Мстительница - Инга Берристер

Проезжая мимо синей «фиесты», он вдруг подумал, что сидевшая в ней женщина могла запомнить номер его машины, поэтому возвратился в Оксфорд и арендовал другую в другом агентстве.

Понемногу темнело. Теперь уже скоро. Симон вернулся в отель и лег на кровать, чтобы отдохнуть перед исполнением взятой им на себя миссии.

Собрание, на котором присутствовал Майлс, закончилось, однако члены комитета настоятельно просили его задержаться и поужинать с ними. У него не было причин отказываться, да и Пеппер не ждала его вечером. И все же его не покидало чувство, что он должен ехать. Словно кто-то шептал ему в ухо: «Поезжай, поезжай, поезжай... »

Глупо, конечно. Можно ведь было позвонить... Едва ли не против воли Майлс отказался от приглашения на ужин, сел в машину и помчался в Оксфорд. Глупо, нелогично... Вероятно, это так и было, однако, включив зажигание, Майлс почувствовал, что у него полегчало на душе. Его поведение нельзя было назвать странным, если учесть их отношения с Пеппер, однако Майлс отдавал себе отчет в том, что гонит его не только любовь, но и страх.

Лора Бейтс зевнула и поглядела на часы. Еще только четыре. Ей было скучно. Пока лишь одна машина и два мотоцикла свернули на боковую дорогу и тотчас вернулись. Она уже начинала подумывать, что Майлс Френч напрасно тратит свои деньги.

Подъехала желтая машина, снизила скорость и остановилась рядом, не внушая Лоре никакого беспокойства. Из машины вышел высокий мужчина, кого-то смутно напомнив ей, приблизился, открыл дверь ее машины. Она заглянула ему в глаза, и ее охватил ужас.

Лора хотела закричать, но пальцы мужчины уже сомкнулись на ее шее, а ведь она была не из слабых и специально училась отражать нападения. Ей не хватало воздуха... Лора изо всех сил старалась вырваться...

Напрасно. Сознание ее меркло, и последний, о ком она подумала, был Майлс Френч. К несчастью, он оказался прав, но ей уже не придется сказать ему об этом, потому что Симон Геррис ее не пощадит.

Удостоверившись, что женщина не дышит, Симон пересадил ее в кресло рядом и пристегнул ремнем, чтобы со стороны казалось, будто она спит. Потом он переставил свою машину, надел перчатки и сел за руль синей «фиесты».

Проехал он совсем немного и, заметив колючие заросли на обочине, решил загнать в них машину. Фонаря поблизости не было. Когда рассветет, ее, конечно же, обнаружат, но к тому времени все будет кончено.

Вернувшись в свою машину, Симон снял перчатки и включил зажигание.

В саду было пусто, но в окнах горел свет. Симон поставил машину сразу за машиной Пеппер, блокируя выезд. Подходя к двери, он чувствовал небывалый подъем.

Дверь открыл Оливер, и Симон, схватив его левой рукой, так как в правой был пистолет, прижал к себе, но постарался не причинить ему боль.

Они не говорили, не было нужды. Мальчик уже во власти Симона, и скоро в его власти будут все остальные. Он ведь видел, как старуха опекала его.

И Симон не ошибся.

Первой из комнаты вышла Мэри.

— Оливер, кто там?

Она дико закричала, и тотчас прибежали Пеппер и Филип.

— Ему нужна я, — спокойно произнесла Пеппер, не сводя с Симона глаз. — Вас он отпустит.

Она шагнула вперед, не позволяя себе показать, как она боится. Выбора не было — у него Оливер.

— Нет! — крикнул Филип и попытался вырвать Оливера из рук Симона.

У него ничего не вышло. Симон ударил его пистолетом по голове, и тогда Мэри вновь истошно закричала, а у Пеппер от ужаса перехватило дыхание и она не смогла выдавить из себя ни единого звука.

— Идите в машину, — приказал Симон.

Ему понравилось, как он справился с мужчиной, хотя это убийство не входило в его планы. Нечего было лезть... Неужели не видел пистолет?

— Симон...

Он обернулся, когда Пеппер коснулась его плеча. Глаза у него мрачно сверкали, губы изогнулись в победной усмешке.

— Отпусти Мэри и Оливера, — попросила она. — Они ни при чем. Это наше с тобой дело.

Боже, пусть он отпустит их!.. Однако Пеппер помнила предостережение Наоми и знала, что он не согласится.

— Думаешь, я дурак? Если я их отпущу, они помчатся в полицейский участок. Ты... — Он ткнул пистолетом в Мэри. — Ты и мальчишка — назад!

— Филип... Мой муж... У него слабое сердце... Его нельзя так оставлять! Он может умереть! — закричала Мэри, и Пеппер стало стыдно, потому что все ее мысли были об Оливере.

Она наклонилась над Филипом и увидела кровь у него на голове. Ей показалось, что он уже умер, но Пеппер не посмела сказать об этом.

— Дурак! Нечего было лезть, — резко произнес Симон и расхохотался.

Теперь Пеппер поняла, почему Наоми старалась предостеречь ее. Симон Геррис безумен.

Услышав крик Мэри, Пеппер оглянулась и увидела, что Симон направил пистолет на неподвижное тело Филипа. Оливер забился, стараясь вырваться, рука у Симона дернулась, и Пеппер услышала запах паленой плоти. Мэри рыдала за ее спиной, а Оливер смотрел на всех круглыми от ужаса глазами.

Пеппер не могла заставить себя поглядеть на несчастного Филипа. Если он не умер раньше, то теперь уж точно был мертв.

— В машину, — повторил Симон. — Иначе следующим будет мальчишка.

Ему нравилось держать их в своей власти. И он получил удовольствие, когда убивал мужчину. Удивительно, как это было приятно, но наверняка еще приятнее будет убивать Пеппер. Симон поглядел на нее и нахмурился. Ей бы следовало бояться сильнее, плакать, молить о пощаде...

— Думаю, нам надо подчиниться, — сказала Пеппер.

В душе она сомневалась, стоит ли длить мучения. Все равно Симон убьет их. Она прочитала приговор в его глазах. Тем не менее у нее то и дело появлялось искушение молить его не трогать Мэри и Оливера, однако она понимала: чем сильнее будет о них печься, тем больше удовольствия доставит ему их смерть.

У Пеппер не было ни малейшего представления, как он выследил их, вообще не было никаких мыслей в голове, когда она садилась в машину рядом с Оливером. Симон заставил Мэри сесть за руль и прижал пистолет к ее боку.

Вся дрожа, Мэри попыталась включить зажигание, но ей потребовалось несколько минут, чтобы завести мотор.

— Куда... куда ехать? — спросила она.

Боль отпустила ее, по-видимому, перед лицом смерти. Больше всего на свете ей хотелось повернуть к полицейскому участку, однако она не сомневалась, что Пеппер и Оливер умрут прежде, чем кто-нибудь успеет прийти им на помощь. Она узнала Симона, едва увидела его...

Не допусти, Боже! Пусть Оливер никогда не узнает, что этот сумасшедший — его отец!

В план Симона не входило забирать кого-то еще, кроме Пеппер, однако, заметив, как она старается спасти мальчишку, он изменил свои намерения. Почему бы не получить побольше удовольствия?