Право выбора - Виктор Волков

— Беги, — приказал мне Кайлеб. К этому времени, я снова почти подобрался к старику, и тот хоть заметил меня, но был слишком занят, что бы тратить время на мое уничтожение.

Старик выглядел жутко, не за что не мог бы подумать, что это светлый маг. Капли крови с расцарапанного им плеча, как крупные бусины, нанизанные на красные нити магии соединяли его с гриднями. Те из них, что еще были живы, оказались полностью беспомощны перед тайным знанием. Могу поклясться, что старик вычерпал их энергию до донышка и теперь с жадностью выдирает саму жизнь. Пожалуй, маг, так хотел расправиться с Кайлебом, что мне действительно удалось бы уйти невредимым.

Но вместо этого, я распрямился и открыто пошел на врага. Тот наконец-то счел меня достойным своего внимания. Быстрый пасс рукой и Кайлеб со стоном падает под тяжестью навалившегося на него красного марева. Старик с любопытством смотрит на меня, а я не таясь двигаюсь к нему. Я знал, что старик успеет призвать силу раньше, чем я подберусь на расстояние удара когтями. Поэтому мне нужно было сосредоточиться на единственной способности, которая могла спасти наши с Костей жизни — на чувстве тайного знания. Старик сделал несколько пассов и воздух вокруг меня стал приобретать красный оттенок. В этот раз не было тяжести или воздушного тарана, просто воздух стал невыносимо горяч. Он обжигал кожу и даже легкие, когда, через боль я все же делал глоток кислорода. Я заметил удивление на лице старика, которое быстро сменилось злостью. И тут же раскаленное марево вокруг меня стало густеть, каждый последующий шаг становился тяжелее предыдущего. Я пытался поймать ту тонкую грань, перейдя которую, чужая магия начинала принимать меня за своего. Но тайное знание старика питалось болью гридней, оно вытягивало из них жизнь и, смешиваясь с поганой кровью мага, еще больше жаждало боли. Я просто не мог слить свое «я» с этой мерзостью. Но что бы тайное знание признало тебя за своего, ты действительно должен стать «своим» хотя бы на мгновение. Но я не смог. Мне казалось, я прошел уже тысячу шагов, красное марево отсекало меня от прошлого и даже от настоящего. Я перестал понимать зачем двигаюсь, забыл, что было до этого пути боли в красном тумане. Но в какой-то момент сравнение чужой магии с большим псом сменилось новым. Магия старика стала сворой черных тварей из леса возле деревни Олега, что нападала на меня. Красная дымка стала уплотняться и принимать форму тварей. Удары эфемерных когтей обжигали. Но как и тогда в лесу, я оскалился и сам бросился вперед. Дым истаивал под моим напором. В спину сыпался град ударов, но они лишь подстегивали меня двигаться вперед. Перед глазами мелькнуло лицо мага. Удивление сменилось паникой. Не дав себе время полюбоваться этим, я вцепился в тщедушную шею старика… Его кровь отдавала гнилью, вместе с ней в меня попадали и эмоции старика, я чувствовал, как жадность, честолюбие, жестокость и многие другие подобные эмоции и их оттенки пытаются крючками зацепиться за моё существо. Сначала неосознанный протест, мне был противен этот маг и я не желал иметь с ним ничего общего. Затем пришло осознание, что он пытается захватить мое тело, слить наши сущности вместе. Нужно было защитить свое «я» и тут пришло осознание, что для этого, нужно самому вспомнить, что я представляю из себя.

Не знаю, как это выглядело со стороны и сколько прошло времени. Но я провалился в глубины памяти. Передо мной в ряд вставали не только поступки, но и испытанные эмоции. И это хорошо, потому что иногда приходится совершать поступки, к которым испытываешь отвращение, но по-другому поступить нельзя.

Поступки очень важны. Но порой судить о человеке только по ним еще глупее, чем по словам. Далеко не всегда по поступку, можно понять истинную суть человека.

Ты идешь со своей девушкой и толпа подпитых гопников отпускает грубые шутки в адрес твоей подруги. А ты прошел мимо. Вот поступок. Но почему ты поступил так а не иначе? Разве это не важно? Разве не важно, что один человек в такой ситуации сдерживает себя, понимая, что если он сейчас ввяжется в драку, то разгоряченная кровью шпана, наверняка, навредит не только ему, но и девушке. Другой же человек пройдет мимо лишь потому, что бережет себя. И стоит толпе хлынуть вслед, то он убежит без оглядки, бросив девушку. А как же заботливый родственник, опекающий старушку? Бабулька не нарадуется заботе. Тоже поступок. А причину его выберете сами. Корысть или все же любовь и уважение? Разные мотивы, один результат.

Так что же такое человек — это его поступки, эмоции, мысли?

Я заново прочувствовал все эмоции, что испытывал за свою жизнь — от тех, что были в детстве и казались забытыми, до момента, когда я вонзил клыки в ненавистного мага. И странное дело — понял, что не так и изменился, став вампиром. Меня изменяли мои поступки, а не вампиризм. Кто знает, что бы я из себя представлял, если бы будучи человеком мне пришлось мстить или защищать свою жизнь, при этом забирая чужие? Что бы со мной стало, испытай я столько предательств и увязни в таком количестве грязи? Однако несмотря на то, что все это со мной было, несмотря на то, что я совершал, глубоко внутри, оставался стержень, моя суть. И сейчас в борьбе за себя, вся шелуха, все лишнее слетало, уносясь вдаль. Это как второе рождение, еще один шанс не дать обстоятельствам и даже своим поступкам изменить себя. И этот шанс дается немногим. Если он встретиться вам — не упустите…

Зазвучала мелодия и слова, некогда услышанной песни:

Когда больно приливами бьёт по глазам,Море, которое есть в каждом из нас,Ты видел эти волны и сам,Так много раз. Так много раз!

И, подобно Аралу, твоё море орало.Оно обмелело, оно слишком устало.Ты никому не покажешь, что же с ним стало.Пустыня солёная — море пропало!

Так не ругай меня, что я зову новую бурю.Давай доверимся ей, и плевать, что будет.Пусть проснутся ветры, и пройдутся по волнам.И там, где сдохло море, будет новый океан! [25]

И в пустоту, разъедавшую меня, вторглись бурлящие, ревущие потоки эмоций! Я жив!!! Я чувствую и хочу чувствовать! Мне нравятся эмоции. Пьянящий азарт, одуряющая злоба, восхищение, от которого забываешь сделать вдох, и радость нового вдоха, каждого вдоха на протяжении жизни. Светлая грусть и щемящая тоска, скребут кошки на душе или сладостно бьется сердце в предвкушении. Эмоции — наш дар и проклятье. Самый тяжелый дар и самое божественное проклятье.

Я открыл глаза. Темно. Моргнул и разглядел склонившегося надо мной Кайлеба.

— Костя. Костя! Спасибо тебе большое. Ты меня столько раз выручал, хотя толку от меня, как с козла молока. А ты все равно меня выхаживал и уродов, убивших Катю нашел. Спасибо, — затараторил я от избытка эмоций.