Война темной славы - Майкл Стэкпол

Но были и вещи посерьезнее. При растапливании снега, чтобы добыть воду, его надо размешивать, иначе можно обжечься. И еще важнее — мы никогда не ели снег и пили по возможности только чай или нагретую воду. Для этого мы держали бурдюки с водой под плащом, согревая воду своим телом. От холодной воды замерзнешь, а в наших условиях можно было даже умереть.

Ночами мы спали по двое в палатках, согревая друг друга под теплыми одеялами и шкурами. Други показал нам, как делать укрытия из снега, и мы часто выстраивали стенку из снега с наветренной стороны палатки. Мы с Сит ночевали вместе. Мы были не столько любовники, сколько близкие товарищи. Хоть мы лежали обнявшись, плотно прижавшись друг к другу обнаженными телами, но не соединялись. В этом не было необходимости — мы принадлежали друг другу, и этого было более чем достаточно. Мы спали в объятиях друг друга, просыпались и от души приветствовали друг друга, а потом присоединялись к нашим спутникам и продолжали путешествие.

На третий день, в полдень, когда мы взобрались на гребень холма, лорд Норрингтон объявил привал. Небо прояснилось, и перед нами, едва ли в половине дня езды, виднелся перевал. Снег скрывал его крутые откосы, но все равно создавалось впечатление, будто горы разрублены гигантским топором. Перевал утопал в снегу, и, несмотря на хорошую видимость, не было никаких следов Кайтрин.

— Или она уже его проскочила, или укрылась в нем. — Други откусил кусочек сушеного мяса и затолкал его языком за щеку. Оставшимся куском он указал на перевал: — Может, попала под лавину.

Дыхание лорда Норрингтона белым облачком вылетало из-под его зеленого шерстяного шарфа.

— Да это и неважно, главное, что она не повернула назад. Вопрос в том, сможем ли мы проскочить?

Арен Асвальджет откинул свой капюшон, сделанный из волчьей головы, и посмотрел на север:

— Лавина могла ее пропустить, но нас застигнет. Видите, вон на востоке ветер наносит снежные вихри на уступы скал? Они обрушатся, и нас никогда не отыщут.

Други согласно кивнул.

Лорд Норрингтон тронул поводья, объехал нас:

— Фариа-Це, восточная часть перевала сложена из гор, которые являются частью Борагула, так?

Крошечная урЗрети кивнула:

— Из-за похолодания урЗрети давным-давно ушли на юг. Бросили Борагул.

— Совсем бросили? Никого там не осталось?

Други покачал головой:

— Но в этих горах я сам видел следы — кто-то тут живет.

Фариа-Це подняла руку:

— Я имела в виду, что ушли на юг те, кто был достаточно смел. Остались лишь слабые, незначительные личности. Не знаю, может, они вымерли.

— Через Борагул пройти можно? — Лорд Норрингтон похлопал своего коня по шее. — А не могла Кайтрин вернуться на север через Борагул или через Борагул прислать подкрепления на юг?

УрЗрети откинулась в седле, подняв левую ногу и положив голень на холку коня.

— Через Борагул пути есть, если они не разрушились от времени. Я предполагаю, что мы даже можем найти вход. А могла ли Кайтрин воспользоваться Борагулом, не имею представления. — Она помолчала, потом пустилась в объяснения: — Вы, люди, считаете, что урЗрети и эльфы — это одно и то же. Я вам признаюсь, что и мне люди часто кажутся все на одно лицо. Но ведь вы все — разные народы, и у вас разные обычаи. Вас ведь не удивит, если некто из Вальсогона ничего не знает об Ориозе? И у нас так же. Я лично из Цагула. Мы гордимся тем, что вторглись на юг дальше всех. А те, кто остался, — те нас не интересуют.

— Понял и ничуть вас за это не осуждаю. — Лорд Норрингтон развел руками. — Значит, принимаем одно из решений: сейчас разворачиваемся назад или идем вперед и ищем вход в Борагул. Посмотрим, можно ли отсюда пройти на север, и если там еще живут какие-то урЗрети, мы узнаем, что им известно о перемещениях Кайтрин. Я за то, чтобы поспешить, но подчинюсь решению большинства.

Никто не возражал, и мы под руководством Фариа-Це Кимп двинулись вперед, навстречу судьбе, которая могла привести к гибели нас всех.

Глава 41

Вслед за Фариа-Це мы целый час шли на восток, а потом на север к Борагулу, вдоль берегов потока, журчавшего под снегом и льдом. Перед нами лежал глубокий, узкий каньон, южная стена которого освещалась солнцем. Оседающий в каньоне снег таял и питал ручей, вдоль которого мы ехали. С наступлением ночи мы оказались у входа в каньон.

— Надо тут остановиться, — урЗрети обернулась и подняла руку. — Сейчас дальше не проедем.

Други стащил с головы свой серый шарф и сплюнул:

— Да тут нет никакого входа. Я тут уже бывал, но никакого тут входа не видел.

— Что меня вовсе не удивляет, — Фариа-Це перебросила мне свои поводья и сняла сапоги. Не успели мы спросить ее, что она делает, как ее ступни приняли форму широкой лопасти, а ноги удлинились настолько, что ей не надо было спрыгивать с коня. Она стояла на снегу и не проваливалась. По скрипящему под ногами снегу она подошла к вертикально стоящему камню на западной стороне входа в каньон, дотронулась до него, потом перешла на другую сторону входа, с восточной стороны, и там тоже дотронулась до такого же камня. Потом вернулась в центр каньона и поманила нас.

Я не замечал ничего особенного, пока не дошел до линии, соединяющей эти два камня. Когда я пересекал эту линию, меня ослепил свет, как если бы заходящее солнце снова взошло и у меня наступила снежная слепота. Я почувствовал, как у меня сжалось все внутри, и ощутил вкус своего завтрака, но загнал его назад в желудок. Оглядевшись, я увидел тот же самый каньон, что и раньше, но сзади, где-то внизу, он сворачивал на запад.

Фариа-Це забрала у меня поводья и повела своего коня под уздцы:

— Теперь недалеко.

Други оглянулся и чуть не свалился с седла:

— Надо же, ведь бывал здесь, но этого не видел. УрЗрети глянула на него:

— Други Олдач, тебе и не положено было этого видеть. Ни человеку, ни эльфу. Это только для глаз урЗрети.

Когда мы завернули за угол и смогли разглядеть западный отрог, у меня перехватило дыхание. Всего в ста ярдах перед нами был массивный каменный портал, вырезанный из скалы. Он был сферический, и от воды, сочащейся откуда-то сверху, край обледенел. Закругленный край портала был сделан из естественной скалы и украшен вырезанными незнакомыми рунами и оккультными знаками. Сама дверь, оказавшаяся большой круглой глыбой из черной скалы, находилась в нише глубиной в несколько футов. К площадке перед дверью вели широкие ступени.

Но большее впечатление, чем портал, производили парные статуи по обе его стороны. Это были две коленопреклоненные обнаженные женские фигуры. Вместо рук у них были крылья, поднятые высоко над головой, как бы в попытке достать до солнца. Фигуры излучали спокойствие и мощь.