Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика - Ольга Власова

Эта эмоциональность и прямота, без сомнения, способствовали популярности антипсихиатрии. К ней присоединялись иногда не только чтобы разделить идеи, но и чтобы выразить протест, не важно, против чего. Благодаря радикальности и прямоте антипсихиатрия создала вокруг себя пространство дискуссий, отхватив всех восторгающихся ею, противостоящих ей и пытающихся ее осмыслить. Эмоциональность и яркость одновременно и притягивала, и отталкивала, и так происходит до сих пор. Это то, что в те времена требовалось, чтобы обратить на себя внимание, но этим антипсихиатрия не исчерпывается.

По прошествии лет, когда уже ушли ее идеологи, когда в связи с ней стало появляться больше воспоминаний, чем сиюминутных впечатлений, можно посмотреть вглубь, оценив, почему стала возможна антипсихиатрия и что она принесла.

Антипсихиатрия возникла как критический момент в развитии психиатрии, как следствие ее собственных противоречий, но противоречия эти она не стала рассматривать в родном для себя пространстве. Перспектива антипсихиатрии не психиатрическая, а социально-антропологическая. В своих собственных теориях и методах психиатрия зашла в тупик, внутри себя она уже не могла говорить продуктивно, поэтому смещение акцентов оказалось как нельзя кстати.

Критика психиатрии разворачивается в антипсихиатрии в рамках более широкой критики общества, а общество не мыслится в отрыве от человека, поэтому вся антипсихиатрическая теория приобретает социально-антропологическое звучание. Психиатрия рассматривается как социальный институт. Споры о ее проблемах и статусе словно возвращаются во времена ее зарождения как дисциплинарной общественной институции и как института психиатрической помощи. Не зря при оценке вклада антипсихиатрии и ее предшественников иногда говорится о том времени, когда теоретическое психиатрическое пространство только складывалось, а психиатрическая больница появлялась только в проектах.

Социально-антропологическая перспектива критики способствует тому, что антипсихиатрия становится не только движением профессионалов, но и широким общественным течением. Она превращается в критическое направление не только психиатрии, но и социальной, гуманитарной, общественной мысли. И трудно определить, чего в антипсихиатрии больше: критики антипсихиатрии или критики общества, поскольку проблемы психиатрии здесь превращаются в проблемы всего общества и всех людей, которые необходимо разрешить как можно скорее.

Основанием этого перехода от психиатрии к социально-антропологической перспективе становится формирование социально ориентированной теории психического заболевания.

Возможность осмысления психического заболевания в рамках социального была связана для психиатрии с двумя важными этапами, которые способствовали вскрытию двойного отчуждения больного. Первый этап – вскрытие теоретического отчуждения был связан с развитием экзистенциально-феноменологической психиатрии. Ее представители показали, что исключительно медицинская реальность симптомов и синдромов скрывает под собой богатый внутренний мир, который может быть доступен средствами не диагностики и объяснения, а понимания. Так в психиатрии началась целая волна исследований патологической экзистенции.

Второй этап – вскрытие практического отчуждения был запущен культурными изменениями общественной ситуации и институциональными трансформациями самой психиатрии. Внимание переместилось с внутриличностного контекста психического заболевания на межличностный. Проблема психического заболевания рассматривалась теперь не внутри него самого (как это было в классической психиатрии), не внутри несущего его психически больного (как в экзистенциально-феноменологической психиатрии), а вовне. Вопрос о психическом заболевании был связан теперь с особенностями отношения к безумию других людей, групп и общества в целом.

Социальная теория антипсихиатрии предполагает два пласта: социальную теорию психического заболевания и социальную теорию групп и общества, составляющих неразрывное единство. При этом социальная теория психического заболевания является одновременно и одним из уровней обобщенной социальной теории общества, и специфическим пространством социальной рефлексии, а ее векторами предстают социальная критика и непосредственно социальная теория. Так структурировано это пространство.

