Татуированная любовь - Гайя Алексия
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нахмуриваюсь и перевожу взгляд на отца – он все еще стоит между мной и лестницей. Он вздыхает, закрывая глаза.
– Чев, иди в свою комнату! – холодно произносит он.
Парнишка тускнеет и отправляется в комнату.
– Дэниел, Чеви тут ни при чем, – вздыхает мать.
– Нет времени, – отрезает он. – Разберись с Еленой, пожалуйста.
Она бросает на него косой взгляд и отталкивает, чтобы пройти к лестнице.
– Пойдем-ка в мой кабинет, – говорит он.
Не двигаюсь. Он серьезно? Обмениваемся выжидательными взглядами.
– Тиган, я обязательно расскажу тебе об этом, но сейчас неподходящий момент.
– Это кто?
– Идем в кабинет – там мы спокойно все обсудим.
Смотрю на лестницу. Елена важнее этой дурацкой фотографии.
– Ну же, Тиган, пожалуйста, – настаивает отец.
Он немного подталкивает меня, но я сопротивляюсь. Я пойду, если меня не будут хватать за руку! Отступаю и бросаю на него злобный взгляд.
В кабинете он закрывает дверь, подавая мне знак сесть. Я остаюсь стоять. Напряжение все возрастает. Что-то внутри меня заставляет остаться, чтобы узнать больше о том типе, похожем на меня, но при этом мне хочется подняться по этим чертовым ступенькам, чтобы освободиться от ужаса, который я испытал, увидев Елену в таком состоянии.
Отец стоит у двери и указывает на фотографию, которую я все еще держу в руках.
– Этот парень… – начал он, остановился, потер лицо. – Извини, ночь была слишком короткой для всех. Я… Черт, поверь, все не так сложно, как кажется. Этот парень…
Черт, давай же! У меня скоро закончится терпение!
К горлу подступает комок. Я почти уверен, что уже не в состоянии связать и двух слов. Отец смотрит на фотографию, но ничего не говорит. Пинаю ногой стул, стоящий напротив его стола. Он поднимает глаза и продолжает.
– …он был моим лучшим другом.
Это все? И какое это имеет отношение ко мне? Наверняка есть какая-то связь.
Отец вздыхает и пятится к двери, заложив руки за спину.
– Мы с ним были не разлей вода. Он был способен на какую угодно авантюру: и чтобы повеселиться, и денег заработать. Мы были молоды и глупы. И вот однажды я встретил Энджи, и мы стали жить вместе. Он жил с нами какое-то время, спал на диване в нашей маленькой квартирке, и это было задолго до рождения Елены. И до тебя тоже.
Я ни на секунду не отрывал от него взгляда, и полностью замер. Что значит «до меня»? Снова повисла тишина. Пытаюсь набрать в легкие как можно больше воздуха, но заранее знаю, что то, что меня ждет, наверняка будет слишком жестоким для моего состояния.
Стою неподвижно, просто глядя на фотографию в моих руках. Едва сдерживаю дрожь от накатившего волнения. Кто же тогда этот парень? Это ведь не мой отец?
– Однажды утром он явился с лицом самого счастливого парня на свете, – подхватывает отец. – Он объявил нам, что у него только что родилась дочь. Мы с Энджи были в шоке, потому что у него не было никакой девушки, кроме той официантки, Дебби, с которой он время от времени виделся, но у нее уже кто-то был. Он был совершенно растерян. В тот день он ушел, сказав нам слово в слово: «Я заберу их, ее и моего ребенка».
Но он так и не вернулся. Три дня спустя, морг возле Центрального парка связался с нами, чтобы сказать, что они нашли его тело в озере…
Судорожно моргаю. Ничего не понимаю, кроме боли, которая, кажется, обрушивается на отца. Какое отношение все это имеет ко мне? Он не мой отец, так как у него родилась дочь. Черт, это бессмыслица. Кто это? Мой дядя? Отец Елены? Нет, это невозможно, так как мать Елены уже была с директором…
– Мы везде искали его девушку и ребенка. Мы хотели им помочь, ведь он был мне как брат. У него ни гроша за спиной, он все отдавал. Полиция провела расследование. Пуля в голову в Бронксе не была чем-то необычным, поэтому они посчитали его смерть результатом разборок между бандами. А мы продолжали искать его дочь повсюду. Мне пришлось обзвонить шестьсот «Дебби Торн» за последние семнадцать лет и спросить, не была ли одна из них подружкой некоего Тигана О’Брайана.
Отрываюсь от фотографии. Что значит «Тигана»?
– Вообще-то он ошибся. Дебби родила не девочку, а мальчика. Тебя.
Он говорит это, не глядя на меня. Не отводит взгляда от невидимой точки на полу. Мой же снова возвращается к фотографии.
Дыши, чувак…
Не особо разбирая куда, я сажусь. Мои ноги больше не держат меня. Этот парень с сигаретой и пивом в руках – мой отец… Наконец-то я знаю, кто он, но уже я никогда не увижу его нигде, кроме этого снимка.
– Твоя мать бросила тебя на улице через несколько дней после твоего рождения с цепочкой на шее. Те, кто тебя забрал, назвали тебя Тиган Доу. Ты носишь то же имя, что и твой ирландский отец.
Не могу пошевелиться, пока по моей щеке течет проклятая слеза. Слишком много информации сразу.
Мой отец был лучшим другом директора. У моей мамы был другой парень, и она бросила меня на улице…
Быстро встаю и чиркаю зажигалкой по столу старика.
– Где она? – говорю я ясно и решительно. Мой голос разорвал тишину, воцарившуюся после последней фразы Дэниела.
Засовываю сигарету между губ, пока жду, что он мне ответит, и поджигаю ее.
– Твоя мама? Несколько месяцев назад Энджи встретила одну женщину на улице. Она приняла ее за Дебби, которую видела однажды на вечеринке двадцать лет назад. У Энджи всегда была хорошая память на лица, но все-таки это была не Дебби, а ее сестра. Она объяснила нам, что ты родился, но тогдашний парень Дебби заставил отказаться от тебя, потому что ты не от него. Твоя мать не перенесла этого и покончила с собой через три года после твоего рождения. Мне очень жаль…
В бешенстве щелкаю зажигалкой. Зажигайся же, мать твою! Это слишком для меня, и мои слезы текут по щекам и опустошают меня. Мои руки дрожат, и у меня не получается щелкнуть зажигалкой. Отец отходит от двери и подходит ко мне.
– Не трогай меня! – ору я.
– Не буду. Держи, – тихо говорит он, протягивая мне горящую зажигалку.
Грубо выхватываю ее и наконец закуриваю.
– Дыши, ладно?
Наступила тишина, и я затянулся раз, потом второй,
