Девятый герцог империи - Андрей Буревой

Похолодев душой, я тупо повторил вслух все сказанное рогатым. И хотя ответа не получил, то как вытянулось лицо Энжель и отчаянно заметался ее взгляд, сказало мне все само за себя…

Убедившись в правоте беса, я молча развернулся и покинул апартаменты своей подопечной. Пошел к себе…

Стоило мне только выйти в коридор, как на меня какая-то глухая тоска навалилась. Жуткая, беспросветная… Сквозь которую все же пробивалась преисполненная искреннего недоумения мысль: — «Ну почему так? Почему все девушки, с которыми я хоть немного сближаюсь, только и желают, что сделать меня своим фамилиаром? Ведь ладно бы одна попалась, так нет же — ди Самери третья уже!»

«А если не фамилиаром, так своей тенью!» — охотно поддакнул рогатый, напоминая мне о случае с одной вампиршей, возжелавшей превратить меня в своего вечного прислужника.

«Ага…» — уныло согласился я, совсем упав духом.

«Так сам виноват! — фыркнул бес. — Не был бы таким щедрым, наивным и добродушным, так не являл бы собой неодолимый соблазн для прагматичной женской натуры. А так… Стоит им только немного тебя узнать — и они уже не могут ничего с собой поделать. У них же буквально душа восстает при мысли — ну как можно оставить бесхозным такого замечательного осла?!»

В общем до своих апартаментов я добрался пребывая уже в крайне смятенных чувствах. Зашел к себе и прямо так как есть — в верхней одежде и сапогах, завалился на постель. Лег навзничь, руки за голову заложил и бездумно уставился в украшенный золоченой лепниной потолок…

Даже не знаю, сколько я так пролежал, совершенно безучастный ко всему, — четверть часа или может быть даже половину, но все когда-то заканчивается. Я вынужден был вернуться в этот мир… Из-за того, что кто-то тихонечко постучался ко мне…

«Наверняка это Энжель…» — мелькнула у меня закономерная догадка относительно того кто это может быть. И… и я не отозвался… Просто не захотел.

Правда от появления незваной гостьи это меня не спасло. Она, так и не дождавшись разрешения, сама вошла.

— Кэр… — потерянно произнесла ди Самери, замирая в дверном проеме и глядя на меня покрасневшими глазами. Но ответа от меня опять не дождалась… И переборов все же охватившую ее нерешительность, девушка прикрыла дверь и приблизилась ко мне. Да уселась затем возле меня на постель. И осторожно тронув меня рукой, повторилась уже с неприкрытой мольбой: — Кэр… — А когда я перевел на нее безучастный взгляд, покаянно произнесла, молитвенно складывая ручки у груди: — Прости! Прости меня! Я… Я правда не знала о таком ужасном ограничении устанавливаемой защиты… В книжке, из которой я ее взяла, была обрисована только общая схема построения… — Я промолчал, и девушка торопливо продолжила, едва не захлебываясь словами, и слезами, потекшими из ее и так пребывающих на мокром месте глаз: — У меня ведь и мысли не было делать тебя своим фамилиаром, Кэр! Ведь мало того, что это было бы просто бесчестно по отношению к своему другу, так еще и не имеет для меня никакого смысла! Это ди Мэнс будет крайне полезен твой уникальный дар к поглощению стихиальных энергий, а для меня, с моим-то крошечным резервом, он только во вред! Ведь первое же мало-мальски приличное заклинание, развеянное и поглощенное мной, приведет к моей мучительной смерти, вызванной выгоранием внутренней энергетики организма!

Прочувствованный рассказ Энжель заставил меня чуть ожить. Только неугомонный бес, гад, не дал проклюнуться робкому ростку надежды то что не все в этой жизни так плохо, немедля восхитившись: — «Как складно излагает! Ведь ни словечка лжи! Умалчивает только, хитрюга такая, кое о чем! Вот зачем ей, спрашивается, стань ты ее фамилиаром, вообще какие-то там заклинания поглощать? Когда для решения проблемы достаточно просто указать пальчиком преданному ей душой и телом темному ангелу на непонравившегося человека!»

Раскрыл мне, что называется, глаза мой симбионт. И я, саркастично усмехнувшись, просто отвернулся от Энжель, что с неприкрытой надеждой взирала на меня. Отчего та отчетливо всхлипнула… И помедлив чуть и так и не дождавшись от меня ни словечка, она поднялась с моей постели и тихо ушла…

Едва я остался один, по моим губам еще раз скользнула усмешка — только теперь уже горькая. Уязвило меня в самое сердце коварство златовласки, да. Так уязвило, что словно заноза какая-то засела в груди…

— Эх-х… — протяжно протянул я, не сдержав обуревавших меня чувств. Да так и замер. Нахмурился недоуменно. И обратился к своему симбионту: — «Постой-ка, рогатый, но откуда Энжель известно о моей темноангельской сущности?..»

«А и впрямь… — плюхнувшись на зад, озадаченно почесал он в затылке. Впрочем недолго бес над этим казусом размышлял — почти сразу же подскочил и бодро выдал: — Может, догадалась?»

«А может, нет?..» — сощурился я, глядя на явно пытающегося выкрутиться поганца.

«Может и нет, — легко согласился тот. И, одним прыжком переместившись ко мне, жарко зашептал на ухо: — Тогда, тогда она наверняка на твои богатства ротик разевает! Помнишь как ей приглянулись изумительно изящные монетки Ушедших?! И как восхитило ее их количество?! А ведь помимо сокровищ у тебя еще имеется немыслимое богатство в виде древней библиотеки! И артефактная мастерская!»

«Думаешь?..» — с изрядным сомнением произнес я. Ведь как-то не замечалось мной прежде за златовлаской особого корыстолюбия.

Бес похоже тоже не отмечал фактов проявления алчности со стороны Энжель, судя по тому что затруднился с их приведением в качестве весомого довода.

От выведения одного паразита на чистую воду спасло появление моей подопечной, которая неожиданно вернулась. Она, войдя без стука и опять усевшись рядом со мной на постели, начала мне что-то настойчиво в руки совать, со словами: — Вот, возьми, Кэр!..

Не выдержав издаваемых ею при этом всхлипов, я повернул голову к ней. И до того удивился, увидев что мне пытаются всучить, что как-то забыл даже о своем нежелании разговаривать с кем-либо, и, глупо похлопав глазами, спросил: — Что это?..

Хотя ответ мне в принципе был совершенно не нужен. Ибо сразу же опознал в гибкой карминно-черной полоске, набранной из прилизанных каменных пластинок, что была таки впихнула Энжель в мои руки, точную копию той гадости, от которой я не так давно избавлял Кейтлин. Так что вопрос скорее в том, где златовласка взяла ошейник абсолютного подчинения…

— Надень его на меня… — попросила меж тем Энжель, по щекам которой непрерывно катились крупные слезы. И подхватив руками длиннющие теперь золотистые волосы, в сторону их убрала, полностью открывая таким образом свою тонкую шейку и облегчая мне задачу.