Нимфа в камуфляже - Юлия Трунина

— Разве что магией, — тихо заметил эльф.

— Ну, магов много и среди эльфов.

— Но не в нашей семье, у нас маг только Керль. Нивиэль был алхимиком. Магической силы у него было мало, но на зелья хватало, только он хотел большего, — он замолчал, я молчала тоже. — Нивиэль и я выросли вместе. У него мать в родах умерла, а моя тогда тоже недавно меня родила, так что мы ровесники, три месяца разница. Керль, после смерти жены, почти все время где-то пропадал, и Нивиэля воспитывала наша мама. Мы учились, играли, тренировались и до нас доходили удивительные истории о Бессмертнике, истории, граничащие со сказкой, мифом… Могучий воин-маг одерживал победу за победой, совершал подвиг за подвигом. Менестрели посвящали ему баллады, гномы возвели ему памятник, эльфы называли своих сыновей его именем, а мальчишки на улице рисовали себе шрам над левой бровью и играли в великого Керля Бессмертного. А мы… мы гордились, что в нашей семье есть народный герой… Пока однажды Нивиэлю не втемяшилось в голову, что он тоже сможет стать магом-воином.

— Но для этого нужны некоторые особенности, — вставила я, хотя обещала себе сидеть тихо, что бы тот не передумал рассказывать.

— Да, нужны, — обреченно кивнул Эрвиан. — А у него не было: ни нужной силы, ни тем более способностей регенератора. Но он — алхимик, значит, сможет приготовить чудо-зелье, которое поможет ему увеличить магическую силу.

— Это невозможно! — ну хотела же помолчать, вон он как уставился, сейчас пошлет меня куда подальше и уйдет опять озлобленный.

— Возможно. Знаменитый эликсир «Девятисил» придумал именно Нивиэль. Этого было мало, тот эликсир помогал концентрировать магию, открывать скрытые резервы Силы, но потом все возвращалось в норму. А он хотел иного… И придумал ту гремучую смесь… Начал проверять, и все вроде шло успешно… А потом приехал Керль и сказал, что ты идешь в Академию. Нивиэль решил, что место, на которое он так стремился, место ученика и последователя Бессмертника, займет человеческая девчонка. И он рискнул…

Сигарета кончилась, и окурок наверняка жег пальцы, но Эрвиан не обращал внимание.

— Зелье убило его, — я не спрашивала, просто хотела помочь ему пропустить это страшное слово.

Он закивал мелко и часто, как пексинский игрушечный болванчик.

— Он очень болезненно умирал. Казалось, что органы просто взрывались друг за другом. Под конец осталась только оболочка, кожа, а под ней мякоть, растворились даже кости. Я все это время держал его за руку, сидел и смотрел как умирает мой друг и родственник, ближе которого у меня не было… А его отец в это время заботился о чужом ребенке!

— Магистр же не знал. Он уезжал оставляя здорового, крепкого мужика, который имел третью степень магистра по алхимии и получил высшую награду в Логао за изобретения зелья ускорения регенерации.

— А ты откуда знаешь?

— Наставник рассказывал. Он очень им гордился и переживал…

— Ты просто это говоришь для утешения! — резко оборвал он и поднялся на ноги. — Не надо, моя боль уже утихла! Как он может переживать, я видел, когда ты исчезла. Мой братец так на похоронах Нивиэля не убивался, как когда alfi сказала, что ты возможно погибла.

— Это глупо…

— Что?!… Убиваться по тебе? Вот и я ему это сказал. А он… — эльф замолчал и как бы случайно потер подбородок, на котором еще виднелся синяк.

— Глупо сравнивать чувства к мертвому с чувствами к живому. Наставник помнит своего сына и скорбит по нему. Если ты замечал, он носит только амулеты, сделанные Нивиэлем, хотя может позволить себе что-то помощнее.

— Он просто пытается искупить вину.

— За ним нет никакой вины! — теперь уже я начала повышать голос. — Ни за ним, ни за тобой, ни за мной!… Нет нашей вины, что у Нивиэля проявилась такая зависть, переросшая в патологическую одержимость!

— Замолчи!…

— Единственный кто виновен — сам Нивиэль, да, пожалуй, его наставник, который не сумел объяснить ученику нереальность его желаний!

— Он просто хотел походить на своего кумира… отца.

— Нет! Если судить с твоих слов… он просто хотел такой же славы как у отца.

— Нет! Нет… ты не имеешь права так говорить! Нивиэль хотел перестать быть просто "сыном Бессмертника", он хотел своего имени!… Как и я, мне опостылело быть "братом магистра Керля"!

Ой, мальчик, ты давай разберись поскорее в своих проблемах, а то так быстро скатишься в яму, что даже сам не поймешь. Я хотела бы тебе помочь, но такие исцеляющие проповеди не для меня.

— Твой племянник совершил ошибку, — решила я подвести черту, — он выбрал не тот способ для самовозвышения. Если бы я не пошла в Академию, то так бы и осталась "дочерью князя Лацского". А теперь обо мне заговорили: кто-то с пренебрежением, кто-то с завистью, кто-то со злостью, но кто-то и с гордость, с радостью… с любовью. И говорят "Иллия Лацская", а не "дочь Искандера". Мне кажется ты на правильном пути, ты уже заставил с собою считаться… Не фыркай это не лесть, а констатация факта, вряд ли принц всюду берет тебя с собой потому-то ты брат магистра Керля. Просто ты смог стать ему необходим. И кто знает, возможно, лет через триста уже про наставника скажут: "Это — брат Советника Эрвиана".

— Все шутишь?…- мрачно пробурчал тот.

— Возможно, — не стала запираться я. — Но согласись, что-то в груди екнуло?…

— Знаешь, я, кажется, начинаю понимать, почему все твои знакомые либо хотят тебя убить, либо готовы целовать твои следы, — с какой-то грустью сказал он и, повернувшись, пошел по тропинке прочь.

Я смотрела ему в след и думала, что как же тяжело беднягам-эльфам живется, разрываясь между возвышенными идеалами и обыкновенными желаниями… И тут с ужасом осознала, что думаю по-эльфийски, то есть на таллаосе! Сижу и размышляю на этом языке, без переводов! Так пора спать, пока еще до каких-нибудь гадостей не додумалась.

Весь следующий день я опять провела практически в полном одиночестве. Хуже того все книги из особняка исчезли, полки во всех комнатах, куда меня пускали, стояли пустыми.

Главный виновник книжной пропажи в очередной раз заперся в кабинете и оказался недосягаем. В отместку я уселась на перила балкона находящегося над местом оккупированным "рыжей сволочью" и исполнила около десятка фривольных песенок аккомпанируя себе на лютне. На второй песне, окна кабинета находящегося подо мною, захлопнулись, я увеличила громкость. На пятой появилась домоправительница с требованием прекратить обучать присутствующую в особняке молодежь всякому похабству, я напомнила ей про выхухоль и она исчезла. На седьмой пришел Зоррвиэль и попросил перейти для музыкальных занятий в другую комнату, я нагло отказалась, сообщив, что мне и здесь неплохо. На десятой из кабинета повыскакивали взъерошенные и красные от жары эльфы, а ко мне поднялся сам Владыка, пряча что-то за спиной. И прежде чем я смогла уклониться, этот гад со словами: