В сердце моем - Мелоди Томас

Райану оставалось только молить Всевышнего о прощении и надеяться, что Крис не разрушит до основания будущее «Ди энд Би».

– А что вы, собственно, от него хотели?

– «Таймс» собирается опубликовать интервью с ним: кто-то им сообщил по секрету, что по вечерам он часто бывает в гимнастическом зале. Правда, почему-то им не сказали, что он уже неделю там не появляется, что, знаете ли, совсем на него не похоже. Они хотели узнать, правда ли, что лорд Уэр рекомендовал мистера Донелли в совет музея.

– Уэр? – Райан усмехнулся. – Да они что, с ума сошли?

Финли неопределенно пожал плечами:

– Тогда, значит, вы еще не видели утреннюю газету, сэр!

Добравшись до загородного поместья Кристофера уже к закату, Райан поспешно соскочил с лошади, бросил поводья молодому конюху и быстро зашагал по усыпанной гравием дорожке.

– Оботри его хорошенько, парень. – Он заметил, что его серый весь в пене и тяжело дышит.

Стянув перчатки, Райан окинул взглядом фасад дома. Все окна особняка были ярко освещены. Он торопливо поднялся по ступеням, и тут же дверь перед ним широко распахнулась. На пороге стоял Барнаби.

– Черт возьми, я добирался сюда целый день! – раздраженно проворчал Райан и, стремительно пройдя мимо слуги, направился в холл. – Где Кристофер? Он уже несколько дней не появляется в нашей конторе в Вестминстере, а меня только сейчас об этом известили!

– Ваш брат сам не свой в последнее время, сэр. На прошлой неделе он вернулся из Лондона в очень мрачном настроении. Я еще никогда не видел его таким. – Барнаби огорченно вздохнул. – К тому же он очень плохо себя чувствует: нога сильно опухла. Хозяин уже несколько ночей почти совсем не спит. Вот только он запретил мне говорить об этом кому бы то ни было, иначе я бы давно послал за вами. Вчера он опустошил все шкафы в доме – искал, что бы выпить, а к вечеру мне пришлось послать за доктором.

– Ну и дела! Черт побери, ты же знаешь, он терпеть не может докторов! – Райан передал слуге перчатки и плащ.

– Вот именно. – Барнаби понуро опустил голову. Казалось, его спина окаменела. – Вы даже представить себе не можете, что тут наговорил ваш брат и куда велел нам отправляться. А потом он нас всех уволил...

– Полагаю, этот сумасшедший в библиотеке?

– Хозяин наверху, сэр. Он потребовал, чтобы ему принесли газету, но исходя из обстоятельств мы решили лучше этого не делать. В конце концов, мистер Донелли не может уволить нас дважды. – Барнаби возмущенно фыркнул.

– Не позволяй ему прочесть ни единой проклятой газеты, пока я не разрешу.

– И еще, сэр... – Барнаби нерешительно преградил путь гостю. – Доктор сказал, если мистер Донелли не даст отдых своей ноге, то...

Райан поднялся по лестнице, перепрыгивая сразу через две ступеньки, и быстро зашагал по коридору. Мягкий ковер приглушал звук его шагов. Когда он вошел, Кристофер, облачившись в халат, стоял перед окном спиной к двери. Ящики шкафов были выдвинуты, как будто кто-то проводил здесь тщательный обыск; по всему полу валялись военные награды, полученные им когда-то.

– Брат... – Райан растерянно замолчал. Кристофер резко повернулся – он едва мог ходить и с трудом волочил больную ногу. Рука его сжимала короткоствольный пистолет.

– Ты не заставишь меня торчать в этом доме, черт возьми, и не приведешь сюда своего проклятого хирурга, понятно?

Райан с трудом узнал в стоящем перед ним человеке своего брата. По спине его пробежал холодок. На лице Кристофера чернела недельная щетина, придавая ему вид дикий и необузданный: похоже, он вполне мог пристрелить любого, кто вздумает ему перечить.

– Старый военный пистолет? – Райан шагнул в комнату и встал напротив брата. – Тебе надо тверже держать в руке оружие, если ты собираешься пристрелить меня. Подними дуло повыше.

– Иди к дьяволу, Райан. Мне и в самом деле стоило бы пристрелить тебя. – Кристофер опустил пистолет и отвернулся с недовольной гримасой. – Ты знаешь, что во всем этом проклятом доме нет ни одной чертовой бутылки спиртного? – в досаде воскликнул он.

Райан махнул рукой в сторону пистолета:

– И с помощью этого пугача ты собираешься обратить в бегство хирурга?

Кристофер с сомнением взглянул на зажатый в руке пистолет: казалось, он силится понять, зачем вообще ему оружие. Прошлой ночью ему опять привиделся кошмар; мозг его был затуманен, словно у пьяного, которому необходимо проспаться, чтобы вернуться к реальности. Проклятый доктор щупал и мял его ногу, как будто это просто кусок сырого мяса. Кристофер предупредил коновала, чтобы тот не вздумал прикасаться к нему, но это его не остановило.

Шесть лет назад Кристофер навел пистолет на хирурга, который собирался ампутировать ему ногу, и держал его под прицелом. Он потерял сознание прежде, чем рану успели зашить, и только чудом остался в живых. Тогда боль казалась просто чудовищной, невыносимой. Очнувшись, он по-прежнему сжимал в руке пистолет, но ногу ему так и не ампутировали.

– Я прикажу Барнаби приготовить ванну, – осторожно сказал Райан.

– Черта с два ты ему прикажешь: я его уволил вместе со всеми остальными слугами в этом доме. Они не могут принести мне даже какую-то паршивую газету.

Губы Райана дрогнули в улыбке, и Кристоферу тут же мучительно захотелось во что бы то ни стало стереть ее с лица брата.

– Ну конечно, нельзя спускать подобную дерзость, – неожиданно подтвердил Райан. Его тон был спокойным, но властным. – Тем более что слуги беспокоятся гораздо больше о твоем благополучии, чем о собственном жалованье. Ложись-ка лучше в постель, Крис, и позволь мне осмотреть твою ногу.

В висках Кристофера стучало, словно кто-то бил молотом по голове. Казалось, его накрыли сверху мокрым одеялом, притупив все чувства, оставив лишь изнуряющую боль. Все еще сжимая в руке пистолет, он бросил затравленный взгляд на дверь за спиной у Райана.

– У тебя нет ни малейшего шанса проскочить мимо меня, – будто отвечая мыслям Кристофера, предупредил Райан. Непреклонное выражение глаз младшего брата и откровенная слабость старшего со всей очевидностью указывали на то, каким будет исход спора. – Ложись, Крис.

Кристофер сделал шаг, споткнулся и громко выругался.

– Это ничего не меняет, черт возьми!

Когда он наконец лег, боль в ноге немного затихла; и тогда, презирая себя за беспомощность, он все же позволил Райану откинуть полу его халата и осмотреть ногу. Внезапно наступила тишина. Борясь с подступающей тошнотой, Кристофере отвращением стиснул зубы. Он знал, что за зрелище открылось глазам его брата и к какому выводу тот должен прийти. Бедро распухло примерно вдвое против обычного размера, кожа натянулась и блестела. На багровом вздутии выделялся длинный белый шрам. Положение было серьезным.