Социальная теория (и социальная теория психического заболевания, и теория групп и общества) охватывает в антипсихиатрии несколько уровней социального: 1) уровень непосредственной межличностной коммуникации индивидов; 2) микросоциальный уровень группы; 3) макро-социальный уровень общественных институций; 4) макрополитический уровень общества в целом. Переходы между этими уровнями являются предметом особого интереса антипсихиатрии. Все ее представители, уделяя приоритетное внимание одному-двум уровням, всегда обобщенно охватывают все остальные.

За всеми этими уровнями стоит онтология социального. И здесь антипсихиатрия идет по пути экзистенциально-феноменологической психиатрии: для своей социальной теории она заимствует платформу у философии – марксистски ориентированную онтологию.

Общество или группа для антипсихиатрии образуются посредством усреднения поведения и переживания, которые составляет объективную реальность группы. Эта объективная реальность одновременно и похожа, и не похожа на таковую у каждого составляющего группу индивида, поскольку социальная целостность не равна сумме усредненных индивидуальных частей. Тем не менее онтологически группа зависит от своих членов: у нее нет фундамента, а ее существование поддерживается индивидуальными усредненными и отчужденными переживанием и поведением.

Поскольку усреднение гарантирует прочность структуры, антипсихиатры считают, что общество любым способом вынуждено сохранять его. Основным механизмом сохранения и поддержания усредненного социального является власть, принуждение. Всякое отклонение от среднего с помощью социальных институтов должно быть унифицировано, принуждено или исключено. Так обозначается его место в социальной структуре, а та, в свою очередь, сохраняет свою прочность.

В свете этой общей социальной теории строится многоуровневое теоретическое пространство антипсихиатрии. И на всех уровнях в основе лежит эта метафора усреднения. Антипсихиатрия психологична и всегда разбивает социальное пространство опыта и поведения на две области: подлинное личностное пространство и неподлинное, отчужденное, усредненное, ложное социальное пространство. Диалектика этих двух областей составляет коллизии не только социальной критики и социальной теории, но и выступает основой социальной практики антипсихиатрии. Начиная с самого первого уровня, на котором развертывается социальная теория, социальное мыслится антипсихиатрами преимущественно в негативном ключе, поэтому эта социальная теория неизменно носит критическую направленность.

Надо отметить, что внимание к межличностному уровню социальной теории характерно не для всей антипсихиатрии, отличается им только антипсихиатрия британская, тесным образом связанная с теорией коммуникации школы Пало-Альто и британским психоанализом с его акцентом на детско-родительских отношениях. Подробно социальная рефлексия этого уровня развивается только в работах Лэйнга, но его идеи разделяют все представители антипсихиатрии. Эта социальная теория межличностного взаимодействия является не исключительно социальной, а социально-психологической теорией, и может быть использована в теории и практике групповой работы.

Исходя из этой теории, уже на уровне межличностной коммуникации человек сталкивается с необходимостью не просто приспособления, но искажения опыта, мышления и поведения. Его переживание, внутренний мир, выражаясь вовне, претерпевает последовательные трансформации. По логике Лэйнга и его последователей, «мое» переживание никогда не остается только моим переживанием, попадая в социальное пространство оно становится «его переживанием моего переживания», «ее переживанием моего переживания», «их переживанием его переживания моего переживания», «моим переживанием их переживания его и ее переживания моего переживания» и так до бесконечности. Выйдя вовне, опыт человека ему уже не принадлежит и преломляется в бесчисленном количестве граней подобного, но чужого опыта.

Социальное пространство конституируется личным опытом, но в точке этого конституирования происходит необратимое превращение, которое невозможно повернуть вспять. Точнее, возможно только посредством полного исключения этого опыта из социального пространства, а следовательно, выходом человека из общества. Прояснение межличностного уровня вскрывает исходную сеть социального – сеть межличностных интеракций и межличностного обмена опытом и его восприятием. Эта тончайшая сеть сплетает основание общества.