столом с Ирмой и Ариссой, «детский сад» которых как-то незаметно перекочевал под патронат наших иф-пилотов. Случайно получилось, но довольны оказались все. Дети пищали от радости, что им разрешили «летать на истребителях как по-настоящему» в одном из малых имитационных залов, а пилоты вдруг получили кусочек дома среди Пустоты. Не знаю, было ли это проделано специально, или тут поработал случай, но подавляющее большинство офицеров истребительной секции оказались людьми одинокими. Кому-то удалось вырваться из приюта, кто-то потерял семью, уже будучи на службе… И для этих людей визиты в модуль, полный жизнерадостного детского смеха и домашнего уюта, стали отдушиной. Стальи не выматывает своих пилотов постоянной муштрой, но жизнь военного на боевой станции это всегда расписание, тренажи и подготовка. Изо дня в день, месяц за месяцем, год за годом. В обычных обстоятельствах психологическую усталость можно было бы побороть, предоставив пилотам отпуска, но… не на «Страннике». Психокорректоры? Они могут снять симптомы и только. Как, собственно, и контактный центр. А ведь пилотам нужен не «разговор по душам» и не быстрый перепих в контакт-зоне. Усталому организму требуется просто отдых. Такой, чтобы не надо было думать об очередной недоработанной схеме атаки или вновь лажающем новобранце, никак не способном понять принципы командной работы… чтобы не мозолили глаза одни и те же лица, а разговоры не сводились к очередному удачному финту в Пустоте или настройкам систем «Умбы», способными дать трехпроцентный прирост мощности двигателя…

И «детский сад» Ариссы и Ирмы дал им такую возможность. А кое-кто, кажется, и вовсе расслабился настолько, что начал подбивать клинья к младшей из воспитателей. Не знаю, может быть, к Ирме тоже кто-то подкатывает, не видел, но вот взгляды Роуна в адрес Ариссы не заметить просто невозможно. А учитывая, как отводит взгляд и предательски краснеет девушка в такие моменты, думаю, у Алекса есть все шансы на покорение этой вершины…

Я поднялся из-за стола и, поймав укоризненный взгляд Ирмы, вздохнув, возвёл очи горе…

– Увы, друзья, вынужден вас покинуть. Старик зовёт. – Объяснив причины столь скорого ухода, я оставил обеих дам в компании довольного, как слон, Роуна, и отправился к гард-полковнику.

Приказ, полученный мною от Борье, обескуражил и, чего уж там, заставил меня занервничать.

– Есть информация о возможном нападении? – Спросил я, дочитав документ.

– Есть предположение о наличии такой возможности. – Медленно, явно подбирая слова, произнёс Старик.

– И… давно? – Поинтересовался я, на что Борье неожиданно усмехнулся.

– С самого начала всей этой истории. Если где-то кому-то станет известно, куда исчезают семьи псиоператоров и они сами, то наилучшим временем для удара будет момент, когда станция наберёт полный состав. То есть когда все участники этого… «исхода» окажутся на борту «Странника».

– Одним ударом всю заразу… – Пробормотал я. Гард-полковник кивнул.

– Именно, поэтому мы усиливаем меры безопасности. Конечно, с вмешательством Зейда многие планы пришлось перекроить, а кое-какие их пункты отложить. Но и только. – Старик чуть склонил голову к плечу и вдруг спросил. – А что ты так напрягся? В конце концов, внешний астроконтроль это часть твоих обязанностей, как наблюдателя от Корпуса, разве нет?

– Корпуса? – Я криво усмехнулся… – Вы, должно быть, не слышали новости, дар гард-полковник. Впрочем, прошу прощения… и не могли. Это ещё не стало достоянием гласности.

– Ты о чём? – Насторожился Борье.

– О фактическом расформировании Шестого флота, дар гард-полковник.– Проговорил я. Старик недоумённо нахмурился

– Впервые слышу. – Проговорил он. – Поясни.

– Информация прошла по дознавательской части сети Корпуса. – Кивнув, ответил я. – Речь не идёт об официальном расформировании с изъятием флагов и регалий. Просто по результатам негласной проверки, проведённой дознавателями Корпуса, было выявлено большое количество нарушений флотской дисциплины, фактов казнокрадства, нецелевого расходования средств и халатного отношения к службе. Как результат, весь состав ормов, то есть триста шестьдесят два человека, были отозваны Корпусом и официально отправлены на переаттестацию. Больше сорока процентов флотского офицерского состава угодило под трибунал, а девять кораблей из состава Шестого флота выведены за штат и отправлены на разборку, как морально устаревшие и непригодные для ремонта. Из них четыре тяжелых крейсера первой линии класса «Исследователь», флагман «Тора» и четыре однотипных корабля поддержки, по сути те же «Исследователи», только модифицированные для выполнения более узких задач. Офицеры, служившие на них и не пошедшие под трибунал, отправлены в отставку «без претензий».

– Всё ядро Флота… – Неверяще прошептал Старик, глядя куда-то в пустоту потемневшим взглядом. Но через несколько секунд он опомнился и, тряхнув головой, уставился на меня. – Как можно было скрыть эту информацию?

– Это было несложно. – Чуть подумав, проговорил я. – О трибуналах, что у нас в Корпусе, что у вас на Флоте, и так «звенеть» не принято. Я наткнулся на эти сведения, просматривая инфоры дознавателей, доступ к которым нам так любезно предоставили недавние гости. Что же до кораблей, отправленных на разбор, то по документам, фигурирующим в докладах тех же дознавателей, они были заменены более совершенными образцами… вспомогательными крейсерами второй линии. А в неё, в свою очередь, взяты номерные корабли их группы поддержки, естественно, с присвоением имён. В общем, Шестой Дальний превратился в лёгкую эскадру ближнего радиуса действия. Хотя, по документам, флот стал только экономичнее, мобильнее, быстрее и по-прежнему способен ходить в дальний поиск. Правда, непонятно, что он будет делать за внешними секторами без своего самоходного ремдока и кораблей-заводов, которые были приписаны к группе поддержки первой линии.

– Ты много знаешь о Шестом Флоте, Ким… – Задумчиво проговорил Старик. Я пожал плечами.

– Каждый курсант учебки моего направления мечтал попасть именно туда. Так что, среди ормов не найдётся ни одного, кто не мог бы перечислить все корабли Шестого Дальнего со всеми их ТТХ и историей, с поимённым же перечислением командного состава. И я не исключение.

– Вот как… а теперь, выходит… – Пробормотал Борье.

– А теперь чей-то завод, производящий пси-модули, пополнится новыми рабочими. – Хмуро ответил я. – Среди которых будет восемнадцать моих однокурсников. Везунчиков, получивших самое желанное распределение в учебке.

– Однако.

– Самое дурное даже не это. – Помолчав, проговорил я.

– Вот как? – Старик удивлённо приподнял бровь.

– Для того, чтобы получить информацию о своих коллегах, мне пришлось лезть в инфоры под идентом страт-капитана Лиаса. Для орма доступ к этим данным оказался закрыт. Хотя раньше подобное не практиковалось. У каждого направления в учебке был свой собственный инфор, естественно, абсолютно подконтрольный Корпусу, но с его помощью мы могли поддерживать связь друг с другом, минуя общегражданские системы Верхнего информатория. Так вот, теперь все наши инфоры заглушены «в целях повышения уровня безопасности».

– Ну, это логично.

– Закрыты только те инфоры, где общались специалисты, чья деятельность невозможна без активного пси. Ормы, пилоты, мастера ментальных техник…

– Ким, ты же понимаешь, что мы не можем спасти всех? – Старик осунулся.

– Понимаю, и не прошу этого. – Кивнул я. Хотя только тёмным звёздам известно, чего мне стоило то спокойствие, с которым я докладывал Борье о происходящем. – Просто отвечаю на ваше замечание о моих обязанностях, как наблюдателя… Спасать моих однокашников поздно, да и невозможно. Они физически не смогут объективно оценить действия Корпуса, закладки не позволят. В крайнем случае, примут действия организации, как необходимый шаг для защиты общества… и пожертвуют своей жизнью. Легко и просто. Но я… я так уже не смогу. А значит, и называться офицером Корпуса не имею права. Да и не желаю, если честно. Честь имею, дар гард-полковник.

Я щёлкнул каблуками и, развернувшись, покинул кабинет командира базы. Впереди меня ждал долгий полёт в Пустоте. К транзитникам.

Молодой человек в сером невзрачном комбезе без знаков различия вскинул в древнем жесте ладонь к полуприкрытому беретом виску, и чётко, как на плацу, развернувшись через левое плечо на сто восемьдесят градусов, вышел вон. Гард-полковник отвёл взгляд от захлопнувшейся за лейтом двери и, вздохнув, откинулся на спинку кресла.

– И вот таких… в утиль? – Пробормотал он, покачав головой. Рука Старика потянулась к активатору межсистемного передатчика. Миг, другой… и над голопроектором всплыло изображение корабельной каюты, тут же сменившееся фигурой страт-полковника. Окинув Зейда долгим изучающим взглядом, Клод Борье скинул ему запись только что происшедшего в его кабинете разговора.