Миротворцы Конуса - Сергей Барнатин

Экран потух.

— Грязная скотина! — Эд хотел кулаком разбить экран, но сработала защита, и он получил легкий шоковый удар. — Сволочь! — выругался он.

Что задумал Хаус-Нари, было абсолютно ясно. После катастрофы на Земле не осталось ни одного живого человека. Тогда цивилизация не успела выйти за пределы одного острова и погибла вместе с ним. Фактически Эд был обречен на полное одиночество среди диких зверей. На фоне такой перспективы даже смерть выглядела желанным избавлением.

От перенапряжения в голове Эди-Стаута путались мысли, а корабль его судьбы входил уже в верхние слои атмосферы Земли. До посадки оставалось всего несколько минут. Эд схватился за подлокотники кресла.

— Я не уйду с корабля! Что бы ни случилось, я не уйду! Потом я восстановлю связь!

Это был не остров, а большой материк с огромными ледяными массивами. Звездолет приземлился возле одного из них. Эд сильнее вжался в кресло и в напряжении впился глазами в обзорный экран.

Девственный лес. Никаких следов разумной жизни. Все так, как должно было быть.

Эди-Стаута начало трясти. Сильно, словно в ознобе, как никогда не трясло раньше. До бывшего Лидера вдруг дошло, насколько ужасно его положение, и страх перед пожизненным одиночеством полностью парализовал его волю. И чтобы окончательно добить Эди-Стаута, вновь зажегся экран связи и появилось лицо Хаус-Нари.

— Забыл предупредить, — вежливо произнес он, — через минуту звездолет самоуничтожится.

Эди-Стаута всего передернуло, и он почувствовал себя утопающим, у которого отобрали последнюю спасительную соломинку.

— Ну и пусть, — неуверенно сказал он самому себе, но это не помогло. Сердце вот-вот готово было выпрыгнуть из груди.

— Осталось 59 секунд, — произнес Хаус-Нари. — 58, 57… 50…

— Пусть, пусть, — шептал Эд. — Лучше смерть.

— 40, 39… 35… 30… — неумолимо доносилось с экрана. На двадцатой секунде Эд не выдержал и побежал.

— 19, 18… 15… — неслось ему вслед.

Коридор корабля казался необычайно длинным, а автоматические двери до ужаса медлительными. На десятой секунде Эд выскочил из корабля и побежал по густой траве прямо в лес.

— Девять, восемь, семь, — отсчитывал он себе, — шесть, пять, четыре, три…

И на две секунды раньше, чем он ожидал, раздался взрыв…

Легкий толчок в бок заставил Везавия очнуться.

— Быстро уходи отсюда, — шепнул кто-то ему на ухо, и неясная тень прошмыгнула за угол деревянной постройки.

Везавий огляделся. Он был один. Лишь темная ночь да неведомый город окружали его.

— Ла-ад, — позвал Везавий, но только тишина была ему ответом. — Ла-ад! — снова позвал он, и опять тишина неприятно сдавила его душу.

Встав на четвереньки, Везавий принялся осматривать и ощупывать землю вокруг себя.

— Ла-ад, Лад, — уже не звал, а тихо постанывал он. Подбородок Везавия мелко задрожал. Не хотелось, до боли не хотелось думать о худшем.

— Лад, Лад! Ну где же ты?!

Чем больше Везавий шарил вокруг, тем больше его глаза застилали слезы. Он уже ничего не видел возле себя, но продолжал вертеться и без всякой надежды, всхлипывая, повторять:

— Лад, Лад, отзовись, умоляю! Братишка мой, моя единственная родная кровушка.

Везавий придумывал все новые и новые ласкательные прозвища, но они безответно уходили в пустоту глухой ночи. И с каждым произнесенным словом гасла последняя искорка надежды. Еще долгое время губы Везавия произносили заветное имя, и еще долгое время его разум отказывался принять очевидное. Лишь когда в горле пересохло от бессмысленного бормотания да руки подогнулись в локтях — страшная истина, словно черная ночь, обложила свою жертву. Да так, что некуда было от нее бежать, некуда скрыться. И тогда, уткнувшись головой в землю и сверля ее лбом, Везавий зарыдал так, что даже сердце, сжавшись в ком, подошло к горлу и перекрыло дыхание. Казалось, сама Земля, — не выдержав, вздрогнула. И полился дождь словно материнские слезы.

Никогда еще Везавий не терял так много и так сразу. Он быт сиротой и с детства для него, кроме Тон-Тона, ничего роднее не было. Потом появился Лад. Как-то сразу он понравился Везавию, и все их ссоры только укрепляли эту симпатию. Ненавязчиво Лад стал тем первым и единственным другом, которого всегда не хватало Везавию. А в мире драдов их объединило нечто большее, чем просто дружба, словно неведомый волшебник вдруг взял и перемешал их кровь.

Рыдая под пролившимся неожиданно дождем, Везавий вспоминал весь непродолжительный период своей дружбы с Ладом. Но в памяти почему-то всплывали только ссоры. И Везавий начинал бить кулаками в грязь, понимая, как несправедлив был когда-то. Так, изнемогая от пролитых слез и выплеснувшегося горя, он и уснул, словно вдруг кто-то сжалился над ним и подарил покой.

Проснулся Везавий под утро. Когда небо уже начало сереть, а воздух наполнился особым запахом — запахом расцветавшей после дождя весны. Кто-то опять едва ощутимо толкнул его и тихо произнес:

— Уходи же отсюда, скорее!

Везавий открыл глаза. Чья-то сутулая фигура удалялась прочь от него. Вяло поднявшись на ноги, Везавий с безразличием посмотрел ей вслед. Он не разглядел лица, заметил лишь, что это был старик. Да и какое ему дело до неведомого старца?! Прочь, скорее прочь отсюда — к Мауре! Только она может унять его боль. Только она разделит тяжесть его утраты.

Опустошенный и подавленный, Везавий вышел за ворота города и направился в лес. Он не оглянулся, чтобы поинтересоваться, где был. Он даже не посмотрел, в какую сторону идет. Ноги сами несли его туда, куда тянулась душа.

Глава 15

— Я нашла, нашла!!!

Рафи вбежала в кабинет отца вся растрепанная и страшно взволнованная.

— О-о, дочка, в чем дело?! — Бил-Линор оторвал голову от стола. — Ты же знаешь, как я занят! Хаус-Нари оставил нам богатое наследство. Кто бы мог подумать, что Главы уже нет в живых?! Спасибо акросу, а то бы мы…

— Вот, об акросе, — перебила Рафи отца. — Мы провели с ним анализ. Хаус-Нари действительно отправил Лада на Землю, как сообщил всем. Остались даже данные с дублирующего корабля о точном месте высадки.

Бил-Линор глубоко вздохнул.

— Рафи, прошло три года, — тихо произнес он.

— Ну и что?! Он не мог, не мог погибнуть! Я чувствую — он жив!

Бил-Линор опустил голову.

— Ты знаешь, Рафи, как тяжело мне об этом говорить, но маловероятно, что он выдержал борьбу за выживание с дикими животными. Но мы скоро организуем экспедицию на Землю, дочка. Вот только управимся с делами.