Эрик - Михаил Ланцов

– Итак, ваша светлость, как вы понимаете, я пригласил вас к себе не только для личного знакомства с таким выдающимся человеком, но и для обсуждения наболевших проблем.

– Я весь во внимании.

– Мне известно, что в вашем княжестве, что ныне занимает всю Тавриду, очень слабы позиции истинной церкви и вы не гоните еретиков и неверных.

– Вы правы, я занимаюсь вопросами финансового благополучия моих подданных, их душами я всецело доверяю заниматься священникам. Я не силен в этих делах, а потому побаиваюсь наломать дров, перегибая палку. Вы, как я понимаю, информированы о том, что у меня в государстве немного жителей. Если я их силой начну обращать в католичество, не разбегутся ли они? Я ведь власть светская. Как я могу способствовать продвижению истинной веры кроме как насилием? Полагаю, в сложившейся ситуации эта скорее проблема епископа, что был прислан вами, дабы нести благую весть заблудшим овцам моего княжества. Силу я применить не могу, значит нужно словами убеждать. А он, по всей видимости, не справляется.

– Неужели так много среди ваших жителей еретиков и неверных?

– По итогам войны я делал перепись всего населения, дабы не перегибать с налогами и вообще, знать реальное положение дел. Летом этого года во всей Тавриде проживало шестьдесят тысяч пятьсот три человека. Из них только неполные пять тысяч назвались католиками. Еще три тысячи двести один человек был иудеем, пятьсот шестьдесят четыре – мусульманами, двадцать три – буддистами, три – исповедовало конфуцианство. Остальные были православными, то есть, относились к еретической греческой церкви. Если я надавлю силой, то народ меня не поймет.

– Да, удручающая картина.

– Ситуация усугубляется еще и тем, что в связи с незначительным количеством верующих нету резона строить храмы, так как они будут пустовать. Видимо епископ Гонорий не понимает местную специфику, а потому не может завоевать сердца прихожан. Ведь сам по себе он человек хороший, набожный и весьма мудрый. Я и себя не раз спрашивал, почему не получается распространить истинную веру на все население, но увы, ответов не находил.

– Насчет храмов я могу предложить вам замечательный повод для устройства в своей столице большого собора.

– Буду рад услышать.

– По итогам войны вы смогли включить в свой состав три княжества, полис и ряд республиканских земель.

– Три княжества? Я же завоевал только два.

– Нет, вы не правы, именно три, так как помимо армянского и аланского княжеств в Тавриде было и Таврическое ханство половцев, которое по своему статусу приравнивается к княжескому достоинству. Герцог, правящий четырьмя герцогствами, это не правильно. Вы силой своего оружия и благодати, ниспосланной на вас Господом Богом, стяжали себе право на королевский венец. Который я вам и предлагаю. Взамен я хочу, чтобы венчание прошло в новом католическом соборе, который вы построите в столице. Думаю, ваши средства позволят построить действительно нечто грандиозное и впечатляющие. В подтверждение своих слов я дарую вам эту буллу, – Иннокентий протянул князю сверток, лежащий на краю стола. – В ней изложено мое благословение и условия для венчания.

– Это щедрый дар, за который нужно адекватно благодарить. Однако я не силен в церковной архитектуре, не могли бы вы мне выделить архитектора для консультаций моих строителей? Собор должен быть построен на территории города или можно его разместить в пригороде и выстроить вокруг него аббатство?

– Хорошая идея про аббатство. Я думаю, это будет мудрым решением.

– Тогда так и поступим. Рядом с городом есть замечательное место с очень хорошим видом, оно должно идеальной подойти для нашей задачи.

– Я думаю, мы и в дальнейшем будем находить логичные поводы для укрепления веры среди населения?

– Безусловно. Главное, чтобы они были не слишком грубы, так как это может породить массу проблем. Например, притворство. Человек должен искренне поверить, а это сложная и большая работа.

– Конечно. Но теперь, когда мы решили главный вопрос, я хотел бы уладить небольшую мелочь. В вашем княжестве производят бумагу, которую вы мне сегодня преподнесли в качестве подарка. Но она кончится. Я знаю, что вы не пускаете бумагу на внешний рынок и используете только для своих нужд, но я прошу вас сделать исключение для меня.

– Ограничение на продажу вне пределов княжества вызваны тем, что мы даже себя не можем полноценно обеспечить.

– Я вас не сильно стесню. Думаю ста листов каждый месяц, мне будет более чем достаточно. Тем более, я их прошу не в подарок, а как товар. Они будут оплачены. Насколько я понимаю, вы сможете ее продавать намного дешевле, чем китайские торговцы, что привозят ее из своей далекой страны?

– Забудьте. Какие могут быть торги между нами. Сто листов бумаги я ежемесячно буду передавать через епископа совершенно бесплатно.

– Прекрасно. Я вам буду очень признателен.

Соль ситуации была в том, что в Боспоре, усилиями Эрика, не было к 1207 году вообще ни одного храма, а на территории княжества не было вообще ни одного монастыря. Что способствовало ослаблению религиозных чувств. В этом ключе желание Иннокентия получить католический храм в столице владений князя, было совершенно логично – это сразу, автоматически выделяло религию на фоне остальных. Но он уступил, и согласился на монастырь, который имел не только сильное религиозное, но и военное, экономическое и политическое влияние в регионе. Это был весьма аппетитный кусочек, причем настолько вкусный, что от него было нельзя отказаться. На это Эрик и рассчитывал, так как ему в первую очередь нужно было снизить идеологическое влияние церковного аппарата на население, которое у монастыря заметно ниже. А так же, показать их истинную сущность и впечатляющие экономические аппетиты, которые, они, безусловно, продемонстрируют, посредством активной монастырской экспансии на соседние земли. В идеологическом плане это очень хорошая наживка для последующей дискредитации церкви. Но цель визита достигнута, а потому, оставив пару специально взятых с собой агентов Феодора для составления подробного плана оборонительных сооружений города и вообще его подробного плана, князь отбыл двадцатого ноября 1207 года в Боспор, дабы заботится решением еще одной проблемы. Увы, она была весьма крупна и состояла из целой массы задач, ключевой из которых были две. Первая заключалась в установке хороших отношений с православными государями, дабы, те поддержали его, если конфликт с Иннокентием достигнет своего предела и у того сдадут нервы. Ведь эта игра не может продолжаться вечно. Вторая заключалась в форсировании выполнения плана по развертыванию армии. К лету следующего года нужно было развернуть пехотный батальон полным составом, а он существует сейчас только на бумаге, доукомплектовать батальон дружины до стандартного состава и развернуть артиллерийскую роту из взвода. Это не считая развития программы по формированию городской милиции и ополчении. Короче говоря, проблемы валятся на голову одна за другой. Еще одни не решил, а нужно уже бежать новые. Да, динамика жизни при масштабах его действий явно повеселей, чем в старой жизни, тут он себе даже поспать больше шести часов в сутки позволить не может. Даже на корабле активно работает, в первую очередь, продумывая организационные и логистические ходы. Его в первые стали посещать мысли о том, что будет, если он случайно погибнет. Видимо это старость подбирается, которая совсем не радость. Это ведь его телу было только 25 лет, а ему самому, его сознанию уже все 40 с хвостиком. Иногда оглядываясь назад, на одиннадцать лет, что он живет в этом мире, Эрик каждый раз удивляется тому, как собственно ему везло и везет. Ведь будь там, под Эдессой, когда он решил останавливаться и принимать бой он буквально с ума пялил. Пошел на такой рискованный шаг! А ведь случайная стрела могла все прервать и его банда, то есть, дружина, вряд ли остановилась на достигнутом результате, а потому, через некоторое время была бы разбита либо вовсе уничтожена. И так было во многом. Он мог смело сказать, что он везучий человек, раз смог выжить в таком количестве боев. Эти мысли натолкнули его на необходимость держать при себе того, кто будет его наследником, да не одного, а всех. Занимать их делом, учить, показывать правильные направления в развитии. А то ведь все люди смертны, и он, не ровен час, оцарапается, подхватит заражение крови и отбросит копыта на радость его многочисленных врагов, а дело, что он разворачивает, зачахнет, ибо не кому будет его продолжать. Поэтому, сразу же по прибытия нужно браться за воспитание наследников.