Гибель империи - Егор Гайдар

«С конца 1989 года начались перебои с платежами по советскому импорту, задержки платежей по контрактам зачастую на несколько месяцев. На конец 1990 года сумма просроченных платежей составила 2,9 млрд. рублей. Такая ситуация ставит под сомнение некогда безупречную репутацию Советского Союза на международных кредитных рынках. Впервые за всю историю советского государства долговые обязательства СССР (например, векселя внешнеторговых организаций МВЭС, гарантированные Внешэкономбанком) стали котироваться на рынках с дисконтом. Тем самым рынки оценили Советский Союз как ненадежною должника. Как и в начале 80-х годов, когда Советский Союз также испытывал кризис доверия на международных кредитных рынках, паника среди кредиторов повлекла за собой резкое сокращение лимитов кредитования по краткосрочным операциям. За восьмидесятые годы абсолютный объем внешней задолженности СССР увеличился более чем в два раза: с 15 млрд. рублей в 1981 году до 32,2 млрд. рублей на начало 1991 года. Советские активы в конвертируемой валюте, размещенные в иностранных банках, достигли 3,7 млрд. рублей. Таким образом, «чистая» задолженность СССР составила 28,5 млрд. рублей. На 1991 год приходятся выплаты в погашение внешнего долга СССР, включая оплату процентов, в сумме около 10 млрд. рублей. Столь значительная концентрация платежей именно в 1991 году создает дополнительное напряжение в платежном балансе страны и уже потребовала принятия на текущий год особого порядка распределения экспортной выручки».[564]

От банкротства, прекращения платежей по внешним долгам, страну отделяли недели – и то при полной остановке расчетов по импортным поставкам. О крупных западных кредитах в случае успеха ГКЧП думать не приходилось. Новым властям пришлось бы принимать решение о дальнейшем сокращении закупок продовольствия, сбросе поголовья скота, сокращении импорта других продовольственных товаров, остановке заводов из-за отсутствия импортных комплектующих.

Один из организаторов ГКЧП, руководитель советского военно-промышленного комплекса О. Бакланов в январе 1991 г. пишет М. Горбачеву: «Состояние народного хозяйства в настоящее время оценивается как кризисное. […] Кроме того, страна все в большей степени попадает в зависимость от импорта материально-технических ресурсов из капиталистических стран. По оценке Госснаба СССР, в 1991 году в стране физически недостает сырьевых ресурсов для нормального функционирования народного хозяйства примерно на 9 млрд. рублей, которые в основном закупались за рубежом. […] Положение с закупками ресурсов осложняется значительной валютной задолженностью страны инофирмам за поставленное сырье, материалы, продовольственные и промышленные товары в 1990 году. В связи с тем, что из-за отсутствия сырьевых ресурсов уже в конце 1990 года началось сокращение производства многих видов продукции, в том числе и товаров народного потребления, в первом квартале с. г. ожидается массовая остановка цехов, производств и предприятий. Только в легкой промышленности может остановиться более 400 или треть из имеющихся фабрик, без работы окажутся около одного миллиона человек. Обостряется ситуация в связи с возможной остановкой в ближайшее время производства на объединениях ЗИЛ, «Ростсельмаш», Черновицком резино-обувном заводе, Чебоксарских заводах «Контур» и электроламповом, Алтайском тракторном заводе. Восточном горнообогатительном комбинате Днепропетровской области, Московском заводе «Станколит» и многих других предприятиях».

Все это организаторам путча было хорошо известно. О. Лацис цитирует материалы справки, подготовленной КГБ СССР во время, близкое к осуществлению путча: «Программа капитального строительства 1991 года оказалась полностью разбалансированной. По имеющиеся прогнозным оценкам, ввод в действие основных фондов в 1991 году уменьшится по сравнению с прошлым годом на 30–35%, ввод жилых домов – на 20–22%, других объектов социальной сферы от 15 до 70%. Для обеспечения бесперебойной работы авиапредприятий по плану МГА необходимо поставить 1 миллион 938 тысяч тонн авиа-керосина и 53 тысячи тони авиа-бензина. На конец августа завезено всего лишь 1 миллион 5 тысяч тонн авиа-керосина и 28 тысяч тонн авиа-бензина, т. е. чуть более половины. Начавшееся в 1988 году сокращение поголовья животных на фермах колхозов, совхозов и межхозяйственных предприятий в настоящее время все более нарастает. […] Москва. Определенные сложности отмечаются в энергетике. На отдельных ТЭЦ износ оборудования достигает 70%. Запасы мазута составляют 50–80%. Городская система тепло энергоснабжения функционирует на пределе технических возможностей. Тяжелое положение складывается на потребительском рынке. Поставки мясомолочной продукции в торговую сеть города в среднем достигают не более 80% от уровня прошлого года. Поставки продовольствия в город обеспечиваются на 60–70%, а его запасы имеются лишь на 15 дней. […] Сложное положение складывается в энергетике. Все ТЭЦ работают с колес. Необходимые запасы угля и мазута составляют лишь 50% от потребного количества. Снабжение продуктами питания осуществляется с перебоями. У 30% населения не реализованы талоны за июнь, июль, август на сахар, животное масло, мясную продукцию. Особую озабоченность вызывает обеспечение населения хлебопродуктами. Установлена норма – 250 граммов в день на человека. (Н. А. Савенков. Начальник управления КГБ СССР. 2 сентября 1991 года.) Подписавший документ Н. Савенков руководил управлением КГБ СССР, в ведении которого находилась экономическая безопасность».[565]

А. Илларионов оценивает совокупный дефицит российского бюджета, часть союзного бюджета, приходящегося на территорию России в 1991 г., в 31,9% ВВП. Среднемесячные темпы роста денежной массы в мае-декабре 1991 г. возросли до 8,1%, а отношение М2 к ВВП за 8 месяцев увеличилось до рекордного уровня 76,5%. В мае-декабре 1991 г. прирост денежной массы М2 составил 60,7% российского ВВП за соответствующий период. См.: Илларионов А. Попытки проведения Политики финансовой стабилизации в СССР и в России. 1995 г. www.budgetrf.ru По расчетам С. Алексашенко, размеры бюджетного дефицита по международной методологии в 1991 г. оценивались приблизительно в 34% ВВП. См.: Alexushenko S. The Collapse of ihe Soviet Fiscal Sysiem: Whai Should Be Done? // Review of Economies in Transition. 1992. Vol. 4. P. 39, 40. Мировой банк дает оценку доли бюджетного дефицита ВВП в России (с учетом вынужденных сбережений) за 1991 г. в размере 30,9%. См.: Russian Economic Reform. Crossing ihe Threshold of Sructural Change. World Bank, 1992.

Бюджетный дефицит в III квартале 1991 г. быстро приближался к 30% ВВП.[566] Это означало, что ситуация на потребительском рынке будет оставаться катастрофической. Без устранения структурных диспропорций, снижения оборонных расходов, дотаций селу, капитальных вложений, дальнейшее повышение цен будет лишь воспроизводить дефицит потребительских товаров на более высоком уровне. За все это должен будет отвечать непопулярный и нелегитимный режим. Если учесть то, что будет происходить на этом фоне в Прибалтике, Грузии, Армении, Западной Украине, его судьбу предугадать не сложно